это – вообще! Переворот! Археологическое чудо! Вроде Березанского камня, который в Одесском археологическом музее хранится. Говорят, монахи острова Валаам давным-давно находили рунные камни, но считали их проклятыми и надписи стесывали. Варвары, скажи! Ты чего там?

Даня, пропустивший половину монолога Валика мимо ушей, присел на корточки и поддел белые прядки пальцем.

– Обычные коренья, – пробормотал друг, сильно щурясь: он, судя по всему, имел проблемы со зрением, но носить очки при людях стеснялся.

Даня потянул за пряди. Земля вспучилась. Что-то белое вылезло наружу. Нос. Рот. Глазницы, залепленные почвой. Тянул-то он за волосы, вот и вытащил из неглубокой могилы голову… голову куклы Барби.

– Хлам, – безразлично сказал Валик. – Детишки посеяли.

Даня угукнул, но копнул глубже. За головой показалась еще одна и еще. Пластиковые останки в кукольной могиле у подножия рунного камня. Даня встал и отряхнулся, спиной ощущая чей-то пристальный взгляд. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять: это черный локомотив смотрит на него единственным глазом.

Глава 4

Паровоз-призрак приходит в квартиру

Около двух часов дня Дане позвонила бабушка: велела идти домой и прихватить с собой Валентина. Наверное, видела из окна, что они вместе бродят по району, болтая взахлеб. Болтать с Валиком оказалось страшно интересно. Он не только демонстрировал познания, но и умел слушать: внимал рассуждениям товарища про супергероев и соглашался или, наоборот, незаносчиво дискутировал.

– Проходите, как раз котлеты пожарила. – Бабушка впустила ребят в коридор, окутанный ароматами, от которых желудки мальчиков синхронно заурчали. – Разувайся, Валик, я твоего папу предупредила, что ты у нас поешь. Познакомились как следует, а?

– Ага! – Валик с ходу проглотил пышную котлету – с горячими яствами он расправлялся так же, как с холодными, – чистый берсеркер. – Я Дане про варягов рассказывал.

– Он все про них знает! – сказал Даня, вооружаясь вилкой.

– Варяги? – спросила бабушка, наливая в кружки компот. – Ты же самураев изучал, разве нет?

– Нет. – Валик дернул плечом и как-то помрачнел. Смена настроения удивляла. – То есть, да. Раньше. Но варяги мне больше нравятся.

– А самураи бывали в Балябино? – шепотом спросил Даня, представляя, как из поезда на перрон высаживаются японцы в кимоно с катанами наперевес.

– Не было здесь никаких самураев, – отрезал тот излишне серьезно. Японцы в воображении Дани спешно упаковались обратно в плацкартный вагон, и поезд дал задний ход.

– На площади стоит рунный камень, – уже громко, для всех, сказал Даня, уплетая пюре. – Валик хочет расшифровать надписи и получить Нобелевскую премию.

– Ну, допустим, не Нобелевскую, – встрял Валик, – но Макарьевскую – запросто. Ее вручают за достижения в области истории.

– Вот это дело! – похвалила бабушка. – Нашему Балябино обязательно нужны знаменитости.

– Тогда я получу премию в области поедания сырников, – размечтался Даня.

На кухню вошел дядя Витя.

– Кто это на мою премию покусился?

Даня поднял руку. Валик ябеднически указал на Даню пальцем.

– Пригрел конкурента, – вздохнул дядя Витя. – Когда опустеют тарелки – айда со мной.

Тарелки опустели быстро. Мальчики поторопились за дядей Витей, на ходу допивая компот.

У дверей, ведущих в Данину комнату, дядя Витя сказал:

– Может, это, конечно, глупость. Может, детский сад. Не компьютерная игра, конечно, не виртуальная реальность, но все же…

– Показывайте, дядь Вить, – перебил Валик нетерпеливо.

– Слушаюсь! – Он распахнул дверь. Мальчики сунулись в комнату и хором ахнули.

– Нереально! – воскликнул Даня.

