бросить эти три обратно, – сказала она ему. – Я подам тебе еще.

– Все в порядке. Твоя очередь. – Он передал ей эстафету.

Они поменялись местами. Не давая Лил передышки, Куп молниеносно совершил подачу. Лил коснулась мяча битой, но полноценно отбить не смогла. Следующий мяч она отбила вертикально вверх. А вот третья подача прошла на ура. У Купа мелькнула мысль: «Будь здесь бейсбольный парк, она бы тренировалась еще круче и я бы сейчас продул».

– А ты молодец.

– Мне нравятся высокие и внутренние подачи. – Ударив битой о клетку, Лил направилась к полю. – У нас игра в следующую субботу. Приходи.

Какая-то дурацкая игра. Но хоть что-то. Интереснее, чем просто скучать в этой дыре.

– Может быть.

– А ты ходишь на настоящие игры? Например, на стадион «Янки»?

– Конечно. У моего отца есть сезонный абонемент, места в ложе, прямо за линией третьей базы.

– Не может быть!

Произвести на нее впечатление было, пожалуй, приятно. Жизнь не так уж плоха, когда есть с кем поболтать о бейсболе, пусть даже это девчонка с фермы. К тому же она умеет обращаться с мячом и битой, а это явный плюс.

Тем не менее Куп только пожал плечами, а затем проследил за тем, как ловко Лил проскользнула через линию колючей проволоки. Он не стал возражать, когда она повернулась и раздвинула колючки, чтобы он мог пройти.

– Мы смотрим матчи по телевизору или слушаем по радио. А однажды мы ездили в Омаху, чтобы посмотреть игру. Но я никогда не была на стадионе высшей лиги.

И это напомнило ему, где он находится.

– Ты в миллионе миль от него. В миллионе миль от всего.

– Папа говорит, что однажды мы возьмем отпуск и поедем на восток. Может быть, в Фенуэй Парк[5], потому что он фанат «Ред Сокс». – Она нашла мяч и сунула его в задний карман. – Он любит болеть за аутсайдера.

– Мой отец говорит, что умнее болеть за победителя.

– Почти все так и делают, поэтому кто-то должен болеть за аутсайдера. – Она улыбнулась ему, взмахнула длинными ресницами над темно-карими глазами. – В этом году это будет «Нью-Йорк».

Он усмехнулся прежде, чем до него дошел смысл ее слов:

– Вот как.

Он поднял мяч, перебрасывая его из руки в руку, пока они шли к деревьям.

– А что вы делаете со всеми этими коровами?

– Это мясной скот. Мы их выращиваем, а потом продаем. Люди их едят. Держу пари, даже люди в Нью-Йорке любят стейк.

Купу стало отвратительно от самой мысли, что корова, которая сейчас смотрит на него, однажды окажется на чьей-то тарелке, может быть даже на его собственной.

– У вас есть домашние животные? – спросила она.

– Нет.

Лил не могла представить себе, как можно существовать без постоянного соседства с животными. И она искренне посочувствовала Купу, который жил именно в таком мире.

– Наверное, в городе с этим сложнее. Наши собаки… – Она сделала паузу, чтобы оглядеться, затем заметила их. – Видел, как они шныряют туда-сюда? Теперь опять побежали попрошайничать к столу, надеются на объедки. Они хорошие. Ты можешь иногда приходить и играть с ними, если хочешь, и пользоваться бейсбольной клеткой.

– Может быть. – Он украдкой бросил на нее еще один взгляд. – Спасибо.

– Тут мало кто из девочек любит бейсбол. Или походы, рыбалку. А я люблю. Папа учит меня следопытству. Его научил дедушка, мамин отец. Он в этом действительно хорошо разбирается.

– В следопытстве?

– Да, как читать следы животных и людей. Такое развлечение. Вокруг много троп, есть чем заняться.

– Тебе видней.

Лил покачала головой в ответ на пренебрежительный тон.

– Ты когда-нибудь был в походе?

– Зачем мне это?

Она только улыбнулась.

