рассказывать на чём она построена: «За время пока я находился в квартире погибшего, я успел узнать о нём то, что он работал менеджером по продажам в компании, занимающейся трубами! А теперь мы слышим от случайного жителя дома расположенного рядом с телом умершего, что в дом резко перестала поступать вода, и посреди ночи раздался сильный грохот… А не думаете ли вы, что сантехническая труба упала прямо на голову погибшему, потому что её кто то отстрелил?… Этот же кто то вполне вероятно захотел её спрятать, чтобы скрыть истинный способ, использованный в ходе убийства… А скрыть ему это было нужно, поскольку жертва как раз продавала трубы! Убийца наверняка решил, что в смерти продажника труб от самих труб, мы явно увидим какую то иронию и захотим нагрянуть в офис компании, в которой работал погибший! Он очень сильно не хотел этого, ведь знал, что это приблизит нас к нему! Как вам такая догадка?…». Работники детективного бюро переглянулись между собой и всё же были вынуждены согласится с озвученной Сакстоном теорией. Тем временем, Коул находился в офисе и пожинал плоды своего совершенного утром преступления. Он уже успел выполнить столько продаж, что почти сумел обогнать Бредда, о смерти которого начальник пока не знал, и думал, что тот отлынивает от работы. Однако, неожиданно для Коула, в офис зашли детективы, которые сразу переступив через порог показали свои значки. Коул думал: «Чего?… Что привело их сюда?… Значит, они всё же догадались, что жертва умерла ни от колотых ран… Они поняли, что преступник специально захотел спрятать истинную причину смерти Найта?… Но тогда если они пришли к выводу, что убийца решил спрятать трубы, то тогда они уж точно понимают, что убил его кто то из нашей компании, и что смерть Найта от труб – это не случайность! Надо было хотя бы не прятать трубы… Вот я дурак! Всё равно же там в пределах двух домов, что находятся по обеим сторонам от трупа, пропала вода… Трубы спрятать мне удалось бы с очень малой вероятностью! Теперь я как главный конкурент ещё и стану главным подозреваемым! А если они опросят ту проститутку… Раз уж она уже вне подозрений, то мне точно конец, ибо пусть я и подошёл к ней в парике… Однако, комплекцию мою она описать сумеет… А я между прочим единственный в офисе с таким телосложением и ростом! Все либо заметно ниже, либо заметно выше!». Коул думал обо всём этом, всматриваясь в закрытую дверь кабинета его начальника, в которую вошли следователи. Со спины же к нему подошёл детектив Адам Сакстон и заявил: «Чего то вы сильно заострили свой взгляд на той двери… Такая острота во взгляде оправдывает ваше имя, Кол! Да и я думаю, что много кто из вашего коллектива, согласился бы со мной, что вы достаточно Коулкий Коуллега, так сказать! А также быть может с остротой и колкостью именно вашего ножа столкнулось тело покойного Бредда! Думаете я не навёл о вашей компании справки прежде, чем мы с моими коллегами сюда наведались?… Из всех сотрудников компании у вас было больше всего причин убить Найта!». Коул в ответ на это промолвил: «Но это же ещё не означает, что это сделал я, верно?…». Адам продолжал заниматься прямыми обвинениями в сторону Коула: «Да, но кроме того, мне известно, что вы были единственным в офисе, кто не считал себя другом Бредда, в моменты, когда он ещё был жив! Вы же даже никогда не бывали на совместных корпоративах!». Коула уже трясло, он был напуган, но всё же задал вопрос, при этом повысив тон: «А почему вы думаете, что убийца вообще среди работников конторы?!». Адам в завершении всего этого сказал: «Пусть ваше имя, Кол – это уже вызов, как и заданный вами вопрос… Я всё равно отклоняю ваш вызов… А не принимаю я его, потому что мне даже объяснять не нужно, почему мы пришли именно к такому выводу… Поскольку вам как убийце и так это понятно! Кроме того, послушайте меня, Коул… Вы единственный левша в компании, а по тому, как удары колотым предметом были нанесены в грудь Найта видно, что сделал это левша!». В целях возразить Коул воскликнул: «Так можно же наносить удары двумя руками, я бы так и делал, чтобы не выдать себя!». Адам именно на это и рассчитывал, после чего заявил: «Вы только что себя выдали, вы сказали об ударах наносимых с двух рук… Такое решение является практичным, когда человек сидит верхом на своей жертве, а та лежит… Если бы вы как и все не связанные с полицией люди, думали, что истинной причиной смерти вашего коллеги является удар ножом, то вы бы подумали, что ему вонзили в грудь нож один раз и сделали это в момент, когда он стоял, не особо прицеливаясь! А так вы сразу вообразили ситуацию, в которой жертва лежит!». Коул же начал спорить: «Но вы ранее говорили про колотые раны в множественном числе! Вот я и понял, что их несколько, и сразу же вообразил ситуацию, в которой ножом бьют лежащего на земле!». Детектив продолжал: «Убийца пытался подставить невинную куртизанку… «Куртизанка» и «Невинная» – эти понятия, находящиеся в одном предложении, в связке звучат действительно странно… Но не суть… Так вот, преступник пытался обставить всё так, будто проститутка убила его из-за денег! Однако, все ваши коллеги знают о том, что у погибшего дома стоит стальной сейф… Директор вашей компании успел рассказать, что не так давно весь ваш коллектив, за исключением вас одного пил чай в гостинице у погибшего… А именно так стоит сейф! И если бы кто то из них пытался обыграть всё так, будто она убила его из-за денег, они бы поняли, что у них не получится этого сделать, потому что тогда бы девушка в первую очередь захотела бы найти код, позволяющий вскрыть это хранилище! Конечно, никто бы из ваших коллег в таком случае не стал бы подниматься по лестнице, чтобы взломать его… Вряд ли кто то забыл бы про камеры видеонаблюдения в парадной… Таким образом, преступник выдал бы себя… Но любой из вашего коллектива, кроме вас, понял бы, что в этой ситуации подставлять ночную бабочку – мертворождённая идея!». Коул уходил в отказ: «Это всё лишь ваши домыслы!». Адам оказался в лёгкой фрустрации от того факта, что ему так и не удалось выбить из Ривера признание своей вины.