— Симптомы тоже совпадают, — Виктор протянул коллеге раскрытую ладонь, на которой лежал тонкий серый отросток, схожий с шипом растения, — взращивали любовь, а получили сорняк.

— Точнее сорняка, — Леонид взял отросток и внимательно его изучил, ради интереса даже кольнув острым концом себе в палец. За одиннадцать лет службы Дубинин встречался с объектами иного происхождения № 2 восемь раз и каждый раз идентифицировал существо именно по обнаруженным на одежде или мебели шипам. Во время стадии активной трансформации на теле будущего сорняка появляются выросты, которые порой, толком не успев окрепнуть, ломаются и застревают в вещах.

— Что по времени? — спросил Дубинин, выбросив изученный отросток.

— В объятиях сорняка Юлия протянет примерно сутки, — ответил Виктор. Взгляд сотрудника отдела ликвидации скользил по крышам частных домиков, что закрывали обзор на расположенный за Неразлучной улицей лес.

— Ну что ж, тогда по домам, — наигранно будничным голосом произнёс Леонид, — отдохнём, отоспимся, а завтра вернёмся и прикончим урода.

— Поддерживаю, — спокойно согласился Виктор, после чего на всю улицу раздался громкий хохот Дубинина. Подозрительная хозяйка дома № 9 выглянула в окно, что-то буркнула, зачем-то перекрестилась и скрылась из виду. У Виктора собственная шутка вызвала лишь горькую усмешку, — надеюсь, Лёнька, что инструмент у тебя есть…

— Нету, Витя, — прекратив смеяться, заявил Дубинин, — Руське Кострову месяц назад одолжил, а эта паскуда всё никак не вернёт. А твой-то где?

— Списали. Уже год, как в негодность пришёл, а новый получить руки так и не дошли, да ещё и отчётность эта всё желание отбивает, — пожал плечами Виктор, — видимо, сегодня придётся-таки мне к Георгию Никитичу и Агате Макаровне наведаться.

— Что ж, передавай старикам привет, — Леонид своим громадным кулаком по-дружески стукнул товарища в плечо, — и пошустрее давай, пока не стемнело.

— Ты разве не со мной? — поинтересовался Виктор, мысленно по объездным дорогам прокладывая путь до дачного посёлка под названием Союз.

— А нафиг я там сдался? — мгновенно парировал Леонид. С серьёзным лицом он открыл багажник своего внедорожника, вытащил наполовину опустошённую канистру с бензином и длинную цепь. Затем из салона внедорожника Дубинин достал видавший виды рюкзак, литровую бутылку с водой и биту, обёрнутую колючей проволокой, — Пока ты мотаешься туда-сюда, я в лесу пошарюсь, разыщу нашего клиента. Чё время-то терять?

— Хорошо, — Виктор кивнул, — только без меня к сорняку не суйся. А то мало ли, тварь опасная — зашибёт тебя.

— Слышь, я сам кого хочешь зашибу, — отреагировал на дружескую провокацию Леонид, — да и с сорняками не первый раз дело имею и с техникой безопасности знаком. И вообще у меня опыта будет побольше, чем у тебя, служу-то я дольше.

— Всего лишь на год, — с усмешкой заметил Виктор и направился к синему седану, — постараюсь вернуться побыстрее: тридцать минут — туда, тридцать минут — обратно, плюс ещё минут сорок, чтобы потрындеть с Никитичем. Так что не скучай, Дубина.

— Даже не мечтай, Витязь, — Леонид дождался, пока Виктор сядет за руль и заведёт автомобиль, после чего показал товарищу довольно красноречивый и крайне неприличный жест, на что сразу же получил аналогичный ответ.

