Под торжествующие крики, доносившиеся с противоположного берега, ноги Уилла заскользили в воду. Напрягшись, Коротышка вытащила Уилла из ручья. Он немного промок, но это его нисколько не огорчило. Стояло непривычно жаркое для Лесограда утро, так что Уилл не прочь был окунуться.

Уилл приехал в Лесоград, чтобы по настоянию отца продолжить образование. К тому же он хотел как-то отблагодарить жителей Динотопии за ту помощь и содействие, которые они оказали им с отцом. Он убедился, что ему приносит радость работа с другими. Как наездник на пернатых ящерах он достиг больших успехов и под руководством мастера Оолу собирался стать летным инструктором, так что в будущем он сам смог бы обучать других.

Мудрый Наллаб говорил ему:

— Если ты выберешь профессию учителя, ты навсегда останешься учеником. Я живу уже больше ста лет и прочитал на своем веку не одну тысячу книг, но каждый раз убеждаюсь в своем невежестве. Книги постоянно открывают мне множество новых интересных вещей, о существовании которых я и не подозревал.

Так что Уилл не раздумывал ни секунды, когда представился случай поработать в молодежном лагере Лесограда. Помощь другим приносила ему огромное удовлетворение. К тому же ему было приятно, что вся группа, включая и инструкторов, и вожатых, восторгалась его рассказами о существовании другого мира, других материков.

Уже шесть лет они с отцом жили на новой земле, трудились и добивались успехов. Сейчас Уилл с целой компанией молодежи устроили перетягивание каната, и в этом веселом соревновании принимали участие два якобы давно вымерших существа, которые своими размерами и силой поспорили бы с самим Геркулесом.

Усилия двенадцати молодых людей в этом случае становились бессмысленными. Их отчаянные попытки не могли одурачить никого, кроме них самих. Все они вместе весили несравнимо меньше, чем один-единственный динозавр, и никакие их усилия не могли повлиять на результат. Но главное — не победа, а участие в состязании. Только так, в общении, можно было научиться взаимопониманию.

Два молодых савропода по-своему радовались игре, так же как и их двуногие друзья. Разница заключалась только в том, что вес динозавров исчислялся не в фунтах, а в тоннах. А по уму и интеллекту они не уступали этим юнцам.

Главное достоинство летнего лагеря заключалось в полном отсутствии опеки и контроля со стороны взрослых. В пятнадцатилетнем возрасте люди уже способны совершать взрослые поступки. Свобода действий поощрялась, безответственность — нет.

Несмотря на крутой склон, Коротышка благодаря своим длинным передним лапам успешно выбралась назад на твердую почву. В конце концов команде Уилла удалось перетянуть команду соперника. Смеясь и визжа от восторга, они заставили противников погрузиться в бурлящую и пенящуюся воду. Савроподы резвились, молотя лапами по воде. Щербатка победила Уилла по-другому: набрав в пасть воды, она пустила сквозь зубы мощную струю — и запросто сбила его с ног. Все здорово повеселились, глядя на недоуменное выражение его лица после неожиданного душа.

Уилл не боялся схватить лростуду. Стояла невыносимая жара. В Лесограде и окрестностях, казалось, все совсем завяло. Свободные от работы люди, в надежде поймать хоть какой-нибудь случайный ветерок, лежали в гамаках, развешанных на ветвях, как сетки с фруктами, на высоте более пятидесяти футов над землей. В тени пихт, буков и секвой было все же прохладнее, чем на земле.

Даже потоки воздуха, овевавшие склоны Спинного Хребта, стали теплыми. Непривычно жаркий влажный воздух поднимался от иссушенных равнин Северных прерий, так что их жители изнемогали от духоты. Те, кто слышал о предсказании метеорологов, ничему не удивлялись. Близился к завершению шестилетний погодный цикл, и в это время могли происходить странные вещи. Тучи окутали всю Дождливую долину — на Великую пустыню надвигалась сильная гроза. Постепенно западные ветра сменились северными. Выражаясь языком метеорологов, климат несколько ухудшился.

Жители предгорий как могли переживали этот временный перепад тропического климата — им ничего не оставалось, как только сменить привычную одежду на более подходящую для знойных дней или тропических ливней. В любом случае фермерам Северных прерий приходилось куда хуже, поскольку им в преддверии урагана менять приходилось не только одежду.

Большинство беженцев стремилось добраться до Корневища, Корнукопии, а также других небольших городов в предгорьях. Несмотря на это, Лесоград тоже принимал часть беженцев. Уилл с интересом расспрашивал о вновь прибывших, его запас сведений постоянно пополнялся все новыми и новыми подробностями. Потом он звонил домой в город Водопадов, который находился далеко на юге и был надежно защищен от резких изменений погоды и всевозможных опасностей.

Заметив, что динозавры тяжело пыхтят от усталости и жары, Уилл и Гейна повели всех вниз по течению: там было глубже, и молодым савроподам удалось охладить не только лапы. Ребята разделись и с юношеской беззаботностью попрыгали в воду. Они играли в пятнашки, прячась за лапами и под животами своих гигантских товарищей. Чтобы угодить купальщикам, динозавры соорудили из хвостов живые трамплины, а молодежь скатывалась с них, ловко проделывая в воздухе акробатические трюки.

Вдоль ручья они добрались до водопада высотой примерно футов двадцать. Падающая вода разрезала темную глубокую бездну гранитного ущелья. Вокруг заводи протянулись уступы из отшлифованных серых и белых камней — идеальное место, где можно было посидеть и полежать, впитывая солнечный свет. Здесь росли бук и пихта, за каменистые отвесные склоны возле водопада цеплялась молодая поросль, что создавало неповторимый пейзаж.

Покружив по лесу, Коротышка забралась в заводь и с наслаждением дотянулась до вершины водопада, время от времени погружая голову в пенящийся белый каскад. Пловцы запросто хватались под водой за драконью спину и взбирались к вершине журчащего водопада по шее Коротышки. Некоторые, совершив головокружительные прыжки с края обрыва в воду, теперь, стоя внизу, подбадривали криками других добровольцев.

Те, кого не интересовала воздушная акробатика, резвились около Щербатки на другом краю водоема. Она осторожно поднимала из воды одного пловца за другим, после чего сбрасывала их легким мышечным усилием длинной шеи. Каждый катапультированный с визгом летел над водой и в странной позе громко шлепался в воду.

Прогуливавшиеся неподалеку гипокрозавры и коритозавры, заслышав шум, подошли поближе. Их излюбленные места находились далеко на юго-западе, за Мокрой Топью; несмотря на это, они превосходно чувствовали себя, гостя у своих соплеменников в любом краю Динотопии. Они вошли в озеро с другой стороны и своим звучным, гулким сопением привлекли к себе внимание играющих подростков и савроподов.

Едва сгустились сумерки, молодежь распаковала свои рюкзаки. Сперва каждый позаботился о собственных нуждах, а потом все вместе принялись собирать приспособления с длинными ручками и жесткой щетиной — эти инструменты походили больше на садовые грабли, чем на предмет гигиены.

Этими приспособлениями ребята начали скрести и чистить двух савроподов, которые, пока за ними ухаживали, блаженно валялись на мелководье, высунув языки. Операция производилась не просто в награду за доставленное удовольствие, она служила к тому же выражением почтения и любви. Ребята воспринимали это не как тяжелую работу, напротив, это было им в радость.