— Что с ребенком? — требовательно спросил повелитель.

— Ваш ребенок здоров, повелитель, — после мучительной паузы произнесла женщина. — Насколько я могу судить…

— Что это значит? — озвучил эльф мои мысли.

— Я вижу какой-то странный магический кокон, — неуверенно произнесла женщина. — Кокон из элитари. Если бы лиирра Ленариэль владела магией жизни, я бы предположила, что она защитила ребенка от любых повреждений. Но на это нужно потратить просто колоссальное количество магических сил. В нашем мире просто нет эльфа, кто владел бы элитари в такой степени.

— Как вы можете быть уверены, что ребенок здоров, если на нем магический кокон? — спросил повелитель.

— Это магия жизни, — просто ответила целительница. — Элитари по своей сути — сама жизнь и защита. Я о таком только читала в летописях времен до великого Исхода. И… я еще должна сказать вам…

— Что?..

— Сейчас, когда я смотрю на лиирру Ленариэль, я вижу перед собой мага жизни.

— Вы уверены? У моей невесты раньше не было элитари, я в этом абсолютно убежден.

— Я говорю то, что вижу, повелитель, — сказала женщина.

— У вас есть предположения, каким образом Ленариэль могла получить эту магию? И… — тут эльф сделал паузу, — откуда на ней кровь? Вы сказали, что кровь принадлежит ей?

— Да, повелитель, кровь ее. Повреждений на теле вашей невесты нет, она здорова. Я бы предположила, что ее исцелили магией жизни. Судя по всему, это случилось совсем недавно.

— Могло ли произойти так… — тут повелитель сделал паузу, — что Ленариэль была ранена, а потом ее исцелили?

— Да, повелитель, это может объяснить кровь на одежде принцессы. Если ранен носитель элитари, его магия, как правило, исцеляет тело сама.

— Ее аура сейчас выглядит так, словно она родилась с магией жизни, — пробормотал эльф. Он добавил уже громче: — Почему она не приходит в себя?

— Это всего лишь сон, повелитель. Если, как я предполагаю, лиирра Ленариэль была ранена, ее сейчас лучше не будить. Дайте ей время на восстановление. В ее положении это особенно важно.

— Хорошо. Вы можете быть свободны.

— Повелитель, — после некоторой заминки произнесла целительница, — вы, вероятно, знаете, что женщине, которая носит дитя, очень важно не волноваться и, по возможности, радоваться как можно чаще.

— Разумеется, мне это известно, лиирра Ранимиэль, — воскликнул эльф. — Тот факт, что это мой первый ребенок, еще не говорит о том, что я не знаю, как обращаться с беременной женщиной!

«Ну да, — подумала я про себя, — сжимать до хруста костей, требовательно допрашивать и предъявлять обвинения — это, конечно, то самое обращение с беременной женщиной, которое позволит ей не волноваться. Кстати, если отец ребенка — этот повелитель, то почему они с Ленариэль до сих пор не женаты? Хотя он и говорил о каком-то обряде».

Что у них были за отношения, интересно? Нужно срочно выяснить…

— Простите, повелитель, — смиренно произнесла эльфийка. — С вашего позволения.

Раздался звук легких шагов, а потом наступила тишина. Кровать просела, и я ощутила жар и ласковое прикосновение к щеке.

— Спи, Ленариэль, — прошептал эльф. — Скоро для нас все изменится. Теперь ты будешь под моим неусыпным контролем. Больше я не допущу подобного.

Неожиданно к моим губам прижались горячие и нежные мужские губы. А я… по-прежнему не могла двигаться, чем эльф не замедлил воспользоваться. Одна его рука сжала грудь, а вторая нырнула на затылок, чуть приподнимая мою голову. Чтобы удобнее было целовать, наверное!

Не успела я подумать о нем, как об извращенце, которого заводят бессознательные женщины, как…

В мой разум обрушился поток образов. Повелитель эльфов, обнаженный, лежит на красных простынях, закинув руки за голову, а я смотрю на него сверху. Глаза мужчины, темные от сдерживаемого желания, выдают его нетерпение также, как и тело. А я… плавно двигаюсь под музыку, которая льется откуда-то сверху.

В какой-то момент эльф не выдерживает и, стремительно поднявшись, подходит ко мне… заключает в объятия, жарко целует. Его движения полны страсти, и я чувствую удовлетворение от мысли, что удалось победить его.

Странная мысль. Откуда она вообще взялась в моей голове? А еще эти картинки? Очень похоже на воспоминания…

— Мой повелитель! Я могу войти? — громкий мужской голос откуда-то извне разбил картинки на мелкие кусочки. А еще этот стук в дверь!

— Нет!

Поцелуй прервался, а на мое тело легла легкая ткань.

— Не входить! — громко произнес эльф. — Я сам сейчас выйду!

Ласково проведя по моей щеке, эльф поднялся. Раздался звук его шагов, а потом щелчок, как от дверного замка.

А я, попробовав в очередной раз пошевелиться, поняла, что могу! Могу двигаться!

Радостно открыв глаза, села на постели.

— Ну как, теперь тебе понятно, зачем ты здесь?

Обернувшись на голос, почти без удивления узнала желтоглазого бога.

— Нет. У меня появилось еще больше вопросов.

— Тогда тебе стоит послушать, о чем будет говорить повелитель эльфов со своим советником.

— Ты предлагаешь выйти к ним в таком виде?

Я оглядела себя. Да уж. В одном белье, вся перемазанная кровью… представляю, на кого похожа. На сбежавшую с Хеллоуина стриптизершу…

— Нет, — бог улыбнулся. — Хотя твои мужчины бы оценили, это точно. Я предлагаю тебе подслушать их разговор. Через дверь.

— Зачем?

Все вопросы, как мне кажется, можно задать, глядя собеседнику в глаза. А у меня много этих вопросов. А главное, есть тот, кто может дать ответы, прямо здесь, в комнате. Вот с него лучше и начать.

А с подслушиванием через дверь у меня связаны крайне неприятные воспоминания…

— Давай договоримся так, Лена, — бог усмехнулся. — Ты или делаешь, как я сказал, или я просто оставлю тебя одну.

С этими словами он просто испарился!

Что ж. Придется пока послушать эльфов.

Уже идя к двери, я почувствовала себя неуверенно. А что, если повелитель эльфов внезапно войдет? И застанет меня за таким занятием, как подслушивание?

И вообще, стоит, наверное, сесть и хорошенько обдумать мое положение. Хотя лишняя информация в этом самом положении лишней точно не будет…

— То есть ты хочешь сказать, что Ленариэль столкнули с обрыва? — услышала я через дверь голос жениха.

Все сомнения насчет совета бога тут же испарились. Прижавшись ухом к узкой щели между стеной и дверью, я жадно ловила каждое слово. Потом подумаю обо всем.