Но Нагиб и не помышлял ни о чем подобном. Египетские силы, окружившие почти безоружные кибуцы Некба, Кфар-Даром, Нирим и Яд-Мордехай, натолкнулись на отчаянное сопротивление. Защитников кибуцев не смутило огромное численное превосходство врага. Их не испугали танки и артиллерия. Они дрались как черти.

Пять дней провозился Нагиб у одного только Яд-Мордехая, а евреи ведь не теряли времени даром. Нагибу мерещились громадные силы, сконцентрированные сионистским командованием на пути к Тель-Авиву. Он боялся попасть в расставленную евреями ловушку. Тем не менее, осторожно продвигаясь на север по единственному шоссе, бригада Нагиба вышла на подступы к Ашдоду.

В целом наступавшие египетские силы имели в своем распоряжении около пяти тысяч человек, танки, полевые орудия и даже самоходные пушки.

Противостояла им бригада Гивати под командованием Шимона Авидана. С декабря 1947 года эта бригада не выходила из боев. Ее потери были тяжелыми. 160 убитых, 700 раненых. Новобранцы из Тель-Авива и Реховота не могли заменить выбывших ветеранов. В общей сложности в распоряжении Авидана было около четырех с половиной тысяч человек, но лишь 1800 из них могли считаться бойцами первой линии. Да и те были предельно измучены. Моторизованное же подразделение бригады Гивати состояло из восьми грузовиков и трех лошадей. Грузовики давно нуждались в ремонте, зато лошади исправно тянули.

Преимущество египтян, в особенности в технике, было очевидным. В первые дни египетского наступления еврейское военное руководство изрядно нервничало. Но жители Яд-Мордехая и других кибуцев, сражавшиеся во имя спасения Тель-Авива до последнего патрона, на целых пять суток задержали продвижение врага. Яд-Мордехай продержался до 24 мая, после чего его жители были эвакуированы.

Это был неоценимый выигрыш во времени, и Шимон Авидан постарался максимально им воспользоваться. Самая боеспособная его рота встретила наступавшие египетские силы плотным огнем. Нагиб потом утверждал, что в Ашдоде сионисты собрали ударный кулак из четырех тысяч штыков. На самом же деле всей второй египетской бригаде противостояла в Ашдоде лишь сотня бойцов. А тут еще приобретенные Хаганой в Европе четыре «мессершмитта» атаковали египетскую колонну, насчитывавшую 500 машин. И хотя причиненный ими урон был невелик, войска Нагиба застыли как вкопанные в трех километрах от города, у моста, подорванного накануне саперами Гивати. Несколько яростных контратак бойцов Гивати не вынудили, однако, Нагиба к отступлению.

Когда по инициативе ООН 11 июня вступило в силу соглашение о прекращении огня, египтяне все еще находились в 32 километрах от Тель-Авива. Впрочем, с идеей захвата этой цитадели сионизма они расстались. Теперь цель египетского командования была сосредоточена на завоевании Негева и вытеснении евреев из всего южного района Палестины.

Египтяне были довольны. В Каире трубили о великих египетских победах в Эрец-Исраэль и проклинали ООН, навязавшую арабам прекращение огня, что якобы спасло войска сионистов от полного уничтожения.

Положение на севере в начале не особенно беспокоило еврейское командование. На севере сражались отборные силы Пальмаха и Хаганы под командованием лучших еврейских военачальников того времени — Игаля Алона и Моше Кармела.

17 мая силы Кармела штурмом взяли Акко, а войска Алона успешно завершали операцию Ифтах, очищая от врага Восточную Галилею.

Но как раз в это время сирийцы выложили на стол свои козыри. Сирийская моторизованная бригада — 200 машин и бронетранспортеров, два десятка танков, несколько десятков артиллерийских стволов — буквально скатилась из Кунейтры на Голанских высотах к южной оконечности озера Кинерет. Разделившись на пять колонн, сирийцы устремились к еврейским поселениям, расположенным в этом районе по обе стороны Иордана. Ключевой полицейский пункт Цемах, преградивший сирийцам путь, был взят после ожесточенного боя. Все израильские кибуцы в долине Иордана оказались под угрозой. Два из них — Масаду и Шаар а-Голан — пришлось эвакуировать. Бен-Гурион понимал, что нужно что-то срочно предпринять, дабы избежать разгрома на северо-востоке. Но резервов не было. Некого было послать на помощь осажденному кибуцу Дегания. На всех фронтах еврейские силы сдерживали врага с предельным напряжением, и ослаблять их было нельзя.

О событиях тех роковых дней рассказал в одном из газетных интервью начальник оперативного отдела Хаганы Игаэль Ядин:

«Старики Дегании во главе с Йосефом Берцем явились к Бен-Гуриону и сказали ему, что Дегания и вся Восточная Галилея падут, если не придет немедленная подмога. Бен-Гурион вынужден был ответить: „Возвращайтесь, товарищи, домой, мне нечего вам дать!“

Тогда они пришли ко мне. До сих пор помню охватившее меня унизительное чувство беспомощности. Я сказал: „Если Бен-Гурион ничего вам дать не может, то тем более не могу я. Могу лишь посоветовать: швыряйте в танки бутылки с горючей смесью“.

Тут деганиевцы разразились воплями. Они уже ничего не просили. Они кричали и плакали. Мне стало как-то не по себе. Я в эту минуту понял, что если Дегания не устоит, то падет весь север.

На юге египтяне двигались к Тель-Авиву. Иерусалим был отрезан. Иракцы усиливали давление в центре страны. Я почувствовал: настал момент, когда мечта поколений повисла на волоске.

Что же сделали деганиевцы? Они вернулись домой и остановили сирийские танки самодельными зажигательными бутылками!»

Правда, Бен-Гурион направил в Деганию талантливого командира Хаганы Моше Даяна и четыре 65-миллиметровые пушки производства 1870 года. Попасть из этих пушек в цель было трудно, но грохот они производили ужасающий. Возможно, этот грохот и напугал сирийцев. Их отступление походило на паническое бегство. Цемах они оставили.

Сирийцы еще дали о себе знать. 10 июня они захватили лобовой атакой кибуц Мишмар а-Ярден к северу от Кинерета, превратили его в укрепленный форт, который и удерживали вплоть до последней стадии войны. Но с мечтой прорваться к Цфату и овладеть всей Галилеей им пришлось распрощаться.

На северо-западном направлении первый батальон Пальмаха под командованием Дана Даннера после тяжелых боев изгнал ливанцев из Малкии и Кадеш-Нафтали. И хотя вскоре эти два пункта пришлось оставить из-за переброски бригады Ифтах на Южный фронт, получившие урок ливанцы не проявляли в дальнейшем особой активности. В целом на севере страны в первый период боев события развивались успешно с точки зрения израильтян.

Однако в зону общего арабского наступления с севера входила и иракская бригада: три тысячи штыков, один моторизованный батальон. Иракское наступление началось 29 мая и велось тремя колоннами. Иракское командование стремилось захватить кибуц Гешер и прорваться к Афуле.

Под Гешером иракские силы были остановлены. Четверо суток иракцы штурмовали израильские укрепления в районе кибуца — и откатывались, оставляя позади убитых и раненых. Лишь гордость мешала иракскому командиру отдать приказ об отступлении.

И тут он получил депешу от Джона Глабба, в которой командующий легионом просил иракцев оставить Гешер и двинуться к Дженину, где некому было сдержать наступающих израильтян. Иракский командир тут же отдал приказ. Его силы, оторвавшись от противника, пересекли Иордан и приняли очень важный участок фронта от легионеров Глабба, перебрасываемых в район Латруна.