— Демоны. Демоны, — неслось на всю улицу.

От калитки с видом победителя чинно вышагивал Рекс, неся хозяйке смятый листок уведомления.

— Балда, — пожурила я довольно мурлыкающего кота и расправила чуть обслюнявленную бумажку:

— Какого…

Собравшись в рекордные сроки и строго-настрого наказав Рексу не охотиться на кур, я выскочила из дома и помчалась по указанному в завещании адресу. Работники центрального гномьего банка приняли меня с радушием, выслушали и препроводили в отдельный кабинет, где уже ждал молодой и невероятно привлекательный мужчина.

Он проворно выдвинул удобное кресло, осыпал комплиментами и начал что-то говорить, но я как зачарованная сидела и любовалась смоляными волосами, глубоким взглядом карих глаз, смотревших на меня с нескрываемым обожанием.

— Вы ничего не получите, — заявил мужчина, сошедший со страниц самого сладкого и пылкого любовного романа.

Я так растерялась, что не сразу разобрала сказанное.

— Кто?

— Вы.

— Я?

— Да. Вы.

— Но мне оставили огромное наследство.

— И вы его не получите.

Банковский служащий одарил меня улыбкой, разбившей не одно женское сердечко, но я осталась равнодушна. Розовая пелена спала, голову подняла подозрительность.

— Позвольте, я уточню, — процедила сквозь зубы. — На счету моей троюродной бабки лежит баснословная сумма денег?

— Все абсолютно верно.

— А еще… — мой взгляд упал на табличку с именем. — Многоуважаемый Бенедикт Бирин, вы заявили, что я, ее законная наследница, не могу воспользоваться этим состоянием.

— Так и есть.

Захотелось взять стул и случайно опустить его на голову служащего.

Ох, кто-нибудь, объясните, за что собеседнику дали «Лучшего сотрудника»? Не за смазливую же мордашку.

Нет, я бы еще поняла, будь это скромное рядовое отделение родного Мтыщи, но мы в гномьем банке, расположенном в центре Холдона. А, как известно, гномы нанимали к себе только высококлассных скуперд… в смысле, специалистов.

Пока я недоумевала, банковский служащий сунул мне гору непонятных бумаг.

— Взгляните сами… Согласно вот этому пункту завещания, вам переходит дом и иное имущество, указанные в приложениях А и Б. Однако… — он переворачивает скрепленный договор и тычет в другой абзац. — Дунканара Кэбот оставила распоряжение относительно своего счета… Вот, читайте: «Итара Кэбот получит доступ к счетам только после того, как проживет в оставленном доме девяносто дней. Если по каким-то причинам этого не произойдет, то сотрудник нашего банковского отделения перенаправит все средства с ее личного счета на благотворительность».

— Но подождите.

Я вытащила из сумки полученное утром уведомление и потрясла им.

— Здесь говорится, что Дунканара Кэбот задолжала магическому обществу «Магнус» весьма внушительную сумму, и я обязана начать ее погашать в течение ближайших пары недель, иначе мое имущество арестуют и продадут с торгов.

Бенедикт Бирин даже не взглянул на снятое с моего забора уведомление.

— Верно.

— Но это даже не мой долг.

— Наследник всегда отвечает по долгам наследодателя в случае принятия наследства, госпожа Кэбот.

— Но у меня нет такой суммы.

— Значит, сначала вы потеряете дом, а через три месяца — все оставленное в наследство состояние, — заявил прохиндей в белоснежной сорочке.

И вот тогда-то меня и покинула выдержка.

Я вскочила со своего места и озверела.

— ЧТО???

От вопля задрожали стекла, хрустальный приз «Лучший сотрудник» и сам сотрудник. Со стола банковского служащего взлетело все, что не было приколочено бдительными гномами. Бумаги со зловещим шелестом кружились вокруг люстры, степлер угрожающе щелкал в опасной близости от уха Бенедикта Бирина, а ручки и карандаши, словно пики рыцарей, нацелились на белоснежную рубашку служащего. Пресс-папье завис над головой со смоляными волосами и опасно покачивался, ожидая момента приласкать господина красавчика.

Сама не поняла, как это случилось. Раньше никогда не наблюдала за собой вспышек магии, да и такой дикой агрессии, если уж быть совершенно честной.

— За-за-зачем же так во-во-волноваться? Вот. Выпейте водички.

Заикающийся, трясущийся и мигом утративший свою привлекательность сотрудник банка протянул мне стакан. Стакан ходил ходуном в его ладони, вода выплескивалась на манжеты белоснежной рубашки, но я не обращала на него внимание — глаза застилала пелена.

Выбив стакан, я наклонилась и сцапала растерянного Бенедикта Бирина за грудки.

— Ни черта ты не получишь. Ни ты, ни этот банк, — прошипела прямо в лицо. — Не видать вам моего домика и бабулиных средств. Понял? Вы не с той связались. Я — Кэбот, а мы не признаем поражений.

— Да. Да. Я понял. Понял.

Опомнившись, выпустила мужчину, рухнувшего в кресло как куль с мукой. Схватила сумочку и вылетела в коридор.

— Невоспитанная деревенщина, — понеслось мне вслед.

Никак, опомнился.

— Жулик, — не осталась я в долгу.

— Дикая деревенская баба.

Я вернулась в кабинет.

— Мтыщи — это поселок городского типа, — проорала в открытую дверь и так ею напоследок шандарахнула, что внутри послышался звон.

— Мой приз, — истерично взвизгнул лучший сотрудник.

А я заметила бегущую по коридору охрану и поняла, что пора делать ноги.

Домой я не пошла. А смысл? В крови бушевал адреналин, душу окрыляла жажда членовредительства, а руки сами собой складывались в кулаки. И вот как я в таком состоянии вернусь к Рексу и курам?

Нет, энергию следует выплескивать в правильное русло.

Полная запала действовать, я наведалась в магическое общество «Магнус».

— У вас две недели для внесения первой выплаты, а после дом уйдет с торгов, — припечатала сотрудница магического общества, больше похожая на угрюмого падальщика, чем на канцелярскую крысу.

Что ж, за внешне милым фасадом здания не всегда прячутся милые люди.

Выскочив из кабинета, я решительно зашагала по коридору. Скандалить.

Скандалила по уму. То есть официально.

Накатала такое количество жалоб и протестов в различные инстанции, что под конец даже рука разболелась.

После магического общества заскочила в нотариальную контору «Смерть и Ко». Около часа торчала в приемной, пытаясь выцепить главного или его помощницу, Клариссу Стаук. Но проще объяснить котлетам первый закон электродинамики, чем добиться внятного ответа от сероглазой секретарши, читающей модные журналы под столом.