class="p1">В одном из офисов на стене размещалась панорама с видом небоскрёбов-близнецов Нью-Йорка. Они поражали меня размахом, величием. Вскоре их не стало вовсе. Мой приятель вышел из одного из них за десять минут до самолётной атаки террористами на эти символы американского благополучия.

Понятно, конечно, что во мне работало некое предчувствие беды, но душа болела от этого не меньше.

В данном случае был задействован мой собственный билет, доставшийся другому человеку волей какого-то рока. Это меня тревожило по-особенному, как личное.

Иногда бывало в бизнесе, что после начала дел с кем-то новым, всё начинало рушиться, шли убытки, которые прекращались лишь после расторжения совместной работы с этим человеком. Словно присутствовал рок, несущий негатив в позитивное мероприятие. Таких людей, надо сказать, немало. Но когда возникла угроза жизни девушки, попавшей вместо меня в беду, я впервые ощутил себя по-настоящему виновным в данной ситуации.

Мне хотелось увидеть бедолагу, узнать о её жизни до случившегося. Я попросил Светлану организовать встречу.

– Леон Жильевич, пока не стоит её беспокоить. Она не в том состоянии.

– Так серьёзно?

– Просто не хочет пока никого из посторонних видеть, да и нервы приводит в порядок.

– Хорошо. Сообщи, когда будет возможно встретиться.

– А Вам это надо?

– Светлана, а ты как думаешь?

– Моё мнение, что это лишнее. Вы помогли ей – уже достаточно.

– А ты себя представь на моём месте.

– Одна уже побыла на Вашем месте. Спасибо.

– Ну вот, ведь понимаешь.

– Вы же не виноваты, тем более делали благое дело, а если какие-то нелюди всё испортили, то это уже к Вам никакого отношения иметь не должно.

– Действительно. Однако, на сердце что-то неспокойно.

– Вы щедро и сердечно заплатили, хотя никто не просил об этом, и пора успокоиться.

– Возможно, но душе не прикажешь. Я надеюсь, что встреча с ней даст успокоение.

– Хорошо, как скажете.

– Вот это другое дело.

– Всё?

– Да.

Светлана говорила намекающим тоном, что её мнение намного умнее моего.

– И перестань хорохориться, – сказал я ей.

– Неужели, – иронично ответила она.

– Иначе будешь иметь бледный вид и макаронную походку!

– Спасибо за комплимент, я думала, что это уже приобретено на Вашей работе, – с иронией ответила она.

– Ты хочешь подкинуть дров в огонь? – беззлобно спросил я.

– Хорошо, я вызову пожарную службу, – ехидно продолжала она.

– Лучше позови для себя хирурга по укорачиванию языка и батюшку, который объяснит тебе, что нескромность – грех, – ответил я нравоучением.

Мы иногда так шалили друг с другом. Это вносило некую разрядку в рабочие отношения.

***

Вечером я прогуливался по дождливой Москве, что всегда являлось моим любимым занятием, если было не очень поздно.

Не смотря на сырую погоду, город выглядел ярким от света реклам, разноцветной иллюминации, украшающей столицу.

Вспоминая прежние времена, когда Москва утопала в темноте и грязи, я гордился тем, что застал новое время, с размахом вносящее вместе с бурной жизнью грандиозные изменения в облике города. С каждым днём менялось его лицо. Я прогуливался по современному столичному мегаполису, не боясь оказаться испачканным грязью улицы. Даже лужи, если возникали, были чистыми.

Подумал о Йошкар-Оле. Она ещё не могла сравниться с Москвой, но и в ней заметны улучшения, жаль, что только в центре. Видимо, не дошло время до окраин. Конечно, всё зависит от денег, точнее, от их количества. Российская провинция всегда была обделена в средствах. Такая уж неискоренимая экономическая политика в стране, когда цивилизация там, куда поступают финансовые потоки, а не откуда они тянутся.

Неоновый свет, обрамлённый бегущим огнём дюралайта, манил обратить внимание на вывеску очередного заведения, мимо которого я проходил, ощущая кофейный аромат, специально посылаемый прохожим из его вентиляционной системы. Это был кофейно-чайный клуб «Лагуна».

Мне давно хотелось зайти куда-нибудь согреться. Запах кофе меня ничуть не манил, так как этот напиток, на ночь глядя, мог лишить сна, а то, что в «Лагуне» было немноголюдно, утраивало.

Присев в просторное кресло за стеклянный столик, я заказал у вскоре подошедшей официантки немного виски, чая «Белая луна» и сигару.

Обстановка была вполне расслабляющая. На стенах клуба были изображены красочные варианты лазурных лагун с забредшими в них лодками и парусниками. Иногда встречались картины с горными водопадами и чайными или кофейными плантациями на фоне голубого неба.

После глотка виски, мне стало теплее. Свеча подогревала воду в стеклянном чайничке на специальной подставке, вкус сигары навевал добрые мысли.

Посетителей было совсем мало. Некоторые о чём-то тихо беседовали друг с другом, попивая кофе, одна парочка покуривала кальян, две девушки поблизости пили чай, скромно кладя себе в рот кусочки пирожного. В одиночестве отдыхали лишь несколько человек, каждый за отдельным столиком, поглядывая то на прохожих сквозь окна, то на стены, задумавшись о чём-то сугубо личном.

Мне было уютно в этом спокойном обществе под едва слышную умиротворяющую музыку.

Вкус чая напоминал неповторимое восприятие утреннего лугового тумана, словно приближая к природе. Я представлял себе много раз виденную наяву красоту предрассветных лугов, озёр и рек, полей со стогами и перелесками, когда летом бывал в марийском краю. Мне доводилось с друзьями водить лошадей в ночное. Это незабываемо!

Конечно, такая красота есть и в Подмосковье, и в любом уголке России. Я могу сказать, что ещё много чудесных мест в мире, но так получилось, что детские воспоминания сильнее байкальской глади, кавказских гор, северных широт, таёжных кедровников, степного раздолья, черноморских пляжей и любых заграничных красот.

Словно погрузившись в райский сон, я мечтал очутиться на берегу Волги ранним утром, взять лодку и поплыть в туманную речную даль вдоль крутых лесных берегов, грести, находясь наедине с огромной природой.

– Леон Жильевич, – послышался голос Светланы.

– О, Господи! Ты меня напугала, – возмутился я, выходя из нирваны.

– Мы Вам не помешали?

– Света, я тебе на работе что ли не надоел?

– А мы с подругой зашли пообщаться. Смотрю – Вы.

– Присаживайтесь, коли так, и познакомь, пожалуйста, с подругой.

– Её зовут Татьяной. А перед тобой, – уже обращаясь к подруге, сказала: – Леон Жильевич.

Я встал.

– Здравствуйте, Леон Жильевич, очень приятно, – произнесла Татьяна.

– Добрый вечер, мне тоже приятно, присаживайтесь, пожалуйста, – немного удивлённый скромностью в её голосе, ответил я.

– Спасибо, – сказала она и села напротив меня.

– Света, – начал я свой вопрос к присевшей по левую руку от меня секретарши, – а это не та ли подруга?

– Та-а, – протяжно ответила она.

– Из Норд-Оста? – попросил уточнить я.

– Да-а.

– Здорово! – восхитился я.

– Леон Жильевич, – обратилась ко мне Татьяна, – мы Вам так благодарны с родителями за Вашу помощь…

– Да, бросьте, – перебил я, – не