ногах — то бишь, лапах — появились длинные, угрожающего вида, когти…

Как он это делает? — подумал я и шагнул следом.

Просто я знаю себя: если включится воображение — ничего не выйдет.

Я так и буду сидеть на столбе, как какой-нибудь сумасшедший воробей, пока меня не собьют камнями…

Полёт был недолгим.

Я почувствовал, как меня поперёк туловища обхватили стальные лезвия когтей, и постарался не дышать — чтобы не порезаться.

Вопреки надежде, что мы спустимся на проспект перед клубом, меня потащили, как украденную курицу, над скопищем крыш.

Горизонт опрокинулся, город оказался у меня над головой, затем мелькнуло Травяное море — яхты контрабандистов сновали по нему, как жуки-водомерки…

Наконец меня аккуратно поставили на ноги, и тут же рядом встал Руперт — высокий, покрытый шрамами, и… совершенно голый.

Я закатил глаза.

— Господи, Руперт, тебе что, доставляет удовольствие смущать окружающих?

— Просто люблю, когда всё проветривается, — дракон пожал плечами. — К тому же, здесь никого нет. Чего стесняться-то?

— Я здесь есть, Бобби, дружок. Это не считается? Пожалей мои истерзанные нервы.

— Ой, какие мы нежные, — на Руперте появились потрёпанные шорты из обрезанных джинс. — Твои нервы достаточно успокоились?

— Где мы?

Под ногами были плоские серые плиты. Они были плотно пригнаны друг к другу и служили крышей длинному приземистому зданию — за неимением другого слова…

Может, это был сарай, или амбар, или… бункер?

— Это госпиталь для прихворнувших драконов, — пояснил Руперт.

— И что мы здесь делаем?

Откуда-то изнутри, из-под крыши, доносился глухой рёв — словно там газовало целое стадо мотоциклов.

— Внутри Зебрина.

Я невольно посмотрел под ноги.

— Где? Внутри этого… лабаза?

— Это госпиталь, — терпеливо повторил Руперт. — Для смертельно больных…

— СМЕРТЕЛЬНО?..

— Ну, может, не совсем.

Я устало опустился на крышу и свесил ноги с края. Вокруг простиралось всё то же Травяное море: огненно-красное в смешанных лучах обоих светил, подёрнутое мерно бегущими волнами.

До горизонта было далеко, и ничего, совершенно ничего не нарушало его незамутнённой пустоты…

— Ты обещал объяснить, что с Зебриной.

Внезапно навалилась усталость. Горло чувствовало себя, как нора муравьиного льва — и кстати, на её дне, то есть в желудке, что-то копошилось.

— Для начала тебе стоит знать, что с ней всё в порядке, — Руперт уселся рядом, свесив в пустоту босые ноги.

— Но ты что-то говорил о смертель…

— ПОКА всё в порядке. Она налеталась, выдохлась и не взорвалась. Я помог ей спуститься и устроил здесь… — дракон постучал по каменной крыше костяшками пальцев.

— Но… зачем? Почему ты её запер? Не лучше ли выпустить её и поговорить?

— Она не может снова стать человеком, чувак.

— Ну что за мексиканский сериал, Руперт! Просто дай мне с ней поговорить, и… Что? Что ты имеешь в виду, когда говоришь…

Дракон издал скорбный вздох.

— Когда ты забрал её способности…

— ЭТО БЫЛО НЕ СПЕЦИАЛЬНО. И вообще: всё было не так!

Дракон положил руку мне на колено.

— Просто выслушай меня. Ладно?

Я кивнул. А что ещё оставалось? Коленная чашечка медленно, но верно, превращалась в желе.

— Больше всего на свете Зебрина хотела вернуть себе способность летать.

— Но она никогда… — колено пронзила раскалённая игла. — Молчу, молчу…

— Обычно мы, драконы, об этом не говорим, — продолжил Руперт. — Но полёт — это… Это самое главное. Парить в небесах, ощущая, как весь мир становится устрицей…

— Устрицей? — я недоверчиво поджал губы. — Это такая влажная скользкая штука в твёрдом панцире?

— Внутри КОТОРОЙ скрывается жемчужина. Это метафора, чувак, надо же понимать!

Ближе к телу, — хотелось закричать мне. Но стоило пожалеть колено — оно мне ещё пригодится. Чтобы пнуть этого словоблуда под зад и сбросить с крыши…

Вероятно, моё невнятное ворчание вернуло дракона к действительности.

— Зебрина испробовала ВСЕ доступные способы. Она обращалась в Гильдию магов, искала артефакты на чёрном рынке — потратила, между прочим, небольшое состояние.

— Откуда ты знаешь?

— Я таможенник, помнишь? — на этот раз моё колено осталось без внимания. — ВСЕ артефакты проходят через меня. Ну, или кого-то из моих… людей.

— Я правда не знаю, что я тогда сделал, — сказал я.

И более того: я НИ РАЗУ об этом не задумывался — просто не было времени. О чём теперь я несказанно жалел.

— Но я заметил, что к Лолите постепенно возвращается способность каменящего взгляда.

Руперт вздохнул.

— Ты же был подростком. Помнишь, как это бывает?

— Хочется всё и сразу, — кивнул я. — И чтобы ни о чём не надо было думать.

— Особенно, о последствиях, — хмыкнул дракон.

Мне в сердце закрался неприятный холодок.

— Уж не хочешь ли ты сказать…

— Да.

— Святой Люцифер!

— К сожалению, всего лишь Денница. Он пообещал вернуть Зебрине драконий облик.

— Вот ублюдок.

— К сожалению, в сделке ничего не было о том, чтобы снова стать человеком, — закончил Руперт.

Этого следовало ожидать. Сделка с дьяволом всегда выходит боком. ВСЕГДА.

О, по-своему, они очень честные: если Зебрина хотела стать драконом — она им стала. БУКВА сделки была соблюдена досконально.

— Из-за этого она разругалась с родителями, верно? — высказал я догадку. — Они пытались отговорить её, но она не послушалась.

— Просто она очень хотела летать, чувак.

Я промолчал.

Это моя вина.

Денница мстил мне — он сам говорил, что сделает это. И даже не скрывал, что действовать будет через Зебрину.

Это моя вина.

Он предупреждал, но я пропустил это мимо ушей. Был слишком занят своими проблемами.

Из моей груди вырвался горький смех.

Денница победил.

Он достал меня в последний момент, когда я этого совсем не ожидал. Потерять любовь именно сейчас, когда я понял, что она у меня есть…

Стоп. Почему я продолжаю думать о себе?..

Да, мне больно.

И страшно.

Но Зебрине ГОРАЗДО страшнее. Святой Люцифер! Сколько ей всего пришлось пережить…

И ведь она молчала, скрывала это от меня.

Интересно, почему?..

Фактически, после проникновения в Цитадель Гильдии воров мы с ней не виделись. Она помогла мне украсть Адамантий — то есть, ввязалась в драку наравне со мной, а потом… Потом события понеслись вскачь и я как бы забыл о Зебрине.

Нет, конечно, я ПОМНИЛ о ней — всё время думал, каким-то количеством серых клеточек, — но в то же время занимался СВОИМИ делами.

И вот теперь она превратилась в рептилию. Крылатую, холоднокровную, и с зубами размером с крестьянскую косу.

— Я должен с ней поговорить, Руперт.

— Макс, я всё понимаю, но…

— Просто пусти меня внутрь.

— Она тебя спалит за две секунды.

Я усмехнулся уголком рта.

— До сих пор же не спалила…

— Хочешь сказать, у тебя есть какой-то артефакт?

Я вздохнул.