– Роберт, – формально, но деловым и трепещущим перед начальником голосом сообщила она мужчине, который был полностью погружен в созерцание информации в своем, на удивление, белом ноутбуке. – К Вам на собеседование Полина Мышка.

– Спасибо, Каролина, – холодный, властный, низкий мужской голос вызвал в моем животе не свойственные и не испытываемые ранее спазмы, перерастающие в ноющее, дразнящее чувство. Против воли я начала рассматривать его широкие плечи, обтянутые темно-синей рубашкой, старательно отметая мысли о том, какое у Роберта должно быть идеальное тело под ней… Чтобы окончательно отбросить эти мысли, я перевела взгляд выше. У мужчины были короткие, идеально постриженные русые волосы с серым оттенком, прекрасно гармонирующие с немного загоревшей кожей. Неотрывно печатая что-то в ноутбуке, он жестко сказал задержавшейся слишком долго девушке: – Можешь быть свободна. Отчет, как всегда, в четыре.

Не говоря больше ни слова и не глядя в мою сторону, Каролина, словно заведенная кукла, развернулась и быстро ретировалась из кабинета, оставив нас наедине. А я впервые в жизни не могла сосредоточиться на деле, так как передо мной сидел… самый сексуальный мужчина, по всем параметрам соответствующий моим предпочтениям и взглядам на идеального партнера… в сексе. Картинки нашей первой близости пронеслись в голове. Вот он делает меня женщиной, и мы сливаемся в страстном соитии, забывая обо все на свете, а затем одновременно шумно достигаем оргазма, в котором он хрипло выдыхает мое имя мне в волосы… Но тут требовательный и немного раздосадованный голос заявил:

– Вы долго собираетесь стоять истуканом?!

В тот миг все мысли из головы испарились, и я шумно отодвинула стул, сев на него громче, чем позволяла гнетущая тишина. Пришлось протянуть прямо под нос мужчине свои документы, попутно рассказывая свое резюме, но он, как мне казалось, был слишком увлечен работой, чтобы придать моим словам хоть какое-то значение.

– Что же, – резко закрыв ноутбук, но так и не посмотрев в мою сторону ни разу, он принялся изучать сертификаты и документы, которые я ему ранее всучила, снисходительно комментируя: – Так, английский, немецкий и французский языки на профессиональном уровне – это стандартно. Юридический красный диплом не новость, раз Вы претендуете на должность юриста в нашей компании. Это «must have». Публикации, отличия и грамоты не помогут Вам справиться с нашим сумасшедшим графиком и адской загруженностью. Скажите, пожалуйста, Полина Мышка, почему именно Вас выбрал Валерий Николаевич, который попросил меня, только позавчера вернувшегося из Нью-Йорка после заключения сделки на миллиарды долларов, о личной встрече с… Цитирую: "Самой перспективной студенткой Бауманки, с небывалой работоспособностью и обучаемостью". Вы хоть понимаете, как пафосно это звучит и какого уровня знаний теперь будут от Вас ждать? Пока я не вижу ничего, что бы подтвердило эти слова на бумаге.

В этот момент Роберт бросил документы на стол, разбросав их в разные стороны, и поднял на меня свои свирепые глаза. Сертификат об окончании школы даже упал на пол, и я хотела броситься его поднимать, но потом решила, что это будет уж совсем неуместно. Вместо этого несмело ответила на его пронзительный взгляд, подавляющий во мне все живое, жизнерадостное и всякую надежду, что вернусь домой в таком же приподнятом настроении, в каком и уходила.

Роберт было открыл рот, наверное, чтобы задать очередной провокационный вопрос или бросить дежурную гадость в мой адрес, как вдруг замер и неуверенно оглядел меня с головы до ног, словно убеждая себя в чем-то. От этого взгляда хотелось закрыться, так как я почувствовала себя голой, незащищенной, уязвимой…

– Вот я тебя и нашел, Полина, – монотонно, немного резковато, но все равно более добродушно, чем до этого, заявил он, заставляя меня растеряться еще больше. – Я так долго тебя искал, а ты пришла сама. Удивительно…

"Неужели мы знакомы?" – ворвалась мысль в мое растерянное сознание. "Ну уж нет, его бы я уж точно запомнила!"

