у Давина, а потом у меня. Я хотела расспросить его о Высшем Совете, но не планировала показывать, что меня это беспокоит. В голове звучали слова Фии, которые она повторяла всякий раз, когда я морщилась от ударов ее учебной трости.

«Показать врагу свою реакцию – значит, дать ему власть над собой. Теперь я знаю, куда тебя бить».

Глядя в непроницаемые карие глаза, одно я знала точно. Невзирая на красивую внешность, Теодор Коронан – мой враг.

– Значит, никаких браслетиков в знак дружбы? – Я наклонила голову к плечу, притворяясь разочарованной. – А я уже подумала, что между нами особые отношения!

Его челюсти крепко сжались, но больше он никак не отреагировал.

– За мной. – Это все, что он сказал, направившись к выходу из парадного зала.

Мы с Давином последовали за ним, на ходу разминая кисти, чтобы к ним прилила кровь. Жизнерадостные стражники вышагивали за нашими спинами на случай, если решим удрать без еды, воды и предметов первой необходимости.

По крайней мере, на этот раз они держали небольшую дистанцию. Возможно, подействовало замечание Теодора о том, что я принцесса.

Когда мы дошли до поворота, ведущего в темницу, я удивилась, что лорд повернул налево и повел нас по широкой винтовой лестнице вверх, а не по узкой вниз.

– Мы не вернемся в темницу? – поинтересовалась я, ускорив шаг, чтобы идти рядом с ним.

– В этом больше нет необходимости. Теперь у вас будут свои комнаты, потому что темница – неподходящая спальня для принцессы.

– Сказал он с сомнением, – парировала я, подняв брови.

– Ты ведешь себя не как принцесса.

Давин за моей спиной фыркнул, но я лишь смущенно улыбнулась Теодору.

– Неужели? И большой у тебя опыт в роли принцессы?

Он приоткрыл рот – то ли оскорбившись, то ли удивившись.

– Конечно, нет!

– Выходит, из нас двоих единственная, кто знает, как ведут себя принцессы, – это я. Рада, что мы с этим разобрались. – Я обернулась к кузену. – По крайней мере, теперь наши камеры поизысканнее.

От этих слов лорд ощетинился.

– Ты ко всему относишься несерьезно? Это все для тебя шутки?

Его вопрос показался удивительно похожим на тот, что недавно задавал отец, но я не стала об этом думать, а вместо этого спросила:

– А ты относишься серьезно ко всему? Тогда меня удивляет, что ты вообще знаешь, что такое шутка.

Он прищурился, но не стал отвечать и пошел дальше.

Когда мы дошли до конца широкого пустого зала, он указал на одну дверь, а стражники повели Давина к следующей. Внутри у меня все перевернулось. Хотя помещение оказалось тем, о чем говорил лорд Теодор, – комнатой для гостей в гораздо менее пугающей части замка, у меня внутри все равно образовался комок от беспокойства при мысли, что нас с кузеном разлучили. Давин заметил мое выражение лица и слегка кивнул.

– Не знаю, как ты, Роу, – он громко зевнул, – а я собираюсь вздремнуть перед ужином.

Напряжение у меня в плечах слегка ослабло. Его послание было ясным. Мы в безопасности. По крайней мере, пока. Я кивнула кузену в ответ и повернулась к комнате передо мной. Давин превосходно разбирался как в людях, так и в ситуациях. Раз он считает, что опасности нет, я доверюсь ему. Кроме того, казалось, не было смысла препровождать нас в гостевые спальни, только затем, чтобы там прикончить.

Лорд Теодор жестом велел пройти в комнату, столь же роскошную, как и остальные помещения. В камине гудело яркое пламя, прямо перед ним стояла ванна, из которой поднимался пар, а стены вокруг кровати, сплошь покрытой мехами и бархатными подушками, были оклеены золотисто-кремовыми обоями.

Я обвела взглядом комнату и остановила его на подносе с фруктами, печеньем, разными видами сыра, а также чайничком и чайной чашкой. Желудок заурчал, и мне потребовалась вся выдержка, чтобы не уткнуться в поднос лицом и не проглотить все до последней крошки.

– Теперь, когда ты увидела изысканную камеру, захотела бы вернуться в темницу? – При звуке голоса лорда Теодора пузырь, в котором я на мгновение очутилась, лопнул. Сделав вид, что раздумываю над вопросом, я, наконец, покачала головой.

– Как ни уютно было в темнице, там явно не хватало печенья.

Уголки губ Теодора тронул намек на улыбку, но она исчезла, как только он развернулся к выходу. Перед тем, как закрыть дверь, он остановился и обернулся.

– Ты не похожа на пьяницу. – Он произнес эти слова, как будто это был вопрос.

Я проигнорировала неуместность этого замечания.

– По-твоему, я и на принцессу не похожа.

Лорд Теодор долго смотрел на меня, прежде чем что-то сказать.

– Если ты та, за кого себя выдаешь, зачем же было рисковать и покупать водку у сокэрского контрабандиста? Только ради нескольких бутылок?

Если бы его тон был осуждающим, как раньше, я бы попросту его проигнорировала, но на этот раз в нем слышалось лишь искреннее любопытство. Поэтому я вспомнила тот день. Тысячи вариантов, как можно было бы ответить, но по какой-то причине я остановилась на том, что был недалек от истины.

– Затем, что это любимый напиток моей сестры.

Глава 5

Едва он закрыл дверь, как я уже пожалела об ответе. Не потому, что мне было дело до того, что он подумает, а потому, что слова, произнесенные вслух, заставили вспомнить Авани. А я не могла себе позволить думать о ней сейчас, не могла смотреть в лицо тому факту, что, возможно, больше никогда ее не увижу.

Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться и попытаться ослабить тяжесть в груди, прежде чем направиться к подносу с едой. Мама всегда говорила, что на полный желудок жизнь кажется лучше. По крайней мере, хуже было уже некуда.

Я так хотела пить, что сначала залпом опорожнила чашку обжигающего чая, не обращая внимания на шлейф жидкого огня, который он оставлял в горле. Я как раз наливала еще одну, когда послышался робкий стук. Вздохнув и поставив чашку, я пошла открывать, решив, что лорд что-то забыл, и удивилась, увидев вместо него на пороге молодую женщину.

Она была выше меня на несколько сантиметров, широкоплечей, с темно-русыми волосами. Поверх красного свободного покроя платья были надеты нарукавники и белый передник, и я поняла, что она, вероятно, была кем-то вроде горничной. Когда ее голубые глаза остановились на моих кудрях, по телу у нее прошла заметная дрожь, и она сделала какой-то жест, который, я почти уверена, был призван отвести зло.

– Я помогу вам принять ванну и переодеться, – сказала она с куда более грубым выговором, чем у Теодора.

Чего я хотела, так это побыть одна, чтобы поесть и собраться с силами, но мне было никак не справиться со шнуровкой на спине без посторонней помощи. Я оставила своих камеристок в Хагейле и с тех пор ни разу платье не снимала. Кроме того,