Булат коротко мотает головой, дескать, не нужно. Ну и к черту тебя. Я крепче прижимаю к себе сумку и, грохоча каблуками, иду вперед. Просто ведь помочь хотела.

У входа в ресторан стоит небольшая компания: несколько парней и две девушки. Смеются, переговариваются, курят. Видимо, им никто не сообщил, что сигареты давно вышли из моды. Я останавливаюсь чуть поодаль, борясь с желанием отшвырнуть тесные каблуки, которые стерли кожу до крови, и осесть на землю. Что мне сейчас делать? Куда пойти? Может быть, найти ближайший хостел и упросить администрацию разрешить мне переночевать? Взамен я бы могла убраться. 

Мягкий шорох шин справа заставляет меня быстро вытащить телефон и уставиться в него. Машина Булата неспешно катится мимо меня, и я для убедительности начинаю активно водить по темному экрану пальцем. 

— Таисия. 

Звук собственного имени, произнесенный совсем негромко, заставляет меня вскинуть глаза, а сердце учащенно забиться. Булат смотрит на меня из-за опущенного стекла, на лице по-прежнему не отражается ни единой эмоции.

— Садись в машину.

Мой первый порыв — отказаться. Вытащить средний палец и сказать, чтобы он со своими проверками шел далеко в задницу. Я бы, наверное, так бы и сделала, будь мое положение чуть менее безнадежным.

Стараясь не делать резких движений, я убираю севший телефон в сумку, аккуратно застегиваю ее и прогулочным шагом иду к машине. Тяну ручку, но она не поддается. Кусаю губу. Это снова прикол какой-то?

Раздается глухой щелчок центрального замка, и я тогда я пробую снова. На это раз удачно.

Перекидываю через хромированный порог одну ногу, затем вторую, и с оглушительным хлопком закрываю за собой дверь. Слишком сильно. Будь на месте Булата отчим — он бы сейчас матерился.

В салоне автомобиля витает запах ее хозяина: дорогой кожи и мускусного парфюма, из динамиков звучит незнакомая расслабляющая музыка. Я вытягиваю истерзанные ноги, вжимаюсь в бархатистую обивку сиденья и смотрю на Булата. 

— Меня зовут Тая. Не Таисия.

Манера вождения Булата идеально вписывается в его образ: уверенная и неторопливая. Его ладони едва заметно ходят на руле, когда ему необходимо маневрировать, спина расслабленно покоится в кресле. Отчим водил совершенно по-другому: подавался грудью вперед, ворчал на каждую проезжающую машину и бесконечно перестраивался из ряда в ряд. Поэтому я терпеть не могла нашу дачу — поездка туда означала два часа непрекращающейся тошноты.

— У тебя разве нет водителя? 

Булат смотрит на меня мельком, после чего снова возвращает взгляд к дороге.

— Люблю ездить сам.

— Вряд ли это удобно, если ты решишь выпить.

— Не тебе об этом судить.

Я сжимаю пальцы в кулаки. Он снова указывает мне место. Навязчивая оборванка, так он сказал. Однако, сейчас я сижу у него в машине, и мы едем… Я понятия не имею, куда мы едем.

— Куда ты меня везешь?

— В квартиру. 

— В твою?

— Да, в мою.

Губы непроизвольно дергаются в победной улыбке. Он везет меня к себе в квартиру. У меня все получилось. Пусть не с первого раза, но мой план сработал. 

Я незаметно стаскиваю с ноги туфлю и едва не стону от облегчения. Даже страшно смотреть, во что превратилась моя ступня. Нужно будет где-то раздобыть зарядку. Моя осталась в квартире Кристины, а у Булата наверняка айфон. Но все это мелочи, о которых я подумаю позже. Главной цели я добилась: сегодня я не буду ночевать на улице.

— Мы приехали? — задаю бесполезный вопрос, когда Булат останавливается перед черными въездными воротами. Дом явно элитный: современный фасад, подсвеченные стены из полированного гранита, вдоль которых стоят клумбы с зеленью.

Булат ничего мне не отвечает, выжидает, пока кованая решетка разъедется и направляет автомобиль внутрь. Парковка внутри небольшая и сплошь уставлена дорогими машинами, названия которых я не пытаюсь угадать. Чтобы не начать крутить головой по сторонам и вновь не выставить себя провинциальной дурочкой, я сосредотачиваю внимание на ногах. За пятнадцать минут поездки они немного отдохнули, и теперь мне необходимо запихнуть их в ненавистные туфли. Я прикусываю губу изнутри, чтобы погасить рвущийся стон, когда жесткий задник вновь впивается в открытую рану. Надеюсь, Булат живет на первом этаже, ну или в доме есть лифт.

Припарковав машину, он выходит наружу, и я следую его примеру. Едва ноги соприкасаются с асфальтом, давление на пятку усиливается, и я беззвучно скулю. Боль адская.

— Иди за мной, — коротко распоряжается Булат и, не дожидаясь моей реакции, идет к подъезду. Воспользовавшись тем, что я нахожусь за его спиной, я плюю на выдержку и начинаю хромать. При первой же возможности выкину эти чертовы туфли.

Булат живет на третьем этаже, и к счастью, поднимаемся мы на лифте. Ткнув серебристую кнопку, он встает напротив и смотрит мне в глаза. Я тоже смотрю, и неожиданно для себя начинаю нервничать. Сейчас мы окажемся в его квартире один на один. Уйти и позвать на помощь будет уже нельзя. Паника во мне зреет как снежный ком по мере того, как лифт продвигается к нужному этажу. Я мысленно шикаю на себя. Во-первых, я здесь с определенной целью. Во-вторых, Булат не похож на маньяка или преступника. Если я начну бояться или сомневаться, то все испорчу.

Булат открывает дверь, цвет которой я определяю как мореный дуб — такой оттенок выбирала мама, когда красила волосы, и переступает порог.

— Где ваши манеры, многоуважаемый Булат? — комментирую шутливо тз-за его спины. — Я всегда думала, что дам пропускают вперед.

— Ты не дама, и к тому же понятия не имеешь, где включается свет.

Я плотно сжимаю губы. Все никак не могу решить — груб он или нет. Он не обзывается, ни матерится, но при этом его слова ранят едва ли не хуже.

Переступив порог, я застываю. Здесь красиво. Очень. Высоченные потолки, много места… Так много, что в одной прихожей могла поместиться вся наша квартира в Череповце. 

Не снимая с ног обуви, Булат идет вглубь квартиры. Что делать мне? Последовать за ним? И почему он не разувается? Собирается уехать?

После секундных раздумий я, поморщившись, скидываю туфли и оглядываю ступни. В нескольких местах содрана кожа, сочится кровь. Выглядит жутко.

Из глубины квартиры доносится звук льющейся воды, и я решаю идти на него. Чем больше я смотрю по сторонам, тем больше меня одолевает странное подозрение, что Булат мне соврал. Не похоже, что здесь кто-то живет. Слишком мало вещей, слишком стерильная чистота и даже запах здесь совсем не обжитой.

— Это не твоя квартира, — выпаливаю я, едва Булат появляется в дверях ванной комнаты. 

Он слегка приподнимает брови, дескать, поясни.

— Здесь никто не живет, это видно.