Виктория вошла в рассчитанную на восемь человек кабину старого лифта фирмы «Отис» и нажала кнопку четырнадцатого этажа. Здание называлось «Трентонская башня» и было построено в середине пятидесятых. Она выбрала его из-за нескольких преимуществ с точки зрения безопасности. Во-первых, этажные площадки небольшие и их удобно охранять, во-вторых, только один лифт, в-третьих, здание было заселено очень мало, а четырнадцатый этаж вообще свободен, так что они были надежно отделены от остальных обитателей. К тому же старое пятнадцатиэтажное жилое здание примыкало к деловому району, поэтому по вечерам машин здесь было мало, а значит, встречи с Кэрол Сесник могли быть организованы без лишних хлопот.

Дверь лифта открылась на четырнадцатом этаже, и Виктория направилась в «спецквартиру», неся в руках дипломат, сумочку и складной саквояж для платьев. Ее приветствовали два полицейских в штатском. За последние две недели она проникалась к ним все большей симпатией. Тони Королло, высокий молчаливый итальянец. Он редко улыбался, но весь светился добротой. Румяный, веселый Бобби Маннинг, в школе увлекался футболом, был одним из лучших игроков. Его густые золотисто-каштановые волосы постоянно пребывали в живописном беспорядке.

– Добрый вечер, мисс Харт, – проговорили они почти одновременно. – Принесли нам что-нибудь?

Конечно, Виктория о них не забыла. По дороге сюда она остановилась у мини-маркета недалеко от своего дома купить для ребят сладостей и что-нибудь почитать. Она полезла в сумочку за журналами в глянцевых обложках.

– А что, хрустящих хлебцев «Нестле» не было? – с улыбкой спросил Бобби Маннинг.

Она нашарила в сумке упаковку булочек с сыром и протянула ему:

– Это самое лучшее, что мне удалось найти, Бобби.

Затем полицейские передвинули свои складные кресла в холл, поближе к запертой двери, ведущей в ту часть квартиры, где обитала Кэрол.

Виктория нашла Кэрол в выложенной белыми плитками ванной комнате, где та пыталась сделать себе новую прическу. Она только что сняла бигуди, и теперь ее мягкие каштановые волосы торчали во все стороны, как у французского пуделя. Личико приятное. Ничем особенным не примечательное, просто симпатичное. Она стояла перед зеркалом в комбинации и недовольно хмурила брови.

– Вики, я все испортила по глупости, – произнесла Кэрол, наморщив веснушчатый нос и не отрывая глаз от зеркала. – Получиться должно было вовсе не так.

Она протянула журнал «Очарование» и показала на фотографию модели, блондинки с удлиненным лицом. Прическа у нее была похожей, но локоны не вздыблены, как у Кэрол Сесник, а аккуратно зачесаны по бокам и сзади каскадом спадали на спину.

Кэрол надула губки.

– То, что у меня сейчас на голове, больше напоминает подушку, верно?

Виктория взяла расческу и принялась за работу.

– Поверни голову немного вправо, – потребовала она через пару минут, то и дело поглядывая на фотографию модели.

Им было чуть за тридцать, и Кэрол, и Виктории, фигуры у обеих стройные. Сейчас они отражались в большом зеркале ярко освещенной ванной комнаты. Что касается Виктории, то это была настоящая красавица – идеальная фигура, прекрасное, чуть скуластое лицо. Но своей внешности должного внимания она не уделяла, в одежде не гналась за модой и волосы стригла коротко, чтобы сэкономить время. По утрам Виктория вскакивала с постели, бежала под душ, потом вытирала волосы полотенцем и, сунув голову под сушилку, просматривала бумаги. Пятнадцать минут спустя она выходила из дома. Макияж минимальный, иногда вообще никакого. И все равно она была ослепительно красива той естественной красотой, которой не нужны никакие ухищрения. Ей уже делали предложения по крайней мере полдюжины нью-йоркских модельных агентств. Стройные, хорошо одетые мужчины, пахнущие дорогим лосьоном после бритья, иногда подходили прямо на улице и совали ей в руку карточки своих агентств с предложением позвонить. Разумеется, она не допускала мысли о том, чтобы менять профессию прокурора на такое недостойное занятие, несмотря на то, что предложения представителей известнейших в мире агентств ей льстили.

– Вот, – сказала Виктория, закрепляя справа заколкой волосы Кэрол.

– Не знаю, – сказала та, скептически изучая свое отражение в зеркале. – Мне кажется, я выгляжу глупо. Наверное, лицо слишком круглое, а прическа сейчас это подчеркивает.

– Может быть, не надо зачесывать волосы слишком высоко… давай отпустим немного здесь, а поднимем вот тут, – сказала Виктория, пригладив несколько выбившихся локонов. Она чувствовала себя немного не в своей тарелке, поскольку к собственной прическе интереса проявляла мало. Где уж тут давать советы по наведению красоты! Вот если бы понадобилось провести перекрестный допрос, это другое дело.

– Ты привезла платье! – воскликнула Кэрол, углядев наконец саквояж, который Виктория прислонила к шкафчику.

– Да. Гил Грин, когда увидел счет, чуть не обкакался. Но если Розе Лопес, свидетельнице по делу о наркотиках, разрешили купить для судебного заседания дорогущее голубое платье, то почему тебе нельзя? Ты тоже имеешь право. Тем более что твое, золотисто-коричневое, гораздо симпатичнее. – Она протянула Кэрол саквояж.

Драгоценная свидетельница расстегнула молнию, вытащила платье и моментально влезла в него.

– Ой, как мне нравится! Нравится, нравится… – затараторила она, подходя к зеркалу. – А тебе? – Она посмотрела на Викторию.

Та улыбнулась и обняла Кэрол.

– Девочка, да они все попадают с ног, как только тебя увидят.

Они простояли вот так, обнявшись, примерно с минуту, а то и больше. Ни дать ни взять настоящие подружки.

Болтовня болтовней, но Виктория не переставала восторгаться мужеством Кэрол. Подумать только, рисковать всем, даже жизнью, только потому, что это правильно, потому что так нужно! У Виктории Харт захватывало дух от одной только мысли о потрясающей жертве, на которую пошла Кэрол Сесник.

Расположившиеся на заднем сиденье серого фургончика «эконолайн» Томми Рина по прозвищу Два Раза и Тексако Филлипс согнулись над планом «Трентонской башни». Его добыли в Управлении по делам сооружений. Работающему на семью Рина хакеру удалось проникнуть в файлы смотрителя городских сооружений и перекачать все необходимое.

– Эти гребаные отопительные воздуховоды очень маленькие. Туда не влезешь. Ведь им, бля, уже по сорок лет, – сердито сказал Томми, разглядывая план и морщась от ужасного запаха, какой шел от Тексако. Томми знал, что это из-за анаболических стероидов. На переднем сиденье за рулем жевал зубочистку тощий Раста.[4]Его тугие, торчащие в разные стороны косички были намазаны маслом и украшены бисером. Темная кожа не блестела, а была матовой.