Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не дай, конечно, бог такое пережить хоть кому- то. Согласен. Если бы знал, что какие- то упыри будут так про моего кота писать, в жизни бы нигде его имени не упомянул бы. А как это связано с познанием и обретением себя? Может послушаю Вас и свои курсы по познанию себя открою?– иронично спросил Василе.
– Если вы свои курсы откроете, то познание вам закроется сразу. Откроются двери к деньгам и другому мирскому, но разве это счастье без познания?– ответил вопросом на вопрос старец.
– Сейчас, кстати, активно пишут про деньги и приумножение своего капитала.
– Ох, бедные люди. Рано или поздно, у них будут все деньги мира, а потом что? Вот встанут они в огромной янтарной комнате, забитой деньгами. Справа будет красивый чайник, на столе будут стоять фаянсовые тарелки с явствами. А дальше что? Вроде, добились своего. Остается только, прости господи, руки накладывать. В такие моменты люди осознают, что не деньги были их целью, а что- то другое. А некоторые не осознают и продолжают бесконечно складировать фаянс в свои бездонные клозеты. Не представляете, все это тоже относится к обретению себя. Вот такие молодые люди пытаются себя просто купить. Задарить самого себя подарками, чтобы настоящий их «Я» вышел наконец- то и сказал что- то вроде- «Лешенька, та зачем оно тебе все сдалось? Ты не видишь, как люд простой живет? Шел бы просто в монастырь, а все остальное отпиши хорошим людям». Тактика иногда действенная, конечно. У Льва Николаевича Толстого вот получилось, да жалко поздно. Ну что я все про себя и свои методики, вы лучше, Василий, расскажите, что предлагают там у вас для познания. Вы же, наверное, в университете учитесь.
– Эмпирические методы, наблюдение там, индукция и дедукция…
Пока Василе говорил, старец копался в своей сумке. Вопрос был явно задан для получения пространство под маневр.
– Эх, молодой человек. Это все не то. Позвольте познакомить вас с самым главным источником познания себя.
На этих словах Федор Кузьмич поставил на стол полуторалитровую стеклянную бутыль без всяких этикеток.
– Алкоголь?– с неприятием спросил Василе.
– Ну вы скажете, Василий, это слишком пошло. Главный источник познания себя- приятная беседа. Ее, кстати, можно вести и с самим собой. А это просто кагорчик, я сам делал, кстати- ответил старик.
– Вы меня простите, но я не пью.
– Понимаю, но вы же не против будете, если я слегка? Тут и осталось немного.
За окном проносились кустарники, деревья, реки, дома, людские жизни и тени. Столица была оставлена позади, впереди ждала первая остановка на долгом пути Василе к его настоящему и будущему.
Слово за слово и коммуникация была налажена. Из купе повалил раскатистый хохот. Василе понравился его новый попутчик. С ним они спорили, смеялись и грустили на протяжении вот уже трех часов.
Обсуждались фундаментальные философские постулаты.
– Василий, я же вам говорю, ну если бы я этому Зенону камень кинул бы в голову, то он бы и увернуться не успел бы!– говорил Федор Кузьмич.
– Думаете? А мне кажется, что они там в Древней Греции всему были научены и опыт имели. Не вы первый подумали о проведении такого эксперимента- отвечал Василе.
– Ох, так и представляю. Сажает перед собой Зенона его учитель и говорит так вполголоса- «Зеня, ты бы головушку поберег. После твоих слов только и хочется, что камушек в тебя кинуть»
Далее беседа перетекла в область литературы, потом кинематографа, а затем кагор кончился. Василе предложил взять что- нибудь в вагоне- ресторане или еще где- нибудь поблизости, провиант тратить совсем не хотелось, а его собеседник был совсем не против. В вагоне- ресторане было не слишком людно, сидел там лишь узурпатор старого места. Сидел он с закрытыми глазами, покачиваясь в такт стука колес поезда. Василе хотел было подойти к прилавку, чтобы хорошенько разглядеть ассортимент, но узурпатор остановил его движением руки, затем широко улыбнулся и открыл глаза.
– Мне вот эти четыре нижних зуба узбек в армии выбил. Я тогда спал, а он хвать душку и того. Проснулся я, сплюнул зубы- то мои и пошел его лупить, че поделать, да?– начал разговор со странного заявления мужчина.
Василе уставился на него, как на полоумного, одобрительно хмыкнув.
– Малой, ты прости меня, я просто человек такой вот уставший, ну че поделать со мной, да? Ну вот так, житья нет просто, садись рядом.– снова попытался пойти на контакт мужчина.
– Вы меня извините, меня там друг ждет- тактично пытался откланяться Василе.
– Да не ссы ты, я тебе возьму что- нибудь. Тебе какой чай? Ай, возьму черный, да? Тебя как зовут, паря? Ты меня еще раз извиняй, такой уж я вот,да?– странно начал беседу мужчина.
– Вася- решил ему подыграть Василе.
– Вася, слушай, вот еще, да. Было дело, парень бинтом руку свою обмотал в армейке, а потом лупанул по стене, она у него и обмякнула, ну а че поделать, да? Хочешь жить- умей вертеться, хехе. Он потом в санчасти за жопы щипал этой рукой самой медсестер еще месяца три, пока его домой не отправили, ну приколист был парень, что еще сказать. Дело было, кстати, за три дня до того, как меня мышь укусила за ухо в этой же части, ты приколи? Вот прям мышь, вот прям за это вот ухо, ну да.
Василе было трудно терпеть этот словесный понос, сдобренный постоянным бесцельными вопросительными предложениями, он совсем не мог оценить мотивацию и душу простого русского парня, спрятанную за сложными коммуникационными надстройками,
