– Она не была моей спутницей, – ответил он.

– Она почти наверняка мертва. В таком крушении никто не смог бы выжить.

– Но я же смог!

– Нет.

Это страшное слово прозвучало совершенно равнодушно. Доктор изо всех сил постарался ничем не выдать своих чувств.

– Мы вернули тебя к жизни, – сказала старуха. – Но это лишь временная мера. У тебя чуть меньше четырех минут.

Доктор держал за правило никогда не паниковать раньше времени. Если ему осталось всего четыре минуты, пора взять все в свои руки.

– Четыре минуты! – возразил он. – Да ведь это целая вечность! А вдруг мне станет скучно? Нужен телевизор, пара книг, в шахматы сыграть никто не хочет? И вязание принесите.

– Тебе осталось совсем немного, используй это время с умом.

С удовольствием, подумал Доктор и быстро оценил обстановку. Шесть женщин в комнате, считая старуху. Два выхода! Один явно вел наружу из пещеры, а другой – вглубь, в гору. Стойте, как он вообще догадался, что там гора? Неужели он бывал здесь раньше? Ах да, она ведь сказала название планеты, и он уже его слышал. А пещера? Она и впрямь выглядела довольно знакомо. Что ж, пора пощеголять знаниями, если только удастся хоть что-нибудь вспомнить.

– Погодите-ка, это вы? Точно, вы! – Ну разумеется, теперь он понял. – Я снова на Карне? – торжествующе спросил Доктор. – А вы – Сестринство Карна, хранительницы очага страшной скуки!

Старуха сверкнула глазами.

– Вечной жизни! – рявкнула она.

– Именно! – По ее взгляду Доктор понял, что попал в точку. Пора закрепить успех. Он поднялся на ноги, но тут же ощутил, как все тело отказывает, и от боли чуть не рухнул наземь. Встряхнись, велел он себе. Больно будет недолго.

– Насмехайся над нами сколько пожелаешь, – сказала старуха. – Но наш эликсир может запустить твою регенерацию. Вернуть тебе жизнь.

Любопытно. Они что же, хотят помочь? На Галлифрее ходили слухи, что Сестры Карна могут помочь регенерировать смертельно раненному Повелителю времени – но с чего их вообще заботит его судьба? Да и потом, точно ли он хотел пережить все это снова? Разорваться на части, собраться воедино в другого человека лишь затем, чтобы снова видеть, как пылает Вселенная? Он вспомнил, как его старый наставник на лекции в академии рассказывал ученикам о перемене, которой все они так страшились.

– Вы шагнете прямо в бурю, – говорил Боруса. – А выйдет из нее незнакомец. И этим незнакомцем будете вы.

Вновь стать чужаком самому себе. Зачем? Какой теперь в этом смысл?

Старуха указала на кубки, которые держали остальные.

– Мы развили науку Повелителей времени. На Карне перемена не обязана быть случайной. – Она шагала меж сестер, указывая то на один кубок, то на другой. – Кем хочешь стать? Толстым или худым? Молодым или старым?

Доктор почти рассмеялся. Он оказался в магазине, где товаром служило его возможное будущее!

– Мужчиной или женщиной? – многозначительно спросила она.

Рыжим? На секунду он задумался об этом, но промолчал.

Охила смотрела на него выжидательно. Доктор озадачился тем, откуда вообще вдруг узнал ее имя, и только потом понял, что перевел крошечную надпись на ее левой серьге. Славно, хоть что-то он еще может.

– Зачем вам это? – спросил он.

– Ты уже помогал нам в прошлом.

Разве? Доктору вспомнилось, как его привязали к столбу прямо в центре этой комнаты, а вокруг лежал хворост и горели факелы. «Что посеешь, то и пожжешь», подумал он и решил не говорить вслух, но вдруг понял, что уже сказал.

– Сестринство Карна благодарностью не славится.

– Война между далеками и Повелителями времени угрожает всей реальности. Ты – наша последняя надежда.

Ну разумеется. Им было страшно. Но почему все вечно ждут, что он будет воевать?

– Это не моя война, – сказал он. – Я не стану в ней участвовать.

– Ты не сможешь вечно бежать от нее.

Бежать? Доктор задумался. Вряд ли хоть кто-то во Вселенной может убежать от войны, которая происходит одновременно в каждом мгновении истории.

– Я помогаю, где могу. Но сражаться не буду.

– Потому что это ниже твоего достоинства?

Да, подумал он. И вслух ответил так же.

– Потому что ты «хороший человек», как ты сам себя зовешь?

– Я зову себя Доктором.

– Ты считаешь, что это одно и то же.

– Мне хотелось бы так думать.

Охила посмотрела ему за спину, где что-то происходило. На ее лице возникло новое выражение. Лукавство? Или просто жестокость?

– В таком случае, Доктор, – сказала она, – вам пора осмотреть пациента.

В пещеру вошли еще двое Сестер. Они несли что-то похожее на мешок. Но когда они положили это нечто на алтарь в центре комнаты, на миг Доктор лишился дара речи.

С виду она была так мала. Вокруг груди у нее был надет патронташ. Слишком старый, чтобы принадлежать ей изначально. Доктор задумался о том, кто мог дать ей этот патронташ. Должно быть, этот кто-то был ей очень дорог или же она была дорога ему. Мысль об этом ранила Доктора.

С помощью отвертки он просканировал тело Касс, но заранее знал, что признаков жизни не увидит.

– Ты напрасно тратишь время, – сказала Охила. – Теперь ей не сможем помочь даже мы.

«Да знаю я!», – хотелось ему крикнуть прямо ей в лицо. Но он сказал лишь:

– Она хотела повидать Вселенную. – Потому что эти слова были правдивы и причинили ему боль.

– Она не так уж много упустила. Вселенной почти пришел конец.

– Я мог бы ее спасти. Мог бы вытащить с того корабля, но она не стала слушать.

– Значит, она была мудрее тебя. И понимала, что от Войны Времени не спастись нигде. И ты тоже ее часть, Доктор, хочешь ты того или нет.

– Лучше умереть, – ответил он искренне. Не быть воином, подумал он. Таково обещание. Не быть жестоким, трусливым. Ни воином, ни солдатом. Доктор чувствовал, что клокочет у него в груди: гнев, которому никогда не стоило давать волю. Лучше сразу умереть.

– Ты уже мертв, – сказала Охила. – Скольким еще ты позволишь разделить ту же участь?

Он заставил себя посмотреть в лицо Касс. В нем больше не было упрека. Ни ненависти, ни страха – ничего. Лишь еще одно загубленное дитя. Еще одно, Доктор!

– Что бы она сказала, если бы могла?

– Мне? Ничего. Я Повелитель времени. Я воплощаю собой всё, что она презирала.

– Если бы она поняла, каков ты, поняла, какой властью ты можешь завладеть, она бы молила тебя о помощи. Как молим сейчас мы. Вселенная стоит на краю пропасти. Позволишь ли ты ей упасть?