И потому, когда однажды утром эльф разглядел поперек тропы почти неприметные, но весьма любопытные следы, он не обратил на них внимание девушки, но сам занялся их изучением. Джуравиль узнал их без труда; подобные следы много-много раз попадались ему во время войны с демоном, когда эльф вместе с Полуночником и Джилсепони сражался с Бестесбулзибаром и его прихвостнями. Они напоминали следы человека — скорее подростка. Однако те, что он видел прежде, оставляли грубые сапоги, а эти — голые ноги, плоскостопые, с широко расставленными пальцами и сильно сужающиеся к пятке.

Гоблины. Идут на запад и, похоже, спешат.

Джуравиль поднял голову, внимательно огляделся, улыбнулся и покачал головой. Следы оставлены день назад, не позже. Эти гоблины уже далеко.

Но, по крайней мере, он знал, в каком направлении эти твари движутся.

К удивлению Бринн, ее спутник заявил, что нужно свернуть на запад. Девушка не возражала, поскольку полностью доверяла ему как проводнику. Пожав плечами, она направила Сумрака туда, куда полетел эльф. За день они отмахали около двадцати миль, но к тогайским степям оказались не ближе чем вчера — на что Бринн и не преминула обратить внимание эльфа.

Мы что, кругосветное путешествие совершаем? — с сарказмом спросила она, когда за ужином путники лакомились вяленым мясом с овощами. — Неплохая идея — может быть, таким образом нам удастся напасть на людей Чезру сзади.

— Прямой путь всегда самый короткий, это правда, — отозвался Джуравиль, — Но не всегда самый быстрый.

— Что это означает? Ты кого-то заметил впереди? — Бринн подняла голову и взглянула в южном направлении.

— Ничто не препятствует нам двигаться прямо на юг, но я уверен, что этот путь лучше.

Тогайранка молча уставилась на явно чего-то недоговаривающего эльфа, но тот вернулся к еде и не ответил на ее взгляд. Он хотел удивить Бринн, вывести ее из равновесия. Не нужно, чтобы она догадалась, что их ждет в ближайшее время.

Позже, когда девушка уснул а, Джуравиль взлетел на самое высокое дерево и устремил взгляд на запад.

Как эльф и ожидал, на довольно значительном расстоянии он увидел огни костров.

Гоблины, похоже, не слишком торопились.

Бринн напряженно всматривалась сквозь густое сплетение веток, пока ей не удалось сосредоточить взгляд на безобразных маленьких созданиях. Они были чуть крупнее тол'алфар, но меньше ее самой. Кожа их была странного цвета — от серого до грязно-желтого и тускло-зеленого, на головах, спинах и плечах пучками росли волосы. Длинные зубы, бесформенные носы и скошенные лбы делали их еще более уродливыми. Девушка находилась слишком далеко, чтобы чувствовать запах этих тварей, но это ее ничуть не огорчало.

Она посмотрела на своего спутника, удобно устроившегося на ветке.

— Гоблины?

Она постоянно слышала от эльфов об этих созданиях, но видеть их ей не приходилось.

— Этот сброд околачивается в основном на границах территорий, занимаемых людьми, — отозвался Джуравиль.

Бринн задумалась и тут же вспомнила, что вчера они сменили направление.

— Ты знал, что они здесь, — воскликнула она, — и привел меня сюда полюбоваться на этих тварей. Зачем?

Эльф помолчал, разглядывая гоблинов. В поле зрения сейчас находились всего несколько, но он подозревал, что на самом деле их много больше. Остальные, похоже, околачиваются где-нибудь поблизости, ломают деревья или убивают животных — просто чтобы позабавиться.

— Это лишь твоя догадка, что я привел тебя взглянуть на них, — сказал он.

Тогайранка усмехнулась.

— Тогда зачем?

Джуравиль пожал плечами.

— Может, это просто счастливое стечение обстоятельств.

— Счастливое?

— В любом случае тебе полезно взглянуть на гоблинов, — заметил эльф. — Непосредственный опыт расширяет понимание мира гораздо больше, чем ты можешь себе представить. — Судя по выражению лица девушки, она, в общем, была согласна с этим, но Джуравиль добавил: — А может, я чувствую, что это мой — и наш с тобой тоже — долг: делать мир лучше всякий раз, когда предоставляется такая возможность. — Бринн с любопытством посмотрела на него, — В конце концов, они ведь гоблины.

— Гоблины, которые, похоже, ничего не опасаются, — задумчиво произнесла тогайранка.

— Возможно, потому, что им в данный момент ничто не угрожает, — ответил Джуравиль.

— Я правильно тебя поняла? — Бринн окинула взглядом лагерь ничего не подозревающих гоблинов. — Ты хочешь, чтобы мы на них напали?

— В лоб? Конечно нет. Здесь, я уверен, болтается слишком много этих тварей. Нет, действовать следует скрытно.

На лице девушки возникло выражение одновременно любопытства, замешательства и возмущения.

— Мы можем просто обойти их и отправиться дальше. Ты сам, если мне не изменяет память, говорил о чем-то подобном.

— И потом все время опасаться, что они натворят дел. — Бринн покачала головой, прежде чем ее собеседник закончил мысль, и эльф добавил: — Подумай о семьях, которые вскоре, возможно, будут оплакивать своих близких, убитых этими тварями. Подумай об оскверненных лесах, о бессмысленно уничтоженных животных — не ради пищи или одежды, а просто так, для развлечения.

— А если мы убьем гоблинов, то, по любым меркам, будем выглядеть не лучше их. — Тогайранка с гордым видом вскинула голову, — Разве не сострадание облагораживает нас? Разве не стремление к миру отличает от них?

— Интересно, проявила бы ты такое же великодушие, если бы перед тобой был лагерь бехренских солдат? — с невинным видом осведомился эльф.

— Это совсем другое.

— Ну конечно, — с иронией заметил он.

— Ятолы сознательно поступали так, что вынуждало тогайру мстить им, — настаивала на своем Бринн, — А гоблины… Ну, они просто такие уродились.

— И как ты полагаешь — каждый отдельно взятый бехренец принимает участие в жестоком преследовании твоего народа? Или все они разделяют общую вину за грехи немногих?

— Каждый бехренец, будь он ятолом или любым другим приспешником Чезру, придерживается убеждений, толкающих их к насилию и завоеваниям, — ответила девушка. — Значит, все они сообщники, все в ответе за зверства, без которых завоевания невозможны.

— Гоблины принесли в мир больше горя, чем ятолы.

— Это не их сознательный выбор, просто такова уж их натура. И вы, мудрые тол'алфар, не можете не понимать этой разницы.

Белли'мар Джуравиль улыбнулся, слушая подобные идеалистические рассуждения. Однако, прожив на свете не одно столетие, он знал, что тогайранка не права.

— Гоблины, конечно, сильно отличаются от других разумных рас, — заметил эльф, — Может, они и вправду такими уродились, но дело в том, что все они всегда действуют в одном и том же духе. Я никогда не видел, никогда не слышал хотя бы об одном-единственном гоблине, выступившем против того, как они поступают обычно. И в анналах истории нет ни единого упоминания о гоблине, который открыто бы заявил, что осуждает жестокость, характерную для его соплеменников. Нет, моя невинная юная подопечная, я не склонен позволить ни одному из этих существ разгуливать на свободе. И ты тоже.