litbaza книги онлайнТриллерыМагический круг - Кэтрин Нэвилл

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 165
Перейти на страницу:

До Пилата доносились выкрики строевого командира, отдающего приказы новым отрядам. Подметки кожаных военных сандалий гулко топали по мраморным плитам нижнего двора.

Наконец Пилат повернулся, чтобы взглянуть через балюстраду террасы на выстроившиеся внизу центурии. Солдаты, прищурившись, смотрели на него — прямо на заходящее солнце, полыхающее за его спиной огненным кругом, так что они могли видеть лишь смутные очертания его фигуры. Именно по этой причине он всегда выбирал для смотра такое время и место.

— Римские солдаты! — сказал Пилат. — Вы должны быть готовы к сложностям предстоящей недели, ибо в наш город прибудут толпы паломников. Вы должны быть готовы справиться с любыми событиями, которые могут быть расценены как чрезмерное бремя для империи. Ходят слухи, что подстрекатели будут стремиться превратить мирный праздник в хаос, попирающий закон и порядок. Римские воины! Грядущая неделя может стать временем, когда действия любого из вас окажутся способны изменить ход жизни империи или даже ход самой истории. Давайте же помнить, что наша первейшая обязанность — предотвращать любые действия против государства со стороны тех, кто желает по причине религиозного рвения или личной выгоды изменить судьбу Римской империи — изменить ход нашей с вами судьбы.

ВТОРНИК

Незадолго до рассвета Иосиф Аримафейский, усталый и измученный долгим плаванием, появился на окраине Иерусалима. В глубине сознания он все еще слышал звуки прошедшей ночи — плеск волн о борта его больших кораблей, шлепки весел по воде, шепот людей над безлунной морской гладью, — раздававшиеся в тот момент, когда незнакомая лодка приблизилась к его торговой флотилии, что стояла на якоре в гавани Яффы, ожидая рассвета, чтобы войти в порт.

Еще до того, как посланник Никодима назвался и взошел на борт, и до того, как сам Иосиф прочел доставленную записку, у него возникло ощущение неминуемой гибели. Записка была намеренно краткой, чтобы защитить ее смысл от случайного взгляда непосвященных. Но именно эта недосказанность вызвала у Иосифа множество дурных предчувствий. Даже сейчас он видел перед собой эти слова:

«Поспеши. Время пришло. Никодим».

«Он сообщает, что время пришло. Но как же оно могло так быстро прийти? — мучительно размышлял Иосиф. — Еще совсем не время!»

Отбросив рассуждения и сомнения, Иосиф разбудил спящую команду и приказал ввести в порт Яффы его флагманский корабль — прямо сейчас, в кромешном ночном мраке.

Его страстно пытались отговорить, несомненно полагая, что хозяин сошел с ума. А после причаливания в порту Иосиф продемонстрировал еще большее помешательство. Оставив команду охранять драгоценный груз — неслыханный поступок для владельца такой крупной торговой флотилии! — он нарушил римский комендантский час, пронесясь по улицам, заставил слуг подняться и запрячь лошадей и отправился один в ночную поездку. Синедрион, иудейский совет старейшин, собирается на рассвете. И он должен успеть на это собрание.

Проезжая по опасным пустынным дорогам в ночном безмолвии, нарушаемом лишь стуком копыт по камням, горячим дыханием взмыленных лошадей да стрекотом цикад в близлежащих рощицах, Иосиф вновь углубился в тревожные размышления, все назойливее звучавшие в его пытливом уме:

«Что же сделал Учитель?»

Когда Иосиф Аримафейский въехал в город, первые рассветные лучи окрасили розовым светом небо над Масличной горой, подчеркнув силуэты сплетенных крон древних оливковых деревьев. Колотя кулаками по двери, Иосиф поднял с постели конюха и поручил ему накормить и почистить лошадей. Затем он быстрым шагом направился к каменной лестнице и, перескакивая через две ступени, поднялся по ней в верхний город.

Во влажных предрассветных сумерках он заметил, как трепещет листва акаций на раннем утреннем ветерке. Каждую весну Иерусалим утопал в золотистом море их хрупких, отягощенных буйным цветом ветвей. Поднимаясь над нишами и арочными сводами, акации, казалось, заполняли малейшие пустоты извилистых городских улиц. Вот и сейчас Иосиф прошел по кривой улочке и, поднимаясь на холм, вдохнул их густой аромат, словно благовонный ладан из курильницы, проникающий во все темные уголки спящего города и кружащийся над водоемами у подножия горы Сион. Акация, священное для иудеев дерево.

— «И пусть они соделают мне святилище, чтобы Я мог жить среди них», — вслух процитировал Иосиф.

Неожиданно перед ним выросла высокая царственная фигура Никодима, и Иосиф понял, что уже дошел до знакомых ворот парка, окружавшего дворец Никодима. Слуга бросился запирать за ним ворота, а Никодим, густые волосы которого рассыпались по широким плечам, раскрыл объятия своему другу. Иосиф также сердечно обнял его.

— Еще ребенком, когда я жил в Аримафее, — заметил Иосиф, поглядывая на море золотистых ветвей, — берега нашей реки сплошь покрывали ситтимовые деревья — римляне называют их акацией за острые шипы. Именно из этого дерева Яхве завещал нам построить первую скинию, ограды и жертвенник, святое святых, даже сам священный ковчег. Кельты и греки тоже почитают его как священное. У них такое дерево называется «золотая ветвь».

— Друг мой, ты провел слишком много времени среди язычников, — сказал Никодим, неодобрительно покачав головой. — Даже твой внешний вид сейчас является едва ли не преступлением в глазах Господа.

Иосиф уныло подумал, что с этим трудно не согласиться. Мускулистый и загорелый, в короткой тунике и сандалиях с переплетенными ремешками, с бритым лицом, кожа которого огрубела от палящего солнца и морского ветра, с волосами, заплетенными на скандинавский манер, он выглядел скорее гиперборейским кельтом, чем тем, кем он был в действительности: знатным, почтенным иудейским купцом и, так же как и Никодим, избранным членом «совета семидесяти» (так иногда называли синедрион).

— Ты поощрял Учителя, когда он был еще мальчиком, следовать этим заморским обычаям, что только сбивают с пути истинного, — попенял ему Никодим, когда они начали спускаться с холма. — И все-таки последние несколько недель я молился, чтобы ты прибыл до того, как станет слишком поздно. Возможно, только тебе под силу исправить ужасную ситуацию, сложившуюся за год твоего отсутствия.

Действительно, Иосиф воспитывал юного Учителя как своего собственного ребенка с тех самых пор, как умер отец мальчика — плотник, также звавшийся Иосифом. Он брал мальчика в дальние путешествия, приобщая к древней мудрости разных цивилизаций. Несмотря на отеческую роль, Иосиф из Аримафеи, ныне достигший сорокалетия и призванный заседать в синедрионе, был всего лишь на семь лет старше своего названого сына, которого невольно считал Учителем. Не простым равви, то есть своим учителем или наставником, но великим духовным лидером. Однако замечание Никодима оставалось пока неясным.

— А что именно нужно исправлять? Получив твою записку, я приехал сюда без промедления, — заверил его Иосиф, не упоминая об опасностях, которым подверг свое состояние и жизнь. — Но я предполагал, что у вас здесь какой-то политический кризис, чрезвычайная ситуация, непредвиденные обстоятельства, изменившие наши планы…

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 165
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?