– Какая огромная! – удивился Валик.

Все свободное место на полу занимала игрушечная железная дорога. Метры путей разветвлялись, змеились, переплетались. К шпалам были подсоединены многочисленные провода, для удобства прикрепленные скотчем к паркету. На путях стояли два состава: пассажирский и грузовой. Не какие-то пластмассовые паровозики из Ромашкова[2], а точные копии настоящих локомотивов и вагонов, детализированные металлические модели. К ним прилагались семафоры и шлагбаумы на переездах.

Даня и Валик прошлись по комнате, аккуратно ступая так, чтобы ничего не задеть: ни дать ни взять Гулливеры в стране железнодорожников-лилипутов. Дядя Витя наблюдал за ними с довольной улыбкой.

– Где вы такое сокровище нашли? – спросил Валик. – Она же стоит целое состояние!

– Она у меня уже двадцать лет, – сказал дядя Витя, с ностальгией озирая пути. – Откладывал по копейке, экономил. Настоящих поездов было мало, – он усмехнулся. – В моем детстве все мальчишки хотели немецкую железную дорогу. Вот я на старости лет и воплотил мечту.

– Мальчишки – в любом возрасте мальчишки, – сказала подошедшая бабушка и обняла дядю Витю.

– А теперь, Данил, я ее тебе дарю.

– Обалдеть! – охнул Валик.

– Нет! – воскликнул Даня. – А как же мечта?

– Мечта исполнена, – улыбнулся дядя Витя. – Да и наигрался я уже.

Валик в это время изучал пульт – серебристую коробку, похожую на детонаторы бомб из старых фильмов.

– Аналоговое управление!

– А как же! – Дядя Витя подкрутил ус. – Источник постоянного тока питает рельсы, а в локомотивах стоят электродвигатели.

– Это не опасно? – напряглась бабушка.

– Шесть вольт всего-то, – успокоил дядя Витя. – Поезда в масштабе один к восьмидесяти семи. И это еще не все! – Он пододвинул к восхищенным мальчикам коробку. Внутри были детали ландшафта и великолепно выглядящие здания: депо и вокзал с платформами. – Расставляйте, как вам нравится. Ну что, разберетесь?

– Разберемся! – ответил Даня. – Спасибо вам.

– Не за что. Главное, что я усвоил, завладев этой штукой: наслаждения в два раза больше, если делишься им с другом. Впрочем, это касается любых забав.

Взрослые ушли, оставив мальчиков строить свой мир. Закипела работа. Нашлось место и вокзалу, и мосту, и крошечным столбам, и тополям да елочкам. Зеленый холм накрыл собой пути, но не помешал проезду: составы прошли сквозь туннель.

Мальчики сидели на полу, по очереди управляя пультом. Синий электровоз и зеленый дизель-поезд ныряли в туннель, проносились под мостом, плавно огибали комнату: только успевай переводить стрелки. Даня готов был вечно смотреть на движение моделек, на подмигивающие семафоры, поднимающиеся и опускающиеся шлагбаумы. Захотелось стать машинистом. А не этого ли добивался хитрый дядя Витя? Железнодорожник в третьем поколении, бездетный, решил продолжить династию, вдохновив подарком Даню.

Даня оторвался от приятно жужжащих моделек и посмотрел на развешанные по стенам фотографии. Куда шли эти старые паровозы? Какие грузы перевозили, каких пассажиров, кто управлял ими?

– Я как-нибудь солдатиков притащу, – сказал Валик умиротворенно. – Я в них так-то не играю. Но можно реконструировать ограбление поезда, как на Диком Западе.

– Или прибытие варягов.

– Это анахронизм.

– Что?

– Анахронизм. Когда по ошибке одна эпоха смешана с другой. Поезда и варяги – анахронизм.

– Ну и что? А у нас будет так.

– Тогда, – сказал Валик, уводя электровоз в депо, – пусть варяги приедут на поезде и освобождают Русь от войск Наполеона.

– Идеально, –