Откройте, или я прикажу ломать дверь! Госпожа, вам плохо?! Приказать ломать?! Отзовитесь, госпожа Любава!

Я огляделась: никакой одежды нет. Закутавшись в одеяло, как в плед, я подошла к дверям и откинула замок. В комнату ввалилась небольшая толпа народу. Первой влетела молодая женщина, блондинка в тяжелом бархатном платье синего цвета и массивном ожерелье золотой филиграни, на левом рукаве у нее была закреплена широкая черная повязка. Она быстро оглядела меня и комнату, с испугом заметила дохлых мышей и тут же уронила платок, ловко подхватив мышиный трупик через него.

Следом спокойно вошел пожилой мужчина в коричневом суконном костюме и сапогах с кисточками. У него была длинная седая борода, заплетенная в косу. На груди, на толстой цепи какой-то крупный чеканный медальон. Прошмыгнула за его спиной та самая старуха в платке, что пыталась напоить меня ночью, и кинулась к камину -- разводить огонь. На меня она даже не взглянула.

И последними рядом вошли молодой парень лет двадцати, несущий с собой что-то вроде большого деревянного чемодана, и еще один невысокий мужчина средних лет, дородный, даже пухловатый, в пенсне, одетый в черный костюм и несколько вычурную красную суконную шапочку с шариком на макушке. Он тоже держал в руке что-то вроде кожаного мешка.

Все они остановились передо мной, глядя во все глаза, а блондинка заботливым тоном заговорила:

-- Ты так напугала нас, Любава! Ложись скорее в кровать, ты простынешь! Шайха, затопи камин немедленно!

Я посмотрела ей в глаза и ответила:

-- Не лягу, пока мне не объяснят, что здесь происходит. Почему ночью меня пыталась отравить эта женщина? Почему ты, – я высунула руку из-под одеяла и ткнула пальцем в блондинку, – прячешь сейчас в платке дохлую мышь?

Блондинка огорченно покачала головой и со вздохом произнесла:

-- Ну вот, я же говорила вам, что она совсем тронулась и в себя никак не приходит. Бедная моя сестренка! – обращалась она при этом к мужчине с медальоном. – Она опять бредит и говорит глупости…

Тот с сомнением посмотрел на меня и спросил:

-- Госпожа Любава, позвольте доктору осмотреть вас. Так будет лучше. Мы сейчас с помощником уйдем и вернемся когда вам станет лучше.

-- Нет! – я упрямо потрясла головой: -- Я не брежу. Я утверждаю, что ночью Шайха принесла мне питье, я оттолкнула ее руку, так как не хотела пить, и чашка разбилась. После этого я закрыла дверь, а ночью из лужи напились вот эти мыши и сдохли, – я сделала шаг в сторону, и все присутствующие увидели и высохшую лужу, и дохлую мышь рядом.

-- Доктор, -- заламывая руки блондинка обратилась к полному мужчине: -- Сделайте что-нибудь! Я не переживу, если и она уйдет вслед за своим мужем!

У нее на глазах даже показались слезы, когда она, глядя на мужчину с медальоном, торопливо поясняла:

-- Она всегда была не слишком умелая хозяйка, мастер Эрик. Потому и с покойным бароном не слишком ладила, понимаете? Когда мы с мужем приехали, здесь было чудовищное количество мышей! Просто ужасное! Конечно, я велела разложить отраву везде, где только можно! Недопустимо так вести хозяйство, просто недопустимо! – она всхлипнула, и я почувствовала растерянность.

«Может быть, и правда, ничего такого не было?! Мало ли, что мне примерещилось… А мыши могли отравиться и в другом месте. Но зачем тогда она подняла мышь с пола и спрятала ее? Может, просто постеснялась гостей?»

Тем временем служанка у камина, та самая Шайха, раздув огонь, подошла к хозяйке и начала бубнить у нее из-за плеча:

-- Самое то питье, что вы, доктур, изготовили, я и подала светлой госпоже. А она как вскочит! Как руками махать начала! Я испугалась ужасть как! А она кружку об пол шваркнула и давай хохотать… Как есть умалишенная… Я спужалась сильно, доктур, да и выскочила. Ну-ка, страсть какая… А она тут же и накинула засов. От и все…

Глава 4

Немая сцена длилась с минуту, а потом я сдалась. Не было у меня сил воевать с этим всем: снова кружилась голова и накатывала слабость. Я молча прошла к кровати и легла.

Законник, или кто он там, удовлетворенно поклонился мне и со словами: «Ну, вот так-то оно и лучше! А мы вас завтра навестим обязательно, госпожа Любава», -- подталкивая помощника с чемоданом в спину, убрался из комнаты.

Блондинка, осмотрев меня победным взглядом, только что язык не показала. Отошла к разгоревшемуся камину и бросила в огонь платок с трупиком мыши. Доктор придвинулся к кровати, шагнул на ступеньку и, взяв меня за запястье теплыми мягкими пальцами, принялся мерить пульс, закрыв глаза и считая про себя, а женщина заговорила страдальческим голосом:

-- Доктор! Ну за что нам это горе?! Неужели сестра уйдет вслед за мужем?! Ах, я этого не вынесу, просто не вынесу! Сестра совсем не в себе! Как можно это пережить?!

-- Я дам вам успокоительную микстуру, госпожа Розер, – не отпуская мою руку, доктор открыл глаза и оглядел меня несколько сонным взглядом. Оттянул мне веки, заглянул туда, что-то про себя почти пробормотал и вынес вердикт: -- Впрочем, вам не обязательно её пить, госпожа Розер. Ваша сестра, хвала всевышнему, идет на поправку. Теперь госпоже требуются только покой и усиленное питание.

-- Но как же, доктор… -- кажется, слова мужчины мою «сестрицу» сильно огорчили. – Вы же сами слышали, что она говорит ужасные вещи! Она безумна!

-- Не думаю, – спокойно ответил доктор. – Небольшая истерика вполне себе объяснима. Госпожа Любава пережила трудные роды, потеряла ребенка. Так что бывает, бывает... – равнодушно резюмировал он. -- И я настоятельно рекомендую вам вернуть госпоже Любаве ее служанку. Вы сами видите, что она еще слаба, а незнакомые люди пугают ее. Если вы хотите избежать подобных приступов, то ее должны окружать привычные ей вещи и люди.

-- Доктор, ее