А возвращаясь в свой провинциальный городок, явсегда чувствовала себя, как, наверное, человек чувствует себя в ужасное утропохмелья, после грандиозной и сумбурной пьянки. Да, мне становилось физическиплохо. Я выходила из дома и вдруг ощущала, что мне хочется кричать. Кричать отсерой, бездонной и мрачной пустоты, окружающей меня здесь. Я начинала ломатьголову над тем, как же мне дать содержание своей опустевшей жизни, и ненаходила ответ, и, что бы я ни делала, что бы ни создавала вокруг себя, мнестановилось ясно: никакого содержания нет и уже никогда не будет. Я не моглапримириться с тихим, неспешным течением жизни моего маленького провинциальногогородка. Я смотрела вновь и вновь на то, что окружало меня с детства, и думала:неужели это все, что я желала в этой жизни? И не будет в ней ничегорешительного и судьбоносного? Нет, отвечала я самой себе, согласиться с этимполучится у кого угодно, но только не у меня. В Москву, только в Москву! Ачтобы остаться в Москве, нужно слепо в нее верить. Нужно уметь идти вперед, и ячувствовала в себе эту веру.

Я смотрю на свои детские фотографии и вижуперед собой маленькую девочку, которая постоянно о чем-то мечтала, что-тоискала, всюду влезала и всюду заглядывала. В душе этой девочки было слишкоммного противоречий, и именно противоречия заставляли ее идти вперед и вперед.Это была слишком беспокойная девочка, и своим беспокойством она создавала оченьмного проблем своей маме. А когда она выросла, то и дальше продолжала что-тоискать, о чем-то спрашивать и двигалась только вперед и вперед.

И вот настал момент, когда скорый поезд понесэту девушку в город ее мечты, оставляя позади длинную ленту дороги. И чембыстрее приближался этот город, тем больше улучшалось настроение девушки. Онасловно оживала и расправляла свои невидимые крылья. Ее серые тоскливые мыслиоставались тоже позади, а на смену им приходило какое-то непонятное ипраздничное состояние.

Мне, этой самой девушке, было немного страшно:я ведь не знала, что ждет меня впереди, — и было грустно оттого, что своимотъездом я заставила страдать дорогих и близких мне людей, которые меняискренне любили и которые совершенно не понимали, зачем мне сдалась эта Москва.Но иначе я не могла! Да, я не могла поступить иначе! Остаться в провинциизначило для меня обмануть саму себя и потерять себя навсегда. Я на всю жизньзапомню, как меня уносил поезд, который слегка раскачивался на стальных упругихрессорах, — в погоню за новой жизнью, той жизнью, о которой мечтала совсемне провинциальная женщина…

Спустя годы, когда Москва стала для менядомом, я обнаружила в себе одну странную особенность: у меня больше не осталосьюношеских комплексов по поводу того, что я родилась в провинции. Наоборот, яначала этим гордиться, ведь именно моя провинция подарила мне мои крылья иподтолкнула лететь вверх навстречу своей судьбе и своему будущему. Именно мояпровинция научила меня брать все то, что предлагала жизнь. Да и брать не толькото, что она мне давала, а еще и завоевывать то, чего я сильно хотела. Моейкозырной картой в покорении и вживании в столицу была безудержная влюбленностьв жизнь, за которую я всегда буду благодарна своему маленькому провинциальномугородку, оставшемуся где-то там, позади меня. Я не знаю, ведется ли в небеснойканцелярии учет горя и радостей, выпавших на долю каждого человека, но лично яни на что не в претензии, я просто всегда четко шла к поставленной цели. Мояжажда жизни сломала сопротивление, которое поначалу оказывала мне Москва, и ясмогла остаться в ней навсегда, считая ее своим настоящим домом. Любовьоправдывает все.

А еще… Еще я считаю, что у провинциалок естьчему поучиться. У них можно поучиться настойчивости, целеустремленности,активности и желанию добиваться поставленной цели. Моя первая любовь случиласьв провинции, и я всегда буду благодарна своему городку за первый опыт в любви.А моей любимой Москве… Москве я всегда буду благодарна за мои силы, за образроковой женщины, за то, что научилась улыбаться при любых обстоятельствах, дажетогда, когда я испытывала душевную боль. За гордость, за то, что я никогда нетерпела жалости по отношению к себе, и за то, что именно Москва сделала меняпоистине сильной женщиной. Счастливый притягивает к себе счастье, анесчастливый — горе, и эту истину мне не раз доказала МОЯ МОСКВА.

Теперь, спустя много лет, я москвичка.Степенная, любящая комфорт, уют и столичную жизнь, но в глубине души я все жеостаюсь… провинциалкой. В том смысле, что остаюсь такой же дерзкой, изменчивой,сумасшедшей, способной преодолевать любые трудности и до неприличия жадной дожизни, какой была тогда, когда помчалась завоевывать Москву.

Сделав глоток крепкого кофе, я улыбнулась мужуи украдкой посмотрела на мужчину, сидящего за соседним столиком. Он опять несводил с меня глаз, просто сверлил чересчур пристальным взглядом.

— Ну и отель, — удрученно сказал моймуж и посмотрел на часы. — Времени всего ничего, а уже заняться нечем. Оттакой усыпляющей музыки хочется пойти в номер и лечь спать. Послушай, а ктотебе посоветовал этот отель?

— Оператор турагентства, — тяжеловздохнула я и вспомнила, что долго думала над выбором отеля и все же, несмотряна многочисленные сомнения, выбрала именно его. — Она сказала, что сервисздесь на более высоком, по сравнению с другими отелями, уровне, а питаниепросто супер. Уверяла, что ночная жизнь тут бьет ключом и скучать нам непридется.

— По голове надо надавать такомуоператору. Сервис-то тут, может, и ничего, но анимации — полнейший ноль. Ивообще, как только мы сюда зашли, отель не произвел на меня должноговпечатления. Это называется «все включено»? Да тут все выключено, честноеслово! На пятерку звезд отель и близко не тянет.

— Я в Интернете про этот отель читала.

— И что?

— Отзывы были самые противоречивые. Однипросто в восторге, другие жалели о потраченных деньгах. Я еще тогда подумала,что на всех вряд ли угодишь.

— Интернету вообще верить нельзя. Тожемне, нашла чему довериться. Вот мы и попали.

— Да при чем тут Интернет? Знакомые мнетоже этот отель советовали.

— Что ж у тебя за знакомые-то такие?

— Обыкновенные знакомые, — грустносказала я и немного нервно усмехнулась.

— По-моему, этот отель может понравитьсятолько законченному идиоту.

— Ты хочешь сказать, что все мои знакомые— законченные идиоты?!

Но муж проигнорировал мой вопрос и как ни вчем не бывало принялся рассуждать дальше:

— Да, вот это мы влипли. Разрешишь мне поприезде домой отвернуть голову тому туристическому оператору?

— Разрешаю, — улыбнулась я ипосмотрела за плечо мужа.