Заморские принцессы,

Но настоящий хвостик

Красивей и полезней!

Сверкают очень броско

На людях украшенья,

Но нет у них полосок

От хвостика до шеи!

Грустит в шкафу в три ряда

Одежда городская,

А я свои наряды

Сам на себе таскаю.

Как рифмы, очень складно

Подогнаны одёжки,

И, что вдвойне приятно,

Нет ни одной застёжки!

Шёл бурундук, шёл, а во время опасности даже забирался на деревья и перепрыгивал с ветки на ветку, пока не заметил, что еловые ветки сменились осиновыми. Тогда он остановился и огляделся. А оглядевшись, увидел, что сердитая тайга кончилась и начался весёлый лес.

Тут тоже росли деревья и жили звери, только вместо кедров и сосен – дубы и берёзы, а вместо росомах и лосей – лисицы и олени. Лес нашему бурундучку понравился, особенно когда он наскочил на огромный зелёный куст со вкусными листьями. Эти листья не кололись, а были мягкими и сочными.

Набив живот мягкими и сочными листьями, бурундук стал таким тяжёлым, что его сразу начало клонить к земле. Но только он устроился поудобнее и начал сладко посапывать, как кто-то начал его внимательно обнюхивать. Бурундучок открыл правый глаз, чтобы левым не потерять сон, и увидел перед собой чью-то рыжую морду.

– Ты кто? – спросила морда.

– Я бурундук, – ответил бурундук, окончательно просыпаясь.

– А почему у тебя полоски на животе? Так не бывает.

– Бывает. Я ведь неодинаковый бурундук.

– Неодинаковый? – удивилась рыжая морда. – Это как понимать? Может, ты ядовитый?

– Если б я был ядовитый, за мной бы росомаха не гонялась.

– А что, гонялась? – оживилась рыжая морда.

– Ещё как! Раз еле ноги унёс, да и то потому, что росомаха такая копуша…

– От меня не унесёшь!

– А зачем уносить? – предчувствуя нехорошее и незаметно пятясь от куста к толстому дубу, спросил бурундучок.

– И я говорю – незачем, иначе как я тебя съем?

– А зачем меня есть? – спросил бурундучок с дуба, на который залез бы ещё быстрей, если бы не листья в животе.

Рыжая морда не ответила, потому что от злости у неё вздыбилась шерсть, и она стала похожа на рыжего ежа. А тут ещё ворона закаркала на весь лес:

– Кар-р-р, кар-р-р! Лиса попала впр-р-росак! Лиса попала впр-р-росак! Кар-р-р, кар-р-р, кар-р-р!

Но хитрая лиса сделала вид, что ничего не слышит, а для пущей убедительности и вовсе притворилась мёртвой.

* * *

Бурундучок ещё чуть-чуть пожил в лесу и со многими подружился, а многие подружились с ним. Но шум в ушах не давал покоя, поэтому, положив в защёчные мешочки по орешку, он отправился дальше. А дальше ему встретилась речка, которая текла с ним по пути – тоже на юг. Бурундучок смело вошёл в воду и с удивлением обнаружил, что умеет плавать. Только недалеко и не быстро. Поэтому он сел на берег и начал ждать. Честно говоря, он не знал, чего ждёт. Но когда дождался, то сразу понял, что это то, что надо! То, что надо, плыло вниз по речке и чуть-чуть покачивалось на лёгкой речной волне. Если бы бурундучок жил не в лесу, а в доме, то сразу бы понял, что это деревянная дверь, которую оторвало от деревянного человеческого жилища во время наводнения.

Но он этого не знал, поэтому решил, что эта штука вполне сойдёт за бурундучий плот. А уж про плоты он кое-что знал. Про плоты ему рассказывал знакомый бобёр. И про плотины рассказывал. Поэтому бурундучок не удивился, когда ему начали встречаться речные плотины – гигантские каменные перегородки, с помощью которых люди добывают из реки электрический ток.

Ох и намучился бурундучок! Пришлось обходить каждую плотину пешком, а потом ловить новый плот. Это было тяжело. Но бурундучок был не первым. Ведь, сам того не зная, он продвигался по знаменитому торговому пути из «варяг в греки», которым в старину спускались водные караваны из Балтийского моря в Чёрное.

А спускались они не только для того, чтобы товар продать, а чтобы заодно искупаться, потому что в Чёрном море вода теплее!

…Долго продолжалось плавание. Из-за этого бурундучок сильно похудел, ведь поесть ему удавалось, когда очередной плот прибивало к берегу. Зато воды было много – целая речка.

Незаметно промелькнули весна и лето, а за ними наступила прохладная осень. Но бурундучок не мёрз, ведь у него была тёплая шкурка и твёрдый северный характер, которому все невзгоды нипочём. К тому же с каждым днём шум в ушах усиливался, и это говорило о том, что цель близка.

Так оно и было, потому что в один прекрасный день его взору открылось что-то очень большое и очень синее, а по нему перекатывались огромные волны в белых шапках, и наваливались на берег, и громко шумели.

Бурундучок так долго смотрел на волны, что и сам начал немного волноваться. Но это волнение было радостным. Он сразу догадался, что большое и синее – это море. Про море ему рассказывал дедушка. Только дедушкино море было на севере, и по нему всё время плавали айсберги – огромные ледяные глыбы, на которые в темноте натыкались человеческие корабли. А вот на южном море никаких льдин не было – одна вода до самого горизонта…

Неожиданно слева раздались голоса. Бурундучок повернул голову и увидел двух человеческих детёнышей, которые, громко разговаривая, направлялись в его сторону. Конечно, все одинаковые бурундуки сразу бы разбежались, но наш-то был неодинаковый. Поэтому он не стал разбегаться, а с любопытством уставился на шумную компанию, в которой предводительствовал высокий рыжий мальчишка, несмотря на осень, густо покрытый веснушками.

– На что спорим? – громко кричал высокий, чтобы перекричать волны.

– На моложеное! – звонко отвечал маленький в синем берете.

– Сам ты «моложеное», – передразнил рыжий. – В первый класс ходишь, а букву «ры» не выговариваешь!

– Так я ж не налошно, – скривился маленький и подозрительно шмыгнул носом.

– Сенька, если заплачешь, я тебе шалбан дам. А ну скажи – «р-р-рыба».

– Сом, – немного подумав, ответил Сенька.