Плоды ложной любви

По дороге Виктор заехал в неприглядный придорожный магазинчик с выцветшей вывеской, где приобрёл «скромные дары»: хлеб, пачку чёрного чая, колбасу, молоко, пакет дешёвого кошачьего корма, бутылку водки для Георгия Никитича и на удивление свежий зефир для Агаты Макаровны. Воняющий псиной, гнилым тряпьём и сигаретами толстый пожилой мужчина, который одновременно являлся и единственным продавцом, и хозяином магазина, не смог отыскать в своей борсетке сдачи, а потому, указав городскому пришельцу на муляж видеокамеры и пригрозив пальцем, удалился на поиски в глубины своих хором. Дожидаться продавца Виктор не стал.

Петляя по узким улочкам дачного посёлка Союз и без конца проклиная каждую яму и кочку, сотрудник отдела ликвидации добрался до нужного адреса. Синий седан Виктор припарковал на соседнем заброшенном участке, забор которого уже много лет, как был пущен местными умельцами на дрова и собачьи будки, а огород ежегодно зарастал сорняками. «Нормальными сорняками», — не преминул бы уточнить Виктор.

Сооружённая умелыми руками калитка не издала не единого звука. Лишь старая беспородная собака лаем известила хозяев о появлении незнакомца, но принюхавшись к специалисту по защите от чужеродной активности, сразу признала своего. Из оборудованного под мастерскую сарая показалась седая голова Георгия Никитича, одетого в серую ветровку и спортивные штаны, заправленные в резиновые сапоги. Он улыбнулся и тщательно вытирая руки чёрной замасленной тряпкой направился навстречу Виктору. На свежевыкрашенную веранду вышла пожилая женщина с полотенцем в руках.

— Добрый день, уважаемые, — сотрудник отдела ликвидации почесал беспородную собаку за ухом, — гостей не ждали?

— Здравствуй, Витенька, — раздался в ответ полный тепла голос Агаты Макаровны.

— Витенька-Витёк, — Георгий, шестидесятидвухлетний столяр и по совместительству учитель труда, поприветствовал старого знакомого крепким рукопожатием, — ну, как оно?

— Да потихоньку, Никитич, — сотрудник отдела ликвидации вручил Агате Макаровне пакет с привезёнными «дарами», — работы в последнее время много, ещё и дома с Элькой ремонт затеяли. В общем, я не скучаю.

— Славно, — столяр, последние двадцать пять лет своей жизни посвятивший изготовлению особых инструментов для сотрудников организации по борьбе с ЧужАк, относился к Виктору и прочим специалистам, как к собственным сыновьям, — дочка-то твоя как?

— Наденька растёт да крепнет, — расплывшись в счастливой улыбке произнёс Виктор, — на следующий год уже в школу пойдёт. А у Вас-то как дела? Наши навещают?

— Ой, навещают, — вздохнула Агата Макаровна, — на днях Тимурка Рудин проведать заезжал, да за чаем банку варенья, гад такой, умял. А до него Савва Беспалов был.

— Хвастал, мол инструментом сорняку башку проломил, отчего орудие-то и поломал, а я ему говорю: «сказочник ты, Савелий, с твоим-то ростом, разве что чудищу до яиц дотянуться можно», — засмеялся Георгий Никитич.

Сам столяр с объектами иного происхождения никогда не встречался, однако, как и Агата Макаровна, ненавидел их всем сердцем. О том, как выглядит сорняк или иное существо он имел чёткое представление из подробных рассказов специалистов по борьбе с ЧужАк.

— Воеводин тоже заезжал, — одарив закашлявшегося супруга укоризненным взглядом, добавила Агата Макаровна, — так может чаю, сынок?

— Не стоит, — отмахнулся Виктор, — времени у меня в обрез, там сорняк очередной завёлся. Так что потом как-нибудь на чай заскочу.

После того, как Агата Макаровна вместе с полным пакетом «даров» скрылась внутри бревенчатого дома, Георгий Никитич вынул из кармана серой ветровки смятую сигарету и спички. Старый столяр подошёл к сооружённой собственными руками скамейке, присел и закурил. Виктор расположился рядом.

— Говоришь, сорняк завёлся, — с горечью в хрипловатом голосе произнёс Георгий Никитич, — гляжу, нынче