– Найти ее! Найти сообщников! Не выпускать из форта живыми! – проорал кто-то.

Толпа кишела солдатами, несколько из них, пробираясь мимо в этом людском хаосе, задели Циллу. Она, наставляя команду, всегда говорила им сохранять спокойствие, каким бы тяжелым ни было положение, встречать леденящий ветер с высоко поднятой головой, стиснуть зубы и глубоко вдохнуть, когда захочется завизжать и сдаться. Ее девушки никогда не переставали сопротивляться, никогда не поднимали белый флаг.

Но только поглядите на нее, их капитана: лодыжка пульсирует от боли, дух сломлен, слезы пощипывают уголки глаз, как у какой-то слабой девчонки.

Один из солдат внимательно всматривался в спешащих мимо мужчин и женщин и остановился прямо перед Циллой и ее сестрой. Их лица прятались в тени капюшонов, он выгнул бровь, его глаза с любопытством перебегали с одной на другую.

– Снимите капюшоны, – приказал солдат. Сестры попытались обойти его – он приблизился еще. Они не подчинились – солдат направил шпагу на Циллу. – Я сказал, снимите капюшоны.

Рода вздохнула, и воздух наполнился шипением. Струи густого белого дыма поднялись из разных мест в толпе и вновь вызвали визг и вопли у жителей гавани. Дым почти сразу же окутал сестер и скрыл их от посторонних глаз. Не теряя времени, Рода забросила руку Циллы себе на плечи, это сняло часть нагрузки с больной лодыжки. Кто-то прижался к Цилле справа и подхватил девушку под другую руку. У Циллы екнуло сердце, но аромат мяты – ее листья любила жевать Серафина – успокоил.

Солдаты выкрикивали приказы, но в такой неразберихе сделать ничего не могли. Они были как слепые котята. Дым поднимался в небо, валил из ворот форта, делая беглянок невидимыми, а людское море между тем несло их вперед. Солдаты кричали где-то позади, их ругань становилась тише по мере того, как Цилла и ее команда спускались с холма к гавани.

Выбравшись из толпы, Рода и Серафина повели Циллу вниз по боковой тропинке. Перед ними внезапно выросла близняшка Серафины, Розалина; она пошла впереди, указывая им путь, ее темные кудряшки подпрыгивали в такт шагам. Она завела руку за спину, готовая в случае необходимости обнажить спрятанные клинки; пока же рука оставалась расслабленной. Если бы дошло до дела, она, подчиняясь кодексу чести Алых Дев, защищала бы Циллу, а не собственную сестру.

В поле, в стороне от тропинки, стоял небольшой фермерский дом, его окружала высокая трава с маленькими белыми цветами в ней. Цилле показалось, что в открытом дверном проеме стояла женская фигура и смотрела, как Девы мчатся, как ветер, к морю, ее длинные темные волосы и юбки развевались. Цилла знала, что незнакомка, наблюдающая за ними, не имела по большому счету никакого значения, но, прежде чем они обогнули холм, что-то в глубине души заставило ее бросить взгляд через плечо на эту девушку.

Наконец показалось море, а с ним и еще одно славное зрелище – «Алая Дева», с малиновыми парусами, хлопающими на ветру, готовая к отплытию. Никогда еще Цилла не была так рада видеть свой корабль, даже когда впервые ступила на его палубу в качестве капитана. Корабль с самого детства был ее домом, домом больше, чем какое-либо другое место в мире. Ей были необходимы запах дерева, ветер, обдувающий лицо, ощущение солнца на коже и открытое море.

Корабль закрывала небольшая скала, и он не был виден шумным обитателям оживленной гавани. Цилла с подругами приблизились к краю утеса, внизу, покачиваясь на волнах, их ждала «Алая Дева».

Цилла вглядывалась в волны, разбивающиеся о зубчатую скалу. Свобода была почти у них в руках, оставалось только спрыгнуть с довольно высокой, острой и жутко пугающей скалы. Приподняв бровь, она сказала, обращаясь к Роде:

– Не могла не выжать всю драму, какую только можно, да?

Цилле вспомнился случай, когда сестра взорвала военный корабль в торговом порту – просто потому, что могла.

– Ой да заткнись ты, – проворчала Рода. – В Макайе, когда были детьми, мы прыгали и с более высоких скал. Так что? Тебя столкнуть или сиганешь сама как большая девочка?

Цилла метнула в сестру взгляд, который убил бы, будь он кинжалом, и отступила назад, чтобы иметь достаточно простора: она собиралась прыгнуть ласточкой. Девушка уже согнула ноги в коленях, но кто-то захлопал в ладоши, и это ее остановило.

– Браво, – прозвучал за спиной знакомый голос. Она бы узнала этот мягкий медовый тон из миллиона. Именно он заманил ее в постель, ну, еще нежные глаза в этом участвовали, и губы, даже более нежные, чем глаза.

Цилла обернулась и посмотрела на капитана «Анафины» – человека, который едва не разбил ее сердце вдребезги. От шпаги девушки народу погибло немало, однако убивать ей никогда не нравилось, но вот Флинна она разорвала бы на кусочки с превеликим удовольствием.

Как вообще можно было позволить ему довести себя до такого? Она оказалась такой доверчивой, такой наивной; ни за что не повторит эту ошибку вновь.

– Ах ты ж, сукин… – начала было Цилла.

– Тс, тс, тс, – прервал девушку Флинн. Он улыбнулся и погрозил ей пальцем. – Наши матери тут ни при чем, так что, пожалуйста, не впутывай сюда мою. Я тоже могу брякнуть какую-нибудь гадость о твоей матери, но ради тебя прикушу свой язык.

Вдалеке раздавались крики, они делались громче с каждой секундой. Если бы только можно было утащить его с собой на «Алую Деву», она бы утащила, но самой бы до корабля добраться, при ее-то нынешней немощи.

– Я убью тебя, Флинн Ганнисон, – как же восхитительны были эти слова на вкус. – Я найду тебя. Затаюсь. Застану врасплох. И прикончу.

Флинн усмехнулся так, будто был уверен, что угрозу свою она не исполнит.

– Можешь ненавидеть меня сколько влезет, но я собираюсь свидеться с тобой очень скоро.

Внутри у Циллы все перевернулось, слова Флинна напомнили о том времени, когда она с волнением и радостью ждала встречи с ним, но сейчас девушка лишь жаждала отомстить ему за предательство.

Цилла повернулась и спрыгнула со скалы, даже не поглядев на Флинна напоследок. Ветер сдул с ее головы капюшон, отбросил волосы назад, вздыбил плащ у нее за спиной, вода окутала ее, как одеяло, когда она погрузилась в море. Вынырнув на поверхность, девушка посмотрела на скалу: члены ее команды прыгали в воду.

Флинн стоял на краю утеса и махал рукой на прощание. Ну, живи пока.

Глава 2

Кейн

Балтесса

Ранний Красновей

Звук