– Ты чего? – просипел несчастный, слегка оторопев, – лучше попей!

– Не знаю… – Чизман совсем не обратил внимания на его слова, всё ещё разглядывая воронёный металл, – может быть, Даниил был прав? И это единственный выход отсюда?

– Может быть, – Валера утёрся, размазав пепел по лицу, – но у нас ещё есть вода и силы, – он махнул рукой в ту сторону, куда они шли, – вдруг впереди наш ждёт выход? Было бы глупо умереть в паре шагов от него…

– Да… – протянул его товарищ, а потом протянул оружие ему, – держи.

– Что?

– Пусть будет у тебя.

– У меня? – парень осторожно взялся за ствол. После тяжёлого ружья, пистолет казался почти невесомым.

– Ага. Это ведь ты всегда рассказывал про мораль и прочее, – хмуро усмехнулся Комаров, – вот и решай сам, – бросил он и зашагал вперёд по пепельному ковру.

Валера уставился ему в спину, всё ещё неуверенно держа оружие за затворную рамку, будто бы это заряженная мина. Впрочем, это так и было. Только эта бомба была моральной. Вместе с оружием в его руках оказалось тяжёлое решение.

Быть или не быть? Кто-нибудь из современного мира, окружённый всеми благами цивилизации и не имеющий никаких серьёзных проблем, легко бы ответил на этот безмолвно повисший в воздухе вопрос. Однако, что делать тому, кто стоит посреди серой безжизненной пустыни и не видит ничего, кроме мрачного тёмного неба, на краю которого во мгле скрывается горизонт? Тому, кто знает, что впереди нет ничего хорошего, и более того, даже не понятно, где именно это впереди, поскольку куда не глянь везде лишь сплошная безысходность. И кажется, что единственный способ спастись от всего этого находиться в твоих руках.

Глубоко в душе, парень понимал, что выбор тут не между жизнью и смертью, а между смертью мучительной и смертью быстрой. И от этого у него по спине побежали мурашки.

– Нет, – наконец выдохнул он и спешно ощупал одежду, пытаясь придумать, куда деть этот пистолет, чтобы тот не мозолил глаза, – у нас есть этот выход, так что мучительно мы не умрём, – судорожно пробормотал Валера, убеждая сам себя, – вот когда иссякнут силы, тогда и наступит время для таких мер. А пока ещё можно побороться!

 В итоге он просто оторвал край рубахи и, сообразив из неё некое подобие мешка, подвесил оружие на пояс. А потом зашагал за Чизманом, который тащился далеко впереди.

Это решение совершенно внезапно придало несчастному сил. Казалось, уверенность в том, что всё это можно закончить в любой момент, делала все эти страдания менее мучительными. Теперь он был не бедной жертвой, которая зависела от случая, а тем, кто сам решал свою судьбу. И парень решил жить дальше и шагать по этой пепельной пустыне вперёд, проверяя сколько ещё он сможет продержаться.

Вскоре ему удалось догнать Комарова, и они вместе продолжили свой путь в никуда. Горы были всё такими же неприступными, а пустоши пустынными. Вулканы вдали неспешно дымили, будто бы трубы каких-то заводов. Дым от них скрывался в серой пелене, что висела в небе. А под ногами тихо шуршал пепел. Пожалуй, это был единственный звук на всём этом огромном просторе. Изредка что-то рокотало вдали, но это были лишь далёкие отголоски, что разлетались эхом, отражаясь от высоких пиков хребтов.

 В этой тишине и шли два попаданца, едва волоча ноги. Наверняка со стороны, они походили на каких-то зомби из всяких ужастиков. Покрытые пеплом, с грязными лицами и отсутствующим взглядом. Впрочем, сами несчастные совсем ни о чём не думали. Думать для них было роскошью, ведь все силы уходили на то, чтобы идти вперёд.

– Как считаешь, – Чизман вдруг тяжело вздохнул и медленно, будто бы заржавевший робот, повернул голову в сторону своего спутника, – может быть, нам лучше попробовать взобраться на вон те горы? – он показал пальцем на высокие хребты, что поднимались неподалёку.

– Там есть дорога? – сразу встрепенулся Валера и тут же нахмурился, – что-то я ничего не вижу! Сплошные отвесные стены!

– А если там есть щели или какие-нибудь пещеры? – пожал плечами тот, – всё равно больше никаких вариантов нет! Идти по этой пустоши бессмысленно!

– Ну, – парень остановился и отряхнулся от пепла, – может быть, в тех скалах есть проход. Но взгляни выше! Там ведь просто какой-то ледник или снежный склон, совсем вертикальный! Там даже со всякими ледорубами не залезешь! Сам же говорил…

– Говорил, – тяжело выдохнул Комаров, – вот только толку от этих разговоров никакого, – он сжал кулаки, – сейчас у нас закончатся силы, и мы будем лежать в этом пепле, чувствуя, как жизнь покидает нас. И длиться это будет достаточно долго. Будь тут обычная пустыня с жуткой жарой, то мы бы просто погибли от перегрева на солнце. А здесь, – Чизман презрительно фыркнул, уставившись в серое небо, – никакого солнца нет. Да и жары особой нету, как и холода. Даже ночью тут никакой прохлады не было!

– И что? – озадаченно спросил парень.

– А то, что мы тут как в пустой комфортной комнате, – воскликнул его спутник, – так что умирать будем долго и от истощения или обезвоживания. Без еды человек может протянуть неделю, кажется, а без воды три дня. Так что давай допьём это, – он тряхнул мешком, – а потом будем считать!

– За три дня мы сможем…, – начал, было, Валера, но потом вдруг осёкся. Он сам понимал, что три дня в масштабе этих пустошей совсем ничего не значат. От того, что они пройдут ещё пару десятков километров ничего не измениться. Горы здесь были неприступные, будто бы кто-то специально постарался, чтобы отсюда никто не вышел.

– Вот именно, – покачал головой Чизман, подтверждая его опасения, – ничего мы не сможем. Это в первый день ты ещё будешь способен идти вперёд. А потом кровь начнёт густеть, появится головокружение, отдышка и прочие прелести, – пустился перечислять он, – появятся галлюцинации, потеря ориентации. Ты уже никуда не дойдёшь, будешь ходить кругами, а потом и вовсе грохнешься в этот пепел, катаясь по нему в бреду!

– Неужели ты так просто сдашься? – спросил у него парень.

– А что ещё делать? – тот уселся прямо в пепел, – если бы был выход и я знал, что он где-то там, – он махнул рукой вперёд, – то я бы ещё боролся. Вот только нет никакого выхода. Совсем.

– Давай проверим это, – попытался приободриться Валера, – пошли до этих гор, попробуем залезть на них! Или ещё куда-нибудь! У нас же есть этот последний выход! А?

– А смысл? Выберемся отсюда и что дальше?

– Ну, – парень схватился за голову и прошёлся кругом, –