– А средства у вашей Лели на эту поездку имеются? – деловито поинтересовалась Алина.

– Конечно, – не без гордости ответила Софья Никитична, – у нее счет в банке, платиновая кредитная карточка. Она обеспеченная девочка!

– Следовательно, просить деньги на поездку у папы ей не требовалось, – отметила Алина и выразительно посмотрела на меня.

– Давайте не будем делать преждевременных выводов, – предостерегла я ее. – Завтра мы пойдем к Нине. Надеюсь, ей удастся добиться от Николая Антоновича подробного рассказа о его поездке в Индию.

Я проводила Софью Никитичну до дверей агентства и вернулась в кабинет, попросив Алену приготовить для меня и Алины крепкий кофе. В агентстве клиентов пока что не было, поэтому девушка вполне могла поухаживать за своими хозяйками.

– Что скажешь? – спросила Алина, помешивая ложечкой кофе.

Я не ответила. В принципе, пока что ничего страшного не случилось, если не брать в расчет странного поведения Николая Антоновича. Софья Николаевна утверждает, что ее муж тронулся умом: молчит, ничего конкретного не говорит. А что он должен ей сказать – что не нашел родственников их будущего зятя? Боится! Скажи он ей правду, и она его будет пилить до конца дней. Вот он и решил сыграть роль сумасшедшего, поскольку суд Софьи Никитичны куда строже, нежели суд присяжных. Конечно, можно и без Нины попробовать с ним поговорить, но вряд ли Софья Никитична оставит его наедине с нами обеими. Надо будет попросить Нину, чтобы она провела сеанс с Николаем Антоновичем в отсутствие Софьи Никитичны.

Не дождавшись моего ответа, Алина заговорила:

– Индия, Раджастхан, «Розовый город»… Как же я люблю Индию – ее пейзажи, роскошь дворцовых ансамблей, легенды и философию буддизма! Дороги Индии – тропы паломников. Эта страна обладает колоссальной притягательной силой для людей самых разных возрастов и национальностей, любого уровня образования, несходных религиозных и философских воззрений. Одни едут в Индию, чтобы составить или расширить свои представления о характере и обычаях индийского народа, увидеть знаменитые памятники истории и культуры. Для других поездка в Индию – это прежде всего возможность разобраться в собственной душе, обрести духовную поддержку.

– Эко, куда тебя занесло, – покачала я головой. – Возможность разобраться в своей душе!.. Ну-ну… Вот только с Николаем Антоновичем произошло нечто обратное. Похоже, не покой душевный он обрел в Индии, а забвение души! Занятный случай…

– Послушай, а почему бы нам не поехать в Джайпур? – Алина уже стояла у карты мира и с неподдельным интересом рассматривала полуостров Индостан, клином врезающийся в Индийский океан. – Смущают расходы? Но ведь Софья Никитична тебе определенно сказала, что она все берет на себя. Ну, Марина, пока там еще не очень жарко, поехали в Индию? Найдем этого магараджу, женим его на Леле. На свадьбе погуляем! Ты бывала на индийской свадьбе?

– Алина, какая свадьба?! Найдем или не найдем мы родителей Ману – это еще большой вопрос, а вот вернуться полупомешанными, как Николай Антонович, можем запросто, – припугнула я ее. – А вдруг у него вирус действительно какой-то?

– Во-первых, у нас есть прививки ото всех тропических болезней! А во-вторых, – и я в этом убеждена – Николай Антонович просто косит под психа! – хмыкнула моя подруга. – Родителей Ману он не нашел – в Джайпуре масса народу носит фамилию Сингх, – вот и боится признаться жене, что зря потратился на поездку.

– Ты так думаешь? Тогда нам вообще нет смысла ехать в Индию. Дела семейные, разберутся сами.

Алина насупилась. В Индии она была только один раз, страна эта ей очень понравилась, а штат Раджастхан – в особенности. Естественно, за счет Софьи Никитичны она бы с удовольствием туда прокатилась.

