Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На торговле овцами и транзите в нищую Эфиопию особо не разжиреешь, необработанный кат в основном шел на внутренние нужды — жевал чуть ли не каждый второй, если считать младенцев. Короче, срочно требовалось международное признание и спонсор. Обратились было к братьям по вере. Саудовцы жиденько капнули на нужды духовные и непрозрачно намекнули: ложитесь под центральное правительство Сомали, будет вам единый исламский мир и благоденствие. Ага, вот прямо так босиком и побежали. Нет уж, плавали — знаем.
Спасительная комбинация родилась в голове магистра экономики, выпускника Манчестерского университета и, по удачному стечению обстоятельств, президента государства, совмещавшего пост лидера правящей партии.
Углеводороды — тренд XXI столетия. Углеводороды имелись. В оттяпанных проклятущим Пунтлендом провинциях Маахир и Соль. А кто у нас заправляет в Гарове? Шайка разнузданных пиратов. Вот!
Манчестерский магистр вышел на нужных людей с предложением. Те прикинули смету и решили — годиться.
На ближайшей ассамблее ООН Сомалиленд получил признание международного сообщества и тут же выступил с инициативой. Доколе терпеть беспредел разбойный, чай не семнадцатый век на дворе. Навалимся всем миром и изведем заразу. У нас, как нарочно, и база исключительно удобная простаивает. Зерно упало на основательно подготовленную почву. Пираты давно уже всех достали, и если даже дрессированный обезьян… пардон, прогрессивный и демократический народный лидер ратует за общее дело, то нам, господа, стыдно отмалчиваться.
Вот так и появилась в Бербере «Зеленая зона» (на засушливом-то побережье Африканского Рога — охренеть, как оригинально). И пока суда коалиции ни шатко ни валко избавляли моря от присутствия природно-загорелых корсаров, а армия Сомалиленда деятельно зачищала богатые углеводородным сырьем участки суши, для охраны островка цивилизации и имущества инвесторов подрядили частную военную компанию «Дефенс солюшнз», укрепив наемниками службу полевой жандармерии. Так, на всякий случай.
Бар с простецким названием «Гранд Бербера» располагался на въезде в город со стороны аэропорта, аккурат напротив местной психиатрической лечебницы. Заведеньице так себе. Вечно грязные стекла, прожженные местами столешницы столов, никогда не чувствовавшие прохладного прикосновения накрахмаленной скатерти, раскачанные стулья и обшарпанные барные табуреты. Стойка в застарелых белесых кругах и мутные абажуры довершали картину третьесортного заведения в традициях последнего десятилетия прошлого века. Курить тут еще курили — все ж кабак обслуживал иностранцев, и листья ката жевали, а вот насчет выпивки — будь любезен, уважай заветы пророка. Впрочем, работал кондиционер, холодильники и не так воняло потом и жареной рыбой, как в других шалманах. Правда, была призрачная уверенность, что в угоду белокожей публике обслуга хотя бы раз в день моет руки. Сервис.
Чернокожий официант принес и поставил на столик пару запотевших бутылок. Пить из кружек — себе дороже.
— Будешь? — спросил Мартина давешний крепыш.
Лейтенант отрицательно мотнул головой и напомнил приятелю:
— Безалкогольное пиво — первый шаг к резиновой женщине.
— Спасибо тебе, Капитан Очевидность, — буркнул тот. — Спрашивается, какого мы тогда поперлись в «Гранд»? Соваж разжился ящиком «Палм», приглашал в долю.
— Неделя, Дайс, — проворчал Мартин. — Одна неделя, и хлебай себе пиво, сколько влезет.
— Неделя, и прощай гребаная Африка… — мечтательно протянул наемник и тут же спросил: — Уже решил, куда поедешь?
— Вот сейчас и узнаю, — ответил лейтенант. — Посредник из Берлина прилетел, пообщаться хочет.
— Румпелькирхен? — уточнил Дайс. Получил утвердительный кивок и попросил: — Если что, я тоже — в деле.
— Куда ж без тебя, дружище, — заверил его Мартин.
К появлению посредника Дайс одолел бесполезное пиво, а его командир приканчивал бутылку ледяного чая с лимонным соком.
Румпелькирхен — грузный стареющий немец — плюхнулся за столик, да так, что стул под его могучей задницей жалобно всхлипнул.
Вот что делает с людьми возраст и кабинетная работа. Лет тридцать назад Румпель летал с Майком Хоаром на Сейшелы, лично знавал и других корифеев, валил в буше партизан СВАПО и был мужиком хоть куда. А теперь — облысел, обрюзг и отпустил брюхо. Стал неопрятен и сварлив, мог за столом высморкаться в два пальца или обложить трехэтажным партнера по переговорам. Впрочем, ему все прощали, и не только за прежний авторитет. Румпель находил доходную работу, твердо держал сторону исполнителя и вел дела с исключительной честностью.
— Бой! — гаркнул посредник, подзывая официанта в староанглийской манере. — Один чай!
Хорошо хоть кафром не назвал, а ведь мог, мог нетолерантный старик.
Румпелькирхен смахнул со лба прямо на столик крупные горошины пота и лишь после этого обратился к наемникам:
— Здорово, мужики. Как вам Бербера?
Вместо ответа Мартин выразительно чиркнул себя ладонью по горлу.
Посредник довольно ухмыльнулся и предложил:
— Хотите отдохнуть в умеренном климате?
Тут принесли чай. Немец (а может, и голландец, кто его, бура, знает) одним махом свернул пластиковую пробку с бутылки. Пил большими глотками, громко булькая.
Мартин подождал, пока кадык толстяка закончит изображать насос, и индифферентно поинтересовался:
— А конкретнее?
— Клиенту требуется эскорт. За путешествие он платит… — Румпель достал мобильный телефон, набрал цифры и показал результат лейтенанту. — Ориентируйся на десять-пятнадцать дней. Оружие, снаряжение, питание за счет нанимателя. Условие — команда без новичков и не меньше восьми бойцов. Максимум — дюжина. Что скажешь?
Лейтенант оценил оферту. На таких условиях можно навербовать и полноценный армейский взвод — внакладе не останешься.
— Пункт назначения?
Толстяк постарался максимально точно воспроизвести звуки чуждой ему славянской речи, получилось смешно:
— При-пьять. Юкрейна.
Мартин и бровью не повел, только спросил:
— Когда?
— Да хоть завтра, — небрежно бросил Румпель. — Набирай людей, и жду вас через месяц в Берлине.
— Заметь, я не сказал «да», — напомнил наемник.
Дайсу не полагалось вмешиваться в переговоры, да и немецким он владел не ахти как, однако общую суть ухватил. Вот эта-то суть и заставила его удивленно посмотреть на командира: не в характере Мартина торговаться, опять же Румпель, как правило, предлагает реальную цену.
Дайс-то промолчал, зато посредник высказался:
— Какого хрена? Что тебя не устраивает?
— Устал, — просто ответил лейтенант и оперся о спинку стула. — Вспомни себя, коллега, и поймешь. Два года отбарабанить в богом забытой дыре, изнывать от жары, рисковать поймать пулю, подцепить неизлечимую дрянь или сдохнуть от поноса. Через неделю у меня расчет. Меня ждет прохлада, вкусная еда, отменная выпивка и красивые женщины, имеющие понятие о личной гигиене. Неужели ты думаешь, я откажусь от кайфа и немедленно подорвусь лететь в какую-то там «При-пьять»? Может быть, позже. Когда понадобится пополнить баланс. А сейчас извини.