Время все расставляет по своим местам. В 1987 году в «Военно-историческом журнале» под заголовком «Он был правофланговым» были опубликованы воспоминания военачальников и ветеранов флота о Н. Г. Кузнецове. Маршал Советского Союза А. М. Василевский отметил: «Храню постоянную память о редкостном человеке, талантливейшем военачальнике и любимом друге Николае Герасимовиче, отдавшем все, что он мог за свою жизнь, делу укрепления, развития и победы наших славных Вооруженных сил».

Заместитель министра обороны СССР, Герой Советского Союза В. Н. Чернавин отозвался о Н. Г. Кузнецове как о человеке «поистине редкого дарования и замечательных душевных качеств. Развитие и становление современного Военно-морского флота, — пишет он, — проходило не только при активном участии, но и под непосредственным руководством Н. Г. Кузнецова. По сути дела под его началом приобретен и весь боевой опыт нашего флота: в хасанских событиях, войне с белофиннами, Великой Отечественной войне, при освобождении от японских захватчиков дальневосточных земель».

В «Морском биографическом словаре», выпущенном в 2000 году, Адмирал Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецов назван выдающимся деятелем советского Военно-морского флота. Его именем названы Военно-морская академия в Санкт-Петербурге и флагманский корабль Северного флота, авианесущий крейсер.

В основу этой работы положены прежде всего воспоминания — мемуары «опального» адмирала, его многочисленные статьи, отзывы и рецензии в центральных журналах и периодической печати. Большой фактический материал почерпнут из семейного архива Кузнецова, часть которого была опубликована в последние годы.

Автору посчастливилось встречаться с ветеранами Военно-морского флота — сослуживцами, друзьями адмирала Кузнецова: И. Д. Папаниным, К. С. Бадигиным, В. А. Рудный, Г. А. Кулижниковым, М. А. Багаевым, К. А. Душиным, Ф. В. Виноградовым, К. К. Костровым и многими другими, которые поделились воспоминаниями, в том числе и нигде не публиковавшимися.

Большую поисковую работу провел Котласский городской штаб школьников «Товарищ» имени Н. Г. Кузнецова. Его руководители Г. А. Стрельцова, Е. Л. Чиркова и М. В. Шарин охотно познакомили меня с материалами, перепиской, фотографиями, которыми располагает штаб. Большую исследовательскую работу по составлению родословной Н. Г. Кузнецова проделала работник Архангельского областного архива Т. А. Санакина.

Автор сердечно благодарит историков-архивистов Н. А. Шумилова и Н. Ф. Мельникову, работников Архангельской областной научной библиотеки имени Н. А. Добролюбова, библиотеки Поморского государственного университета имени М. В. Ломоносова за помощь и поддержку в издании этой книги.

Особую благодарность я хочу выразить В. П. Базаркиной, В. В. Брызгалову, Н. Н. Вирячеву, Е. Ш. Галимовой, Е. И. Овсянкину, Г. П. Попову, В. В. Ковалю, Л. Б. Красавцеву, А. А. Семьину и многим другим, кто способствовал выходу этой книги.

В октябре 1996 года исполнилось 300 лет со дня исторического решения, принятого Боярской думой под нажимом Петра I: «Морским судам быта». С этого момента берет свое начало история создания регулярного военного флота России.

Это решение подразумевало строительство и других видов государственного и коммерческого флотов: торгового, промыслового, специализированного полярного, исследовательского. Так получилось, что родиной этих флотов в силу исторических, геополитических и экономических обстоятельств стал первый морской порт России — Архангельск.

Судостроение и мореплавание на Архангельском Севере уходят своими корнями в глубокую древность. Известный исследователь истории возникновения отечественного корабельного дела П. Богословский сказал афористически выразительно: «Наши судоходство и судостроение древние, как сама Россия». Поясняя это высказывание, ученый напоминает о том, что строительство купеческих речных кораблей на Северной Двине и Онежском побережье для торговых и промысловых целей началось в X веке и было связано с освоением края выходцами из Новгородчины. К этому же периоду относят зарождение полярного судоходства историки М. И. Белов, И. Ф. Ушаков, Г. Г. Фруменков и другие. Народные предания, жития святых, рукописные книги поморов связывают начало судостроения и мореплавания на Русском Севере с деятельностью монастырей, прежде всего — Соловецкой обители.