Я посмотрела в окно. Ранняя весна… Снег растаял, но тепло пока что не стало. Голые деревья, низко нависшие над городом тучи – то ли дождь скоро пойдет, то ли снег, – навевали на душу тоску.

«Может, и правда, слетать в Индию? – подумала я. – Ненадолго. Туда и обратно. С нашими связями мы быстро найдем родителей Ману. На радостях, того и гляди, и «болезнь» эта странная оставит Николая Антоновича. Жалко терять таких выгодных клиентов, тем более что билеты и проживание в отеле Софья Никитична обещала нам оплатить».

Алина с кислым выражением лица ковыряла ложечкой кофейную гущу.

– Давай так: сначала с Николаем Антоновичем поговорит Нина, а потом уж мы решим, лететь нам в Индию или нет, – предложила я подруге.

На следующее утро к назначенному часу Алина привезла Софью Никитичну и Николая Антоновича в приемную предсказательницы Нонны – такой творческий псевдоним взяла себе наша знакомая Нина Приемыхова. Я уже сидела у нее в кабинете, за ширмочкой. Кабинет был отнюдь не велик, вдвоем там ни за что не разместиться, поэтому мы с Алиной долго спорили, кто из нас будет отвлекать Софью Никитичну, а кто там останется (тайно) на время разговора Нины с Николаем Антоновичем. Решили бросить жребий, и в итоге сидеть за ширмой досталось мне.

– Ты же мне потом все расскажешь? – с завистью глядя на меня, спросила Алина.

– Попробовала бы я этого не сделать, – фыркнула я. – Ты же меня в состоянии аффекта просто удушишь, если я не перескажу тебе весь их разговор слово в слово!

Алина успокоилась и поехала за Софьей Никитичной и ее мужем, а я направилась к Нине.

Перед тем как принять Николая Антоновича, Нина получила от меня подробный инструктаж: о чем конкретно ей следует спрашивать и почему необходимо на это время избавиться от Софьи Никитичны.

– Понимаю, – кивнула начинающий психолог. – Жена полностью прибрала к рукам мужа. В его сознании ее образ ассоциируется со строгой мамочкой, спорить с которой по меньшей мере опасно: может и наказать. И при этом в бизнесе он добился больших успехов? Странно, но и такое случается, когда явный подкаблучник в иных, не связанных с семьей, ситуациях ведет себя достаточно жестко, расчетливо, добиваясь высоких результатов. Отчасти он вынужден карабкаться наверх, добиваясь расположения своей жены-мамочки. Что ж, посмотрим, что там на душе у вашего Ципкина. Однако уже одиннадцать, пора бы им и появиться.

– Приедут. Алина мне не позвонила, значит, все идет по плану.

Только я успела это сказать, как в приемной послышались голоса.

– Да-да, госпожа Нонна вас уже ждет, – услышали мы низкий голос Нининой секретарши и робкий стук в дверь. – Госпожа, к вам можно?

– Прячься! – шепотом велела мне Нина и выключила верхний свет. Встала в центре комнаты, наверное, чтобы гости лучше разглядели ее балахон, украшенный изображением звезд, и торжественно пригласила: – Входите, я готова вас принять!

В кабинет вошли Алина, Софья Никитична и Николай Антонович. Софья Никитична восхищенно вздохнула. Нина, она же Нонна, выглядела настоящей волшебницей. В комнате царил полумрак: плотные шторы не пропускали солнечного света. Комнату освещала одна-единственная свеча. Дрожащее пламя отражалось в зеркалах, развешанных по периметру комнаты, и в звездах, нашитых на Нинкин балахон. Наряд Нины искрился, становясь то ярко-желтым, то темно-пурпурным. Эти переливы цветов и оттенков и вызвали восхищение Софьи Никитичны, а вместе с тем и уважение к предсказательнице.