У симпатичного курильщика мелированные волосы, зачесанные назад, и татуировка, выглядывающая из-под закатанного до локтя рукава темной рубашки. Какие-то символы.

Неожиданно он ухмыляется.

— Так, может, внутрь зайдешь? — он вдруг перехватывает сигарету губами, снимает с себя джемпер, оставаясь в одной рубашке и, подойдя ближе, накидывает мне на плечи свою одежду. — Совсем замерзнешь.

Я улыбаюсь краешком рта любезному жесту.

— Спасибо большое.

Красавчик пожимает плечами, как бы говоря: «Да пустяки».

Я узнаю его. Он числится среди приятелей зачинщика вечеринки. Но блондин не создает впечатления полнейшего придурка. Надеюсь, не все мажоры испорчены деньгами и властью.

— Можно откровенно, да? — вдруг повернувшись ко мне полностью, говорит он. — Ты не похожа на тех, кто постоянно с нами тусит. Зачем тебе это? — он кивает подбородком на закрытую дверь клуба — Вот это все зачем?

Я прикусываю нижнюю губу. Крепче закутываюсь в джемпер, впитавший цитрусовый аромат его туалетной воды.

— Выбора нет, — бормочу в мягкую ткань.

— Выбор есть всегда, — пафосно заявляет он, а затем: — Но вообще зря ты сюда сунулась. Между нами говоря, — и подмигивает.

Легковесность его интонации поражает, как хлыст ударяет по щеке.

— Если бы у меня были деньги, — процеживаю сквозь зубы, ощущая горький вкус обиды на кончике языка, — ни за что бы не ввязалась в это.

— Нашла бы папика, — бросает окурок себе под ноги и наступает на него носком туфли. — Здесь таким не место. Тиран — не добрый дяденька, который просто даст денег и помашет ручкой.

Я обеспокоенно свожу ноги вместе.

— Какой... он? — спрашиваю негромко.

Парень отворачивается обратно, усмехается себе под нос. Потом, глядя на меня внимательно, будто изучая черты лица, выдает:

— Совсем скоро сама все узнаешь. Как тебя?.. А, — отмахивается он, отчего мне становится неприятно, — неважно... Я тебя по-дружески хотел предупредить. Ты не в моем вкусе, не переживай. Мне нравятся... такие, — он скалится и рисует в воздухе полушария, намекая на большую грудь.

Отутюженный, отглаженный блондин уже собирается зайти в клуб, но замирает у двери и смотрит в упор на меня.

— В смысле, не я пожелал, чтобы ты сюда приехала. Без обид. Лучше вали, — бросает он напоследок практически безразличным тоном.

Через несколько минут я плетусь назад, потому что замерзаю. Ныряю в сумасшедшую энергетику веселящейся толпы, подумывая о том, чтобы затеряться в ней. Приближаясь к VIP-зоне, бессознательно замедляю шаг. Меня тормозят слова щедрого незнакомца. И я бы многое отдала, чтобы последовать его совету. Но затем напоминаю себе — в тысяча первый раз — что я здесь, потому что все потеряла.

Стискиваю зубы и вхожу в зловещую тёмно-красную комнату. Собираюсь отдать блондину с улицы его джемпер, но тот быстро угадывает мой мотив и отрицательно качает головой.

Я стягиваю с плеч чужую вещь и без всякого энтузиазма направляюсь к Тирану.

Он пьян и окружён женщинами — собрал вокруг себя почти всех и оставил товарищей без дамского внимания. Не то что бы кто-то возражал. Большинство друзей Архипова в отрубе, за исключением блондина и ещё одного мужчины.

Мне противен отвратительный взгляд последнего, который следует по обнаженным ногам, останавливается где-то у края короткого платья. Какое-то время я просто игнорирую внимание друга Тирана, но вскоре тот подсаживается ко мне сам. Оглядывается на хозяина вечеринки, будто бы собирается спрашивать разрешение заговорить со мной.

Тиран, в свою очередь, даже не смотрит на нас. Моя соседка по лимузину, молоденькая шатенка, танцует на его коленях. Разумеется, ему не до меня. Все девушки, когда не угождают клиентам, постоянно шепчутся о том, как прекрасен самый главный здесь. И как было бы круто подцепить такого. Оказывается, Тиран — владелец «Алого ибиса»… Ого. Впечатляет.

— Виталий, — протягивает друг Архипова, — а на какое имя откликается столь очаровательная особа?

Боже, какой дешевый подкат. Я не знаю, как реагировать. Я же не имею право его послать. Или все-таки могу это сделать?

— Ладно-ладно. Я знаю, кто ты такая, — он тянется к столику за стаканом, одним протяжным глотком заливает в себя порцию виски и даже не морщится. — В наше время тяжело найти целочку. Да еще и красивую, без всего этого гиалуронового дерьма на лице. Такие экземпляры запоминаются.

Несмотря на приятную внешность, молодой человек не внушает доверия. В его голубых глазах мерцают недобрые огоньки. На скулах, покрытых однодневной щетиной, размазана красная помада. Следы поцелуев ведут к расстегнутой на несколько верхних пуговиц рубашке.

На влажных от крепкого алкоголя губах Виталия расплывается наглая улыбка.

— Тебе любопытно, что там? — он показывает на свой торс, затем запрокидывает руку на спинку дивана. Дотрагивается до моего плеча. Сперва — едва-едва, подушечками пальцев. — Я с удовольствием покажу тебе кое-что большое, — стремительно наглеет и скользит по мне ладонью до предплечья, притискивая к себе.

Я пытаюсь оттолкнуть от себя нахала.

— Я не заинтересована в этом!

— Я хорошо заплачу. Не обижу, сладкая, — и тянется, чтобы поцеловать меня в шею...

Фу! Даже представлять неприятно язык и губы мужчины, который совсем не нравится, на своей коже... Наверное, недавний собеседник был прав — это не то, чем мне следует заниматься. У меня нет вариантов. Просто нет никаких вариантов. И все равно я не могу убедить себя не рыпаться, сидеть смирно. Потому что мерзко, гадко...

— Ну-у-у, конфетка! Не будь горькой, — он облизывает мочку моего уха, позволяет себе накрыть ладонью второй руки мое бедро. — Постарайся и разори мой кошелек. Ммм, — прикусывает нижнюю губу, вдыхая запах моей кожи. — Такая сладкая. Точно конфетка!

— Пожалуйста, хватит!.. — я отпираюсь, как могу. Ерзаю, избегая поцелуев. Но мужчина так силен, что игнорирует мои протесты и оставляет слюнявый след языком на моем плече. Я тут же ощущаю рвотный позыв.

Если меня вывернет прямо на него, настолько же сильно я буду и дальше ему нравиться?

— Не надо! — не сдержавшись, говорю громче, грубее. — Вы что?!.. Вы что, не понимаете? Я...

Виталий, уже настырно лапающий меня, прыскает.

— Да-да, ты не такая! Правильно? — захохотав, едва ли не раскладывает меня на этом проклятом диване.

— П-прошу... — я всхлипываю и отвожу голову в сторону, когда он пытается накрыть мой рот своим.

Лихорадочно метаю взор по комнате и беззвучно шевелю ртом, чтобы позвать кого-нибудь на помощь.

Тот блондин... Его здесь нет!