– Я все понимаю… – заверил майор.

– Через два дня, – внушительно произнес Гоша, – в среду утром ты должен представить мне итоги проверки, которые я буду сообщать в Москву!

– Разрешите выполнять? – дисциплинированно произнес Ефим.

– Действуй! И чтоб оно все! – невнятно, но исчерпывающе напутствовал его подполковник.

Мимикьянов кивнул, поднялся со стула, и покинул начальственный кабинет.

Если бы майор мог прозревать будущее, оправляясь в Академический поселок, он непременно открыл бы свой сейф, вынул из него и положил в карман летней куртки табельный «Макаров». Но, так же, как и владелец казино «Континенталь» Валерий Михайлович Извольцев, майор не обладал этим полезным качеством. Поэтому, оружия он с собой не взял. В самом деле, зачем во время бесед со старым профессором и его тихими соседями нужен пистолет?

Как Ефим Алексеевич ошибался!

Если б можно было прозревать будущее…

Поселок Академический возник в далекие послевоенные годы.

Как поселок дачный.

Сначала здесь строили летние дома ученые местного отделения Сибирской сельскохозяйственной Академии. Затем к ним разрешили присоединиться профессорскому составу местных высших учебных заведений. Потом – солистам местного музыкального театра. А со временем – и наиболее известным членам творческих союзов – литераторам и художникам.

Когда поселок только возникал, считалось, что он расположен от города на вполне приличном расстоянии, позволяющим дышать чистым природным воздухом. Но с годами, как-то незаметно Академический оказался под самым боком у расползающегося по степи областного центра. Теперь от его серых высоток поселок отделяло только заросшее кустарником поле, шириной, хорошо, если километра в полтора.

И поселок теперь совсем не был дачным. Большая часть его обитателей проживала здесь постоянно, как и в обычных городских районах.

Постепенно менялся и состав поселкового населения. К постаревшей интеллектуальной элите прошлых лет присоединялись разные люди. Жизнь не любит постоянства: люди рождались и умирали, дома покупались и продавались. А в последние годы на узких улицах Академического начали появляться и новые краснокирпичные особняки. Они принадлежали удачливым предпринимателям и чиновникам областного уровня.

И все-таки что-то в атмосфере поселка от прошлых времен оставалось. Загадочное и притягивающее. Во всяком случае, в местном магазине не редко можно было услышать уже забытое: «Вы не будете так добры…». Из затененных ветками окон слышались живые звуки фортепиано, рожденные не электронными усилителями, но живыми человеческими пальцами. А играющие в шахматы старики могли часами спорить о таких бесполезных вещах, как смысл жизни или устройство мироздания. Название «Академический» закрепилось за поселком не только в муниципальных бумагах, но и в сознании горожан.

Майорская «десятка» стояла в гараже, разобранная еще накануне командировки в Татарск.

Около шести часов Мимикьянов сел в оперативную машину. На серой «Волге» ребята из отдела наружного наблюдения ехали в попутном направлении. Майор вышел в конце улицы Строителей. Дальше находилось заросшее высоким кустарником поле. За ним и лежал Академический поселок.

Между зарослями ивы и краснотала петляла нахоженная дорожка, связывающая единый городской массив с бывшим дачным поселком.

Ефим неоднократно ходил по ней, навещая своего подопечного – профессора Вулканова. Два года назад, выйдя на пенсию, тот приобрел там половину рубленого одноэтажного дома с просторной верандой.

Идти было недолго – минут пятнадцать неторопливым шагом.

Разумеется, в поселок можно было попасть и на автомобиле по асфальту: по свертку с окружной дороги, или чуть дальше – с федеральной трассы. Но так, через поле, было быстрее. Да и приятнее. Майор любил ходить пешком. Во время ходьбы ему думалось лучше всего.

Сделав несколько шагов по черной тропке, майор оглянулся. За его спиной высились светло-серые плиты многоэтажных домов. Медленно опускающееся, но еще высокое солнце било в них своими лучами, и ровные шеренги окон на верхних этажах сияли так, словно за бетонными стенами домов бурлила сталеплавильная печь.

Мимикьянов неторопливо двинулся в коридоре между высокими – в рост человека – кустами.

От расположенного за ними небольшого болотца веяло сыростью и сладким ароматом тины.

Майор шел и думал. Было о чем.

После окончания Новосибирской спецшколы Ефим начинал свою деятельность в кадрах главного управления по охране стратегически важных объектов промышленности и науки, на закрытом Объекте «17-17». Здесь трудился и доктор физико-математических наук Леонид Иванович Вулканов.

На Объекте шла работа над проектом, имевшем условное наименование «Атомос». Этот проект являлся одним из самых, а, возможно, и самым секретным оборонным проектом в стране.

Лейтенант Мимикьянов входил в группу офицеров, обеспечивающих защиту Объекта от проникновения иностранных спецслужб, а так же международных террористических и иных преступных сообществ. Однако, это совсем не означало, что он знал, чем занимались ученые, работавшие над проектом «Атомос».

Подобный порядок принят в любом государстве. Он вполне оправдан: каждый сотрудник спецслужбы должен знать только то, что ему необходимо для успешного выполнения служебных функций. Не больше. Этот железный принцип надежной плотиной преграждает расползание секретной информации.

Но все-таки кое-что им сообщали. А кое-что Ефим, как человек молодой и любопытный, узнал сам.

По своим служебным обязанностям он контактировал с работающими на Объекте учеными, а также на время пребывающими туда людьми. Со многими из них, и, прежде всего, ведущим специалистом проекта профессором Вулкановым, он даже подружился. Сопоставив в своей голове набранную им из разных источников информацию, он постепенно – далеко не сразу – стал понимать, что собой представляет сверхсекретный проект «Атомос».

Он возник сразу после войны. Вместе с проектом № 1 – Атомное оружие, и проектом № 2 – Ракетоносители для атомного оружия. «Атомос» являлся Проектом № 3. О первых двух теперь уже хорошо известно. О проекте № 3 до сих пор не знает практически никто.

И это не случайно. Проект «Атомос» должен был привести к созданию принципиально нового оружия. В сравнении с ним, ядерная бомба и межконтинентальная ракета являлись, в сущности, бесполезными игрушками. Их применение в массовом порядке означало гибель всего человечества. Неизбежно наступила бы ядерная зима. Она гарантированно несла гибель, не только стране, получившей ракетный удар, но и самому агрессору.

Оружие же, над которым работали ученые по проекту «Атомос» на строго охраняемом Объекте «17-17» гарантировало нападающей стороне полную безопасность и безнаказанность.

По названию, присвоенному проекту, можно было подумать, что это оружие имело какое-то отношение к возможностям атома.