И это не случайно, так как именно с развитием православных обителей в нашем крае было связано зарождение наиболее передовой инженерной мысли, здесь работали самые искусные плотники, строители и механики. На западном побережье Белого моря, в устье реки Кемь, крестьяне Соловецкого монастыря поставили «плотбище» (верфь) и срубили первую «лодьицу». А чтобы она не разбилась о лед, нашили на борта «коцу». «Коца» на судах новгородско-поморского происхождения — это вторая ледовая обшивка, расположенная на ватерлинии судна, или, как назвал ее холмогорский промышленник Пантелей Орлов, — «шуба ледяная». Поморские мореходы часто пользовались «ровдужными» (то есть замшевыми, выделанными из шкур оленя) парусами, которые, благодаря своей жирности, труднее оледеневают.

Но самым важным изобретением поморов в области кораблестроения стала яйцеобразная форма корпуса коча, наиболее удобная для выжимания судна на поверхность при ледовом сжатии. За эту особенность голландский географ и историк XVIII века Николаас Витсен назвал мангазейские кочи, которые строились в Поморье, «круглыми судами».

По авторитетному мнению основательно изучившего историю арктического мореплавания профессора М. И. Белова, «судовое кочевое дело возникло в очень давние времена на Крайнем Севере России и целиком являлось результатом народного творчества. В этом смысле коч можно считать национальным вкладом России в дело морского судостроения».

Поморы были искусными мореходами. Они составляли свои лоции, описывая приметы и опасные места на море, убежища от грозной волны, от ветров и подходы к ним. Из поколения в поколение поморы пополняли и уточняли эти записи. «Так складывалась „Книга мореходная“ — путеводитель, справочник, спутник и надежда помора в тяжелые часы его дальнейшего плавания на многотрудных путях-дорогах», — отмечает знаток Русского Севера Ксения Петровна Гемп.

Есть исторические свидетельства о том, что поморы обладали и астрономическими знаниями, в частности, им был известен «Указ, како мерити Северную звезду». Они рано оценили значение компаса и стали широко пользоваться им, называя ласково «матка», «маточка». В 1940 году группа моряков-гидрографов с судна «Норд» обнаружила в Арктике на северном острове Фаддея и на берегу залива Симса предметы снаряжения поморов, в частности, компасы и солнечные часы, что является неоспоримым свидетельством высокого уровня мореходной культуры русских полярных экспедиций XVII века.

Недалеко от «малой родины» адмирала Н. Г. Кузнецова находился древний город Сольвычегодск — резиденция именитых купцов Строгановых. В 1570 году северные купцы-промышленники Строгановы основали в Соломбале судостроительную верфь, наняв голландских мастеров, имевших в отличие от поморских корабелов опыт сооружения крупных транспортных судов, предназначавшихся для поиска пути к устью Оби и для вывоза ценных сибирских товаров. Несколько позднее Строгановы построили на этой верфи серию мореходных китоловных судов для промысла на Груманте (Шпицбергене). Там же было сооружено несколько экспедиционных судов для разведочных походов на Новую Землю. В 1581 году царь Иван Грозный выписал из Голландии опытных мастеров, которые построили на острове Соломбала небольшую верфь. Через два десятилетия, в 1602 году, по указу другого русского царя — Бориса Годунова — на этой верфи было построено 15 морских судов — «морянок». Эти чрезвычайно интересные сведения привел в своей работе исследователь И. А. Быховский. К сожалению, он не подкрепил их достоверными источниками, хотя нам известны упоминания о судостроительной деятельности Строгановых в записках иностранных путешественников.