Опираюсь об автомат и глухо смеюсь. Она забавная. Мультики смотрит. Что и требовалось доказать — еще совсем ребенок. Но по носу все же решаю щелкнуть, что бы не забывала, что таким мелким котятам после девяти пора спать, а ко взрослым дядям обращаться на «Вы» и с должным уважением.

— Карамелька…

Тяну слово, словно пробую на вкус.

— Мне нравится. Будешь Карамелькой.

Сердится.

— У меня вообще-то есть имя.

— Мне оно не интересно, Карамелька. Ты меня раскусила. Я злостный мошенник. Я еще в медцентре тайком гинекологом пристроился. Научился качественно осмотр проводить. Приходи! Не пожалеешь! Обещаю, тебе понравится.

Немного наклоняю голову в бок и снизу в верх оценивающе прохожусь взглядом по хорошенькой фигурке.

О! Наконец-то попал в «яблочко». Краснеет.

Ну, давай же! Скажи мне что- то пошлое! Раздавлю тебя словами, как надоедливого комара и даже не вспомню об этой встрече!

Копается в своей хорошенькой голове. Часто дышит. Злится.

— Оу! Думай потише! Вижу, ты мое предложение уже перевели в другую плоскость…

Подтруниваю, издеваюсь. Вот так тебе, соплячка! Взрослые дяденьки всегда сверху! Пью воду и смакую победу.

— Пожалуй я откажусь! Боюсь, Вы меня своими огромными лапищами девственности лишите! И да! Пусть эта вода очистит Вас и вымоет из этого красивого тела всю грязь и пошлость! Аминь!

И разворачиваясь уходит прочь из здания.

А я, блядь давлюсь водой!

Третий раз за наш короткий разговор.

Ангелина

Выхожу из здания и пытаюсь отдышаться. В таких дорогих и шикарных местах я чувствую себя неуютно, немного неуклюже.

Кажется, что даже воздух там стоит огромных денег. Наверное поэтому последние пару часов мне было нечем дышать.

Люди в подобных местах тоже специфичные. Пропитаны высокомерием.

Но, признаюсь, они красивые, ухоженные и на них приятно смотреть.

Такие люди играют шикарные свадьбы, ездят отдыхать на дорогие курорты и рожают очаровательных детей, которых потом наряжают, как куколок.

На остановке людно. Подхожу к киоску, когда старенький автобус протяжно выдыхает и останавливается возле меня.

Конечно я обманула этого красавчика! Никаких пяти собеседований в моих планах нет. Завтра еще схожу в копи- центр, как посоветовала женщина- ворона и, если не повезет там, пойду пикать в «Пятерочку» на кассу.

Протяжно выдыхаю, и отмечаю, что не все так плохо. Я дважды утерла нос буржуйским зазнайкам. «Ирина Григорьевна, Вы можете мной гордиться»!

А еще я приукрасила про девственность. В свои двадцать лет я одна воспитываю дочку. Моей Яночке два года. Родила я в восемнадцать лет.

Я отучилась девять классов и поступила в колледж. Мы с бабушкой решили, что вышку нам вдвоем не осилить. А после первого курса я попалась на очарования одного местного красавчика- Никиты. Он учился на курс старше. Ухаживал за мной очень красиво… Вот и растаяла, а через два месяца, после нашего знакомства тест предательски выдал две полоски!

Сколько же слез я тогда пролила… Боялась бабушке сказать. Дотянула до того, что уже аборт было делать нельзя. Я родила. Сейчас благодарна себе, что тогда не пошла на этот страшный шаг. У меня есть смысл жизни! Все свое свободное время я посвящаю своей принцессе.

Позже, от старшекурсниц узнала, что Никита на меня спорил. Я и сама подозревала, что в этой истории было что-то не так. После месяца ухаживаний и первого секса нельзя вот так исчезать. А он исчез. Я звонила ему, писала во все мессенджеры, была безумно напугана и потеряна. До сих пор не знаю, в курсе ли он, что бросил беременную девушку?

На факультете я считалась умницей, красавицей, отличницей и недотрогой.

Всегда ходила на пары с прической и макияжем. Старалась выглядеть, как американские старшекурсницы. Денег нам с бабушкой хватало. Я получала пенсию, получала социальную стипендию, папа мне каждый месяц помогал. А еще бабушка мне выбила квартиру от государства, как сироте. Официально я таковой являлась. Пока я училась в колледже, я ее сдавала. Сдача квартиры очень выручила меня в тот период, пока я сидела дома с дочей.

Когда Яне исполнился годик, я стала оставлять ее со своей соседкой и бегала мыть полы в учебный корпус. Моя соседка тоже была уборщицей и жила в общежитии уже много лет. Своего жилья у нее не было. Анна Валентиновна меня безумно выручала. Без нее я бы не справилась!

Но, через месяц нам с доченькой надо будет съезжать. Я заканчиваю обучение и автоматически лишаюсь стипендий и денежек со сдачи квартиры. Мне срочно надо устраиваться на работу! Ведь я наконец-то смогла выбить дочери место в садике.

— За проезд, пожалуйста передаем.

Гремит тучная женщина в самое ухо.

Толкаю руку в карман пиджака и обнаруживаю пустоту.

«Браво, Геля, на последнюю наличку купила богатому мужику воды! Надеюсь, что она и правда была святая».

Извиняясь пожимаю плечами и выхожу на следующей остановке. Шагаю шесть кварталов пешком и с каждым шагом все больше ненавижу этого красавчика и сержусь на себя.

Возле общежития замечаю неприятную фигуру и невольно съеживаюсь. Опять он ко мне пришел! Устала! Боюсь его до дрожи, до слез.

На обшарпанном крыльце нашего общежития курит мамин сожитель. С каждым годом ее выбор становится все хуже! С этим аморалом она живет год. Столько денег он уже из меня вытряс. И пожаловаться то некому. Не кому заступиться. А у меня дочь! Боюсь за нее ужасно!

— Явилась. Наконец-то — затягивается и неприятно прищуривается. — Когда оставшуюся часть за мать вернешь?

Сердце мое колотится, выбивая ребра. Два месяца назад моя мать попала в какую-то неприятную ситуацию. Денег какому-то Кабану должна. Много. Пятьсот тысяч. Этот придурок вместе с Кабаном меня караулили три дня. Но их хорошенько гоняли старшекурсники. Но однажды они меня подкараулили вечером и до смерти напугали. Угрожали с дочкой моей расправится, меня изнасиловать, квартиру мою забрать.

Я тогда с испугу кредит взяла и двести тысяч им отдала. Сейчас вот и за кредит плачу, и нас с Яной содержу.

— У меня даже пяти нет, Константин. Я нигде пока не работаю.

Неприятный взгляд превращается в отвратительный.

В нем сквозит угроза, неприязнь и… похоть.

— Ты бы, кошка, была по сговорчивее. А то Кабан заберет тебя в свою берлогу отрабатывать. А там мужики ненасытные. У нас же голова пропитая. Долго юзать можем — смеется противно обнажая гнилые зубы. — Я бы и сам пару раз опробовал тебя. Очень свежатинки захотелось.

Я дрожу.

— Я найду деньги. Дайте время. Кредит мне больше не дают.