Пришлось снова рассмотреть его лицо, чтобы уверенно заявить, что Роберта я никогда ранее не видела: серые, ничего не выражающие глаза; такие же сероватые короткие волосы; молодое, красиво очерченное, по-мужски притягательное лицо; пухловатые губы – все это не говорило мне толком ничего.

– Простите, но я не знаю Вас, – наконец подвела итог я, подарив ему неуверенную и сглаживающую напряженный момент улыбку.

Не растерявшись и не расстроившись, Роберт встал со своего места и принялся расстегивать рубашку. Это зрелище так сильно меня захватило, что я забыла возмутиться.

Я не ошиблась, когда думала об его идеальной фигуре. На очерченном теле были ярко выделены кубики, словно выточенные гениальным скульптором. Они играли от каждого его движения, заставив меня перестать дышать и откровенно наслаждаться неожиданным стриптизом.

Только вот, когда Роберт окончательно распахнул ворота рубашки, мое внимание привлек маленький шрам с правой стороны под ребром. Он был не свежий и, судя по отсутствию корки и наличию рубца, как минимум двухгодичной давности.

Или даже трехлетней… Я точно знала, когда он был получен, так как видела все это своими глазами.

– Не может быть… – выдохнула я, понимая, что влипла в самую большую неприятность в своей жизни и теперь выбраться из нее будет очень и очень непросто.

Роберт. Три года назад…

– Роберт, – холодно ответил я на телефонный звонок, включив громкую связь на мобильном, моментально оглушая салон Jaguar F-Pace криком моего вечно всем недовольного отца. – Какого хрена ты снова орешь?

Моя серебристая тачка гнала по ночному городу, распугивая всех пешеходов с обочины. Налетая на очередной каменистый выступ, Жанна, делавшая мне минет с самого отъезда из клуба, тихо визжала, сжимая горло еще сильнее, заставляя меня усилием воли сдерживать гортанные стоны. Ее белые, как мел, наращенные волосы разлетались по всей машине, часто закрывая мне обзор дороги. А набухший ее стараниями член входил в маленький со стороны ротик полностью, и я едва сдерживался от желаемой разрядки. Не хватало еще, чтобы отец услышал, как я кончаю.

– Сука, я тебе нахуй все кредитки в жопу засуну и десять раз прокручу! – продолжал свою излюбленную тему он, а я мысленно отметил, что до стадии "приезжай, поговорим" осталась стадия "ты наверняка, пидор, не мой сын". – Твоя мать была шлюхой, видимо, это как-то отразилось и на тебе.

– И как же, интересно, связана шлюха-мать и дебош в "Кашемире"? – сквозь зубы прошипел я. Тема матери была единственной, в которой я не мог себя контролировать, всегда выдавая свои истинные чувства с потрохами.

– “ZoMalia Industries” нуждается в тебе, моем наследнике, а ты трахаешь всяких шлюх, бухаешь, как лошадь, и ничего не делаешь целыми днями! – впервые обычная пластинка отца сменилась, что заставило меня заинтересоваться, пытаясь оттянуть конец для Жанны. Да, именно для нее, потому что как только я кончу ей в рот, а она сглотнет мою сперму, уныло стирая ее с лица, то тут же перестанет быть мне интересна и я вышвырну ее вон из машины. – Пойми наконец, совет директоров никогда не допустит к управлению такого сосунка, как ты. Хорошо, я твой отец, владелец “ZoMalia Industries”, и могу поставить тебя во главе компании, но авторитет намного важнее денег, уж поверь! Люди не должны тебя любить, они должны бояться. Один твой взгляд должен убеждать их сделать так, как захотел ты, а твои знания должны только подтверждать это! Именно для этого ты должен все-таки окончить Вашингтонский университет и попробовать для начала руководить нашим филиалом в Америке.