Вперёд вышел пухлый глашатай сира Хармона и хорошенько прокашлявшись представил нас.

–Ты из секты? – Спросил Энтин.

–Оу, нет. Я из истинной религии. – Ответил он нам и продолжил мести.

Недоуменно переглядевшись мы все оголили мечи. Старичок перестал мести, посмотрел на нас несколько мгновений и бросив метлу стал убегать в лес. Мы тут же пустились в погоню на конях. В этом была наша ошибка. Конь не шёл по густым кустам быстрее чем человек. К тому же ветки все время наровили выколоть глаза. Но благо старичок был не самый шустрый.

Каждой погоне однажды приходит конец. Наша погоня закончилась, когда вслед за старичком в балахоне мы вышли на поляну на обрыве скалы. На поляне множество сектантов занимались своими мирскими делами. Строили ограду, помогали повару варить что-то в огромном котле, красили привязанную к дереву девушку. Они не обратили никакого внимания на пробежавшего мимо них всех орущего старичка. Нас же заметили только после того, как низенький глашатай Хармона прокашлялся готовясь нас представить. Сектанты начали бежать в разные стороны, но вместо спасения стали участниками парада нелепых смертей. Один из сектантов наступил на грабли и пробил черенком себе череп, другой споткнулся о товарища сидевшего на кортах и упал животом на заточенное ограждение. Двое убегая обернули голову на рыцарей и наткнулись на отсохшую, сломанную ветку, как на шампур. Один сектант вовсе умудрился свернуть себе шею резко развернув голову в нашу сторону. Пухлый карлик споткнулся о свой длинный балахон и упав разбил голову об валун. Повара же бегущая толпа случайно столкнула в его котел. На шум из палатки на обрыве вышел крупный, лохматый мужичок с голым торсом из сплошных мыжц и боевым топором в руках. Он явно решил дать бой, но его затоптали убегавшие сектанты. В панике они забыли, что далее за палаткой обрыв и сорвались с него. Остался только лидер секты с краской и кистью в руках застывший на месте возле девушки. Сомневаюсь, что происходившее безумие его смутило. По крайней мере чувств его грубое, худощавое лицо не выразило. Поправив диадему на своей голове он посмотрел по сторонам и либо от отчаяния, либо от излишней уверенности он бросился с криками на нас, достав кинжал из ремня которым опоясывал свой балахон. Я и сир Хармон вместе снесли его голову с плеч, как только он приблизился на достаточное расстояние.

Тут же начались споры о том чей удар был нанесен раньше. Не в силах терпеть ложь и упертость я толкнул его в грудь. Чуть не упав он сделал пару шагов назад и случайно сбил отрубленную голову. Голова откатилась к его коню. Он тут же бросился к скакуну. Быстрым движением схватив голову и вскочив на коня сир Хармон пустил его во всю прыть по тропе вниз по склону. Не теряя времени я последовал за ним. Погоня заняла много времени. Я перескакивал валуны, горные ручейки, преодолевал каменистые склоны. Делал все чтобы не отстать и даже несколько раз нагонял его. Но Хармон успевал повернуть коня в сторону избегая расправы.

Когда солнце подходило к зениту мы вышли на турнирное поле близ городских стен Архита. В чистом поле мой скакун имел преимущество. Конь сира Хармона был крупным, боевым конем рыцаря. Мой же скакун предназначен для быстрых кавалерийских атак из засады. Он был меньше, но куда быстрее потому мне удалось нагнать неприятеля. Я привстал в стремени и сравнявшись с Хармоном в прыжке свалил его с коня. Мы очутились на земле тут же начав яростную драку. Мне удалось оказаться сверху и наносить удары по его наглому лицу, но Хармон ударил меня головой сектанта, что все это время держал за волосы. На секунду я оказался в забытье и он воспользовался моментом. Оказавшись сверху он занёс кулак для решающего удара. Но его остановил звук труб. Ворота города открылись и из него вышла длинная процессия. Застыв в этой позе мы наблюдали за всей этой вереницей музыкантов, солдат, коней и карет. Когда мимо проходил трубадур мы поинтересовались, что происходит.

–Наша любимая леди Эсмит вышла замуж! – радостно ответил он и продолжил свое шествие.

Не веря ушам мы с сиром Хармоном поднялись и стали отряхиваться от земли и снега. Мимо нас прошла карета запряжённая четвёркой вороных. Сделанная из гренадина и обрамленная позолотой, по обе стороны от двери к ней были прибиты щиты с гербами. Один герб я узнал сразу. Орёл над горой на синем поле древний символ графов Архит. Второй герб тоже был мне знаком, но владельца вспомнить я не мог. В окне кареты улыбалась Эсмит. Заметив нас она стала радостно махать нам. Вскоре в окне появилось любопытное лицо ее мужа. Я сразу узнал этот широкий нос, шрам на губе. То был барон Кисмет.