Не стану отрицать, он мне действительно помог, и все же я немного напрягся в ожидании встречи. Готорн всегда переходил к сути, никаких светских бесед. Казалось бы, у человека должно быть свое мнение о том, что происходит вокруг, – погода, правительство, землетрясение в Фукусиме, женитьба принца Уильяма… Нет, он говорил только по делу. Заказывал кофе (черный, два кусочка сахара), курил, но никогда ничего не ел, даже печенье, и носил один и тот же костюм. Я мог бы с таким же успехом разговаривать с его фотографией.

При этом он знал кучу всего обо мне: прошлым вечером я был в пабе; мой помощник заболел; все выходные я писал… И это не я ему рассказывал, а он мне! Может, расспрашивает знакомых в офисе? Однако информация всегда была абсолютно спонтанной и непредсказуемой. Мне никак не удавалось его раскусить.

Самую большую ошибку я совершил, показав ему второй черновик сценария. Обычно до начала съемок эпизода я пишу с десяток черновиков, учитывая замечания продюсера, телекомпании (в данном случае Ай-ти-ви), агента, а затем режиссера и актера, играющего главную роль. Получается такой совместный творческий вклад, хотя у меня порой голова идет кругом: да когда же всех все устроит?! Впрочем, это часть рабочего процесса; проект не буксует, а продуктивно движется вперед. Важно помнить, что поправки неизбежны и все участники действуют в общих интересах.

Готорн ничего этого не понимал. Он был похож на кирпичную стену: раз уперся рогом – все, с места не сдвинешь. К примеру, в одной сцене мой детектив встречается со старшим по званию вскоре после обнаружения тела защитника прав животных. Тот предлагает ему сесть, на что мой герой отвечает: «Сэр, я постою, если вы не против». Мелочь, ничего особенного – я лишь хотел показать, что у моего героя проблемы с подчинением, однако Готорн и слышать об этом не желал.

– Неправдоподобно, – отрезал он.

Мы сидели возле «Старбакса» (забыл, где именно); между нами на столике лежал сценарий. Готорн в костюме и галстуке, как обычно, докуривал последнюю сигарету, используя пустую пачку в качестве пепельницы.

– Почему?

– Если начальник велит тебе сесть, ты садишься.

– Так он и сел в итоге.

– Да, но перед этим поспорил. На хрена? Только выставил себя идиотом.

(Кстати, Готорн постоянно выражался. Если передавать его реплики в точности, пришлось бы вставлять мат через раз.)

Я попробовал объяснить:

– Актеры поймут, к чему я клоню. Это ключевая деталь к пониманию взаимоотношений начальника и подчиненного.

– Неправдоподобно! Херня собачья!

Я снова попытался донести, что правда бывает разная, что кино порой имеет мало отношения к реальной жизни; наши представления о полицейских, врачах, даже преступниках складываются из картинки, которую мы видим на экране, а не наоборот. Однако Готорна было не переубедить. Он прочел сценарий, и ему не понравилось. Мы спорили по каждой сцене, связанной с полицией. Он не видел сюжет, он видел лишь бумажную работу, протокол, угловатые настольные лампы…

Когда были написаны сценарии для всех пяти серий, я облегченно выдохнул. Дальнейшие контакты я перепоручил студии.

Сериал снимали в Лондоне и Саффолке. Детектива играл блестящий актер Чарли Крид-Майлз. Самое смешное, он был поразительно похож на Готорна, но этим дело не заканчивалось. Готорн произвел на меня столь глубокое впечатление, что я сознательно добавил герою его негативные черты. Даже имена у них связаны: Даниил и Марк – библейские персонажи, а Готорна я заменил Уэнборном. Я частенько так делаю. Когда я «убил» его, уронив с лестницы в четвертой серии, то поймал себя на том, что улыбаюсь.

Мне было интересно, чего он хотел, но в то же время меня не покидало недоброе предчувствие. Готорн не принадлежал к моему кругу общения и, честно говоря, сейчас был мне попросту не нужен. С другой стороны, я еще не обедал, а в «Джей-эн-Эй» лучшие пироги во всем Лондоне. Кафе расположено в переулке недалеко от Клеркенуэлл-роуд, и народу там обычно немного.

Готорн дожидался снаружи с кофе и сигаретой. На нем был все тот же костюм, неизменный галстук и плащ. Он поднял голову и кивнул вместо приветствия.

– Ну как сериал?

– Что ж вы не пришли на просмотр? – спросил я.

Мы сняли отель в Лондоне и показали первые две серии актерам и съемочной бригаде; Готорна тоже приглашали.

– Занят был.

Подошла официантка, я заказал чай и кусок пирога. Знаю-знаю, не слишком полезно, но вы сами попробуйте провести восемь часов в день наедине с самим собой. Когда-то я курил между главами, но уже тридцать лет как бросил. Хотя пироги, возможно, столь же опасны для здоровья.

– Как дела? – вежливо спросил я.

Готорн пожал плечами.

– Не жалуюсь. – Он скользнул по мне взглядом. – Ездил за город?

Я действительно утром вернулся из Саффолка – мы с женой уезжали на выходные.

– Да.

– И завел щенка!

В этом он весь. Я никому не сообщал, где был, ни в каких соцсетях ничего не писал. Что касается щенка, то он принадлежал соседям, мы лишь присматривали за ним в их отсутствие.

– Откуда вы знаете?

– Да так, сообразил. – Он жестом отмахнулся от расспросов. – Мне нужна твоя помощь.

– В чем?

– Я хочу, чтобы ты обо мне написал.

Каждый раз Готорну удавалось меня удивить. Большинство людей предсказуемо: сближаешься с ними, определяешь рамки отношений, некие условные правила взаимодействия, и дальше все работает в этих рамках. С ним же никогда не знаешь, чего ожидать. Только вроде начнешь понимать, куда клонит, ан нет – ошибся!

– В каком смысле?

– Я хочу, чтобы ты написал книгу со мной в главной роли.

– Э-э… А зачем?

– Ради денег.

– Вы хотите мне заплатить?

– Нет, я рассчитывал пятьдесят на пятьдесят.

Вошла пара; выигрывая время, я подождал, пока они пройдут мимо и сядут за соседний столик. Я боялся ему отказать…

– Не понимаю. О чем конкретно идет речь?

Готорн уставился на меня мутными глазами мальчика-хориста.

– Ну смотри, – начал он, словно пытался объяснить очевидное на пальцах. – Как ты знаешь, я иногда работаю на ТВ. Возможно, слышал, что меня выставили из полиции; им же хуже… Не суть, тема закрыта. Так вот, вдобавок я немного консультирую бывших коллег – неофициально, разумеется. Когда у них случается что-то из ряда вон выходящее, не вписывающееся в стандартную практику, – тогда они приходят ко мне.

– Вы серьезно? – Трудно было в это поверить.

– Вот так сейчас обстоят дела. У них там столько сокращений, что работать некому. Слышал о «Группе-4» и «Серко»? Сборище кретинов, да и те постоянно меняются. Присылают следаков, которые в четырех углах путаются, – и это еще не все. Раньше у нас в Ламбете была крупная лаборатория – туда посылали образцы крови и всякое такое; так вот, ее продали и теперь обращаются к частным компаниям. Занимает вдвое больше времени и в два раза дороже, но им на это наплевать. Вот и со мной та же петрушка, я – внешний ресурс.