– Скоро стемнеет. Нам лучше забрать последний мяч и возвращаться. Если ты придешь еще, может, папа поиграет с нами или мы сможем покататься на лошадях. Ты любишь ездить верхом?

– На лошади? Я не умею. Это тупо.

Она вспылила – прямо как в тот раз, когда злость позволила ей отправить мяч в высокую и дальнюю подачу, ударив по нему изо всех сил.

– Это не тупо! Говорить, что это тупо, только потому, что не умеешь, – вот что тупо. И к тому же это весело. Когда мы…

Тут она застыла на месте. Сделав глубокий вдох, схватила Купа за руку.

– Не двигайся.

– Что? – Из-за того, что рука на его руке дрожала, в его горле запульсировало. – Змея?

В панике он осмотрел траву.

– Пума. – Лил едва вымолвила это слово – шепотом, с придыханием. Она стояла, замерев как статуя – только рука на его руке дрожала – и смотрела в густые заросли.

– Что? Где? – Подозревая подвох и полагая, что девчонка просто дурачится и пытается его напугать, он попытался вырвать руку. Поначалу он не видел ничего, кроме кустарника, деревьев, скал и холмов.

Но затем увидел тень.

– Дерьмо… Вот же срань!

– Не убегай. – Она смотрела как завороженная. – Если ты побежишь, пума погонится за тобой, а она быстрее. Нет! – Она дернула его за руку, когда Куп приподнялся и крепко схватил мяч. – Не кидайся в нее, рано. Мама сказала… – Мамины советы всплывали в голове очень размыто. Лил никогда раньше не видела диких кошек вживую, тем более так близко к ферме. – Надо шуметь и выглядеть устрашающе.

Дрожа, Лил встала на ноги, подняла руки над головой и начала кричать:

– Прочь! Прочь отсюда! Вопи что есть мочи! – крикнула она Куперу. – Притворись большим и злым!

Острый взгляд ее темных глаз измерил пуму от кончика носа до хвоста. Даже когда сердце колотилось от страха, в ней шевелилось еще какое-то чувство.

Благоговение.

Лил видела, как сверкали глаза зверя в наступающих сумерках, как он смотрел прямо на нее. Хотя в горле у нее пересохло, она подумала: «Он прекрасен. Он так прекрасен».

Зверь шагал с мощной грацией, наблюдая за ними, словно решая: нападать или отступать.

Куп тоже закричал вместе с девочкой, и в его голосе слышался страх. Лил наблюдала, как большая кошка скользнула в густую тень. А потом прыгнула в сторону, и тусклое золотое пятно ослепило ее.

– Она убежала. Убежала!..

– Нет, – пробормотала Лил. – Улетела.

Сквозь животный рев, заполонивший уши, до нее донесся крик отца, и девочка обернулась. Он мчался по полю, разгоняя удивленный скот. Отставая от него на пару метров, в их сторону двигался дедушка Купа с винтовкой, которую, кажется, привез с собой. За ними мчались собаки, мама Лил с ружьем и бабушка Купа.

– Пума. – Лил успела произнести это слово, прежде чем Джо повалил ее с ног и заключил в свои объятия. – Она была там… Вон там. Теперь ее нет.

– Идите в дом. Куп. – Свободной рукой Джо притянул Купа к себе. – Вы оба, отправляйтесь в дом. Сейчас же.

– Она убежала, папа! Мы ее спугнули.

– За ней! Она ушла туда, – сказал он, когда Дженна, обогнав Сэма, поравнялась с ними.

– О боже… Ты в порядке. – Отдав Джо дробовик, мать прижала Лил к себе. – Ты в порядке… – Она поцеловала лицо Лил, ее волосы, затем наклонилась, чтобы сделать то же самое с Купом.

– Отведи их в дом, Дженна. Бери детей и Люси, живо внутрь.

– Пойдемте скорей. – Дженна обняла обоих детей и посмотрела на мрачное лицо подошедшего Сэма. – Будьте осторожны.

– Не убивай ее, папа! – воскликнула Лил, когда