– С этого дня, я не молокосос! – торжественно провозгласил юноша. – А первый из кинокефалов, победивший злобное порождение ночи!

– Слава Оргору, убийце шиунг! – закричал недавний насмешник. – Слава великому воину!

– Слава Оргору! – единодушно подхватила толпа. – Слава сыну Арама!

Вдоволь наслушавшись восхвалений в свой адрес, Оргор вспомнил, что давно не ел нормальной пищи. Стоило ему объявить о том, что голоден, жители деревни едва не передрались за право накормить героя. Оргор принял приглашение кинокефала средних лет, который не участвовал в общем споре, а наблюдал за происходящим со стороны, флегматично поглядывая на ярко-голубое небо. Воспользовавшись тем, что соплеменники заболтались, он подошел к Оргору.

– Если тебя устроит мясо жирного тучана, испеченного на угольях, можешь пройти в мой скромный дом. Это близко.

– Благодарю тебя и с удовольствием отведаю жаркого, – Оргор подхватил мешок и, раздвигая толпу плечом, последовал за гостеприимным кинокефалом.

– А как же я, хозяин? – послышался за спиной голос Джоша. – Ты ведь не оставишь своего верного слугу на растерзание этой шайке разбойников, каждый из которых готов вцепиться мне в глотку?

– Пойдем, мудрый Джош, – усмехнулся Оргор. – Если твой желудок работает также быстро, как язык, то за обедом ты будешь слишком занят, чтобы досаждать мне своей болтовней.

– Я буду нем, как рыба со дна Уги, хозяин!

– Почему ты называешь меня хозяином? Клянусь клыками Азуруса, я не принимал тебя на работу.

– Так примешь! – нахально заявил Джош. – Тебе предстоят далекие путешествия и великие подвиги. Чтобы совершить их, понадобится верный слуга и хороший спутник, а я – самый расторопный и ловкий из всех, кого можно встретить в Тонг-Ашере.

– Я вроде не собирался путешествовать, – входя в хижину, Оргор наклонил голову, чтобы не врезаться лбом в слишком низкую дверь. – С чего ты взял, Джош, что я, уподобившись тебе, стану бродяжничать?

– Видишь ли, Оргор, – ноздри фокусника затрепетали почуяв запах мяса, а глаза напряженно следили за каждым движением хозяина, накладывающим жаркое на большое глиняное блюдо. – Я забирался в самую глубь пустыни Зукаты, где красные пески раскалены настолько, что даже ящеры боятся быть сожженными солнцем и не рискуют вылезать на поверхность днем.

– А ты значит рисковал?

– Не раз. Благодаря своей исключительной храбрости встречался с черными магами Зукаты и кое-чему у них научился! – прервав свою речь, Джош схватил с блюда кусок мяса внушительных размеров, впился в него зубами и продолжал с набитым ртом. – Прорицать и видеть будущее, например…

Оргор слушал болтуна вполуха. Отдавая должное угощению, он с интересом рассматривал внутреннее убранство хижины, по стенам которой были развешаны луки, колчаны со стрелами, ножи в кожаных чехлах и искусно сплетенные из тонких веток тау веревки.

– Ты охотник? – спросил Оргор у хозяина, ставившего на стол большой кувшин вина.

– Я – Лакр, – важно ответил тот. – И отец, и дед зарабатывали на жизнь, делая чудесные игрушки для детей. Но теперь это в прошлом. Мне пришлось стать охотником. Я тоже бывал в Гибельных Ущельях, однако никогда не пытался убить шиунгу.

– Ха! – Джош покончил с мясом, приник губами к кувшину и сделал несколько внушительных глотков. – Потому, что кишка тонка!

– Заткнись! – Лакр обнажил угрожающего вида клыки. – Никто из нашего рода не был трусом. Просто смерть шиунги, согласно древнему преданию может принести множество бед!

– Это еще почему? – нахмурился Оргор.

– Из крови убитого чудовища рождаются новые шиунги. Они будут мстить!

Оргор похолодел вспоминая, как пузырилась и впитывалась в камни кровь шиунги, но не подал вида, что беспокоится.

– Сказки!

– Точно, хозяин – сказки, – поддакнул Джош. – Надо признать, что мы, кинокефалы любим придумывать в свое оправдание всякие легенды. Ты – из другого теста, поэтому никого не слушай.

Оргору с детства приходилось отстаивать свое право зваться кинокефалом. Он не был похож на сверстников и доказывал свою правоту кулаками. Вот и сейчас натренированное тело отреагировало на замечание Джоша быстрее, чем мозг. Одним прыжком юноша перемахнул через стол и вцепился обеими руками в худую, жилистую шею бродяги.

– Ты хочешь сказать, мерзкий червяк что я – не кинокефал?!

– Нет, – глаза бродячего фокусника начали вылезать из орбит. – Ты просто немного… другой. Совсем немного! О, Азурус, я задыхаюсь!

Оргор разжал пальцы и бледный, как мел Джош рухнул на пол.

Лакр с усмешкой помог ему подняться и вышел вслед за Оргором на улицу.

– Кем ты ни был, – задумчиво произнес он. – Тебе понадобится хорошее оружие. Не эти ножи, больше похожие на игрушки, а настоящий меч, который можно достать только в Шохе.

– Вы что все сговорились? – раздосадовано воскликнул Оргор. – Один предсказывает мне путешествия, другой советует вооружаться!

– И все-таки, если вздумаешь обзавестись мечом, достойным настоящего воина, запомни имя – Вирт. Это самый лучший кузнец в Шохе, а может и во всем Тонг-Ашере. У него очень строптивый характер, но если скажешь, что пришел от Лакра, он выполнит все, о чем попросишь.

– Вирт? – кивнул Оргор. – Не знаю, понадобится ли он мне, но все равно спасибо, Лакр.

Перекинув мешок через плечо, юноша зашагал к темневшему на горизонте лесу. Миновав деревню, он услышал покряхтывание и бормотание Джоша, плетущегося следом и обернулся.

– Ты еще не передумал, поступить ко мне службу, ученик колдунов?

– У тебя тяжелая рука, Оргор, – бродяга коснулся шеи пальцами и поморщился. – Рассчитываю лишь на то, что твой гнев будет хоть иногда обращаться не только на меня, но и на моих врагов.

– Очень может быть. Я тоже рассчитываю на то, что ты не всегда будешь молоть языком. Сыграй и спой что-нибудь.

– Повинуюсь, господин!

Джош снял с плеча варугу и коснулся пальцами струн. Над пустынной дорогой, ведущей к пещере мудреца Арама, зазвучала незатейливая мелодия.

Толстяк, ввалившийся в тронный зал Вальфула Эд Дина попыхивал сигарой, ничуть не обращая внимания на то, что пепел падает на его черную кожаную куртку, покрытую невообразимым количеством заклепок. Наряд Командора Курта дополняли кожаные штаны с пузырями на коленях, щеголеватые, но давно не чищеные сапоги на высоком каблуке и широкий ремень с пряжкой в виде головы льва, над которым колыхался громадный, волосатый живот. Толстяк провел пальцами по всклоченной, неопрятно торчащей в разные стороны бороде.

– Двадцать, – сообщил он густым басом. – Двадцать псиных морд сидят в клетках и дожидаются отправки, господин.

– Сколько раз я говорил тебе Командор Курт, – донеслось из-за плотной, расшитой серебристыми узорами занавеси. – Чтобы ты докладывал о своем приходе как полагается. Иди сюда!