сделает тюрьма. Рвалось сердце, саднило и трепыхалось так, что, казалось, может выпрыгнуть наружу.

Алиса подобралась так близко, что села рядом. Юля напряглась, ожидая, что сейчас её коснётся рука, и, когда небольшая ладонь всё же легла поверх плеча, Юля вздрогнула.

- Не надо! – сказала сквозь слёзы, - одёргивая плечо.

- Я решила, всё исправлю. Пойду и заявление напишу, Димку выпустят.

Мать подняла на неё красные от слёз глаза, и увидела сожаление на лице. Только что изменят теперь её слова.

- Мам, - голос Алисы дрогнул, как и сердце той, к кому она обращалась.

Как радовалась она, впервые услышав короткое слово из уст дочки, как гордилась, когда она делала первые шаги, успехи, помогала справиться с неудачами. А что теперь? Сидят они рядом в одной комнате, только кто друг другу – непонятно. Как простить, как подставить вторую щёку, когда правая ещё горит? Как довериться, если не чувствуешь себя в безопасности.

- Что ты затеяла? – Юля вытерла слёзы, пытаясь совладать с чувствами.

Сколько ночей она провела без сна, сколько выплакала, уму непостижимо, она и не знала, что столько слёз может быть в одном человеке.

- Ничего, правда, - Алиса быстро замотала головой, пытаясь показать, насколько она сейчас искренняя. – Я просто поняла, как ошибалась.

- Долго же до тебя доходило, - горькая усмешка матери заставила поёжится.

- Лучше поздно, чем никогда.

- И что? Думаешь, пришла сюда с животом, наобещала с три короба, и всё? Мать должна простить?

- Это девочка.

- Что?

- Девочка, у тебя будет внучка.

Юля скривилась от таких слов. Она не могла выносить дочь рядом, а теперь та заявляет, что у неё будет внучка. Новость должна быть радостной, если бы не ситуация.

- У меня сын в тюрьме, - будто ненароком напомнила. – А дочери никакой нет.

- Мы обе знаем, что это неправда, - искала решение Алиса.

- У каждого своя правда.

Юля отвернулась, раздумывая, не поступила ли она опрометчиво. Но она уже впустила её в дом.

- Дорогу к своей комнате найдёшь, - бросила она Алисе. – Не знаю, что делать, - честно призналась она, поднимаясь с места. Пультом выключила телевизор, и прошла мимо Алисы, направляясь к себе. Только закрыв за собой дверь, она могла выдохнуть.

Усевшись на кровати, женщина обхватила голову руками, пытаясь собраться с мыслями, но они путались, и правильного ответа не удавалось найти. За подобными решениями Юля всегда шла к мужу. Именно он помогал сделать сложный выбор, был опорой и плечом, а теперь ей самой предстояло решить, как поступить.

- Миша, - звала она супруга, лёжа в кровати. Подушка, пропитавшаяся его запахом, там и лежала без стирки, чтобы как можно дольше Юле казалось, что он скоро вернётся домой. – Что мне делать теперь?

Но Михаил молчал, хотя всегда, посмотрев жене в глаза, помогал с выбором.

Алиса какое-то время сидела, а потом поднялась. Подхватив сумку, направилась в комнату, где время будто застыло.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Четырехкомнатную квартиру они делили поровну. У каждого была своя комната, а в зале они встречались и проводили вечера. Хорошее было время. Только сейчас, когда воспоминания накрывали с головой, Алиса поняла, как скучает по тому времени.

Она открыла шкаф, до сих пор хранивший её вещи. Мать, хоть и произнесла те ужасные слова, но всё же не дошла до того, чтоб выбросить всё в мусорное ведро, оставив всё на потом, когда она всё же сможет совладать с чувствами и заняться уборкой такого вида.

Переодевшись, Алиса растянулась на кровати, закрыв глаза. Вдохнув полной грудью, почувствовала себя спокойнее: она дома. Осталось вернуть всё на круги своя. Всё, что можно. Отец. Она искренне любила родителей, но они проиграли в битве против любви. Ребёнок в который раз толкнулся, и Алиса невольно улыбнулась. Она любит свою девочку и ни за что не отдаст её никому.

- Прости, папа, - навернулись слёзы у неё на глазах. – Прости, Димка.

В эту ночь женщины спали по-разному. Алиса, наконец поверив, что жизнь налаживается, спокойно уснула в постели, где было так уютно и спокойно, пока вторая в своей не могла найти места и металась в сомнениях. Что же Юле всё же предстоит сделать?

Глава 4

- Доброе утро, голос Алисы прозвучал бодро, а у Юли раскалывалась голова.

Ночью она долго не могла заснуть, ей казалось, что она уже готова прийти к какому-то решению, что всё складывалось, но тут же план рассыпался на тысячи осколков, указывая на какие-то шероховатости. Надо хвататься за любую возможность, чтобы вызволить Димку, только сожительнице Юля была совсем не рада. Дочь? Алиса? Соседка? Как теперь называть ту женщину, что въехала в комнату напротив. Хотелось махнуть рукой, расплакаться и забыть, почему она сказала ей те слова, да только не даёт что-то внутри, будто ограда какая возведена, и нет здесь места посторонним. Именно посторонней сейчас была Алиса.

Юля ничего не ответила, бросив взгляд на несколько яиц в сковородке.

- Я тут тебе завтрак приготовила, - суетилась дочь, нарезая хлеб. – Чай или кофе?

- Не голодна, - тихо произнесла Юля, выдвигая ящик с лекарствами. Держась одной рукой за стучащие виски, она искала нужные таблетки.

- Давай помогу, - Алиса так хотела быть полезной, делая вид, что всё как раньше.

Но как раньше никогда уже не будет. Ни-ког-да. Юля так не решала, просто по-другому не могла.

Алиса мягко подвинула мать, пытаясь разглядеть за животом названия лекарств.

- Это? – протянула матери, и та машинально взяла.

Юля плавала в тумане, голова была тяжелой, а мысли медленно проворачивались внутри. Хорошо ещё, что выходной, можно отлежаться дома, только не был он теперь её крепостью.

Умелыми движениями Алиса достала стакан и наполнила водой. Такая заботливая, жаль не в пору. Она выхватила лекарство из рук матери и выдавила небольшую таблетку ей на ладонь.

Юля смотрела на зелёный кругляш, а потом рука скользнула вниз, и таблетка покатилась по линолеуму, провожаемая взглядами обеих.

- Ничего, я ещё дам, - вновь схватила Алиса блистер, намереваясь повторить маневр.

- Довольно, - сквозь зубы прошептала Юля.

- Что? – Алиса напрягла слух, с первого раза не расслышав, что сказала мать.

- Я сказала ДОВОЛЬНО! – рявкнула Юля, ударив кулаком по столу, и тут же схватилась за голову. Пронзившая боль была настолько сильной, что, казалось,