Ты спросил меня, когда наступит нужный момент, чтобы признаться своей любовнице в любви. Отвечаю: когда ты поймаешь себя на мысли, что любишь ее. Это подходящий момент, чтобы объяснить ей, что именно для тебя означает любовь к ней. Если уход от ответа станет основной тактикой в твоих романтических отношениях с женщинами, ты не только разрушишь счастье, но и обеднишь свою жизнь.

Я советую тебе сделать нечто большее, чем размахивать кулаками и искать «вину» распада вашего двадцатилетнего брака. В этом никто не виноват, милый, но все равно вина лежит на тебе. Ты должен был поразмыслить о том, чтó в этих отношениях шло правильно, а что нет; и понять, как в твоих нынешних или будущих отношениях развить первое и не допустить второго.

О наркоманах говорят, что они перестают эмоционально взрослеть в том возрасте, когда начинают употреблять наркотики, и я знавала достаточно наркоманов, чтобы поверить: в этом утверждении есть добрая доля истины. Думаю, то же самое может произойти и в случае длительной моногамии. Вероятно, некоторые твои ограничения, связанные с признанием в любви, отражают те переживания, которые ты испытал много лет назад, когда впервые взял на себя обязательства перед своей бывшей женой. Ты утверждаешь, что это дело прошлое, но, подозреваю, некая часть тебя по-прежнему остается замороженной на том же уровне.

Объяснение в любви не «обременено обещаниями и обязательствами, в высшей степени хрупкими и легко нарушаемыми» в силу своей природы. Условия, которые ты принимаешь в произвольно взятых отношениях, до некоторой степени связаны с вопросом, было ли признание «Я тебя люблю» или нет, но вовсе не определяются им. «Я тебя люблю» может означать: я считаю тебя обалденной и прекрасной и сделаю все, что в моих силах, чтобы быть твоим партнером всю оставшуюся жизнь. Оно может означать: я считаю тебя обалденной и прекрасной, но в данный момент у меня переходный период, так что давай не торопиться с обещаниями и решать проблемы по мере их поступления. Это может означать: я считаю тебя обалденной и прекрасной, но не настроен на серьезные отношения с тобой – и теперь, и, вероятно, в дальнейшем, – какой бы обалденной и прекрасной ты ни продолжала быть.

Короче, Джонни, тебе нужно признаться. Ты должен сам определять условия своей жизни. Тебе необходимо договариваться и рассказать о сложности и противоречивости твоих чувств к этой женщине. Ты должен описать этот конкретный вид любви («о-черт-я-не-намеревался-влюбляться-но-типа-все-равно-это-сделал»), которую, по-видимому, к ней испытываешь. Вы должны вместе попытаться понять, что это означает – иметь особые, «контактные», серьезные отношения без серьезных обязательств в разгар ее непростого бракоразводного процесса и в кильватере твоего распавшегося многолетнего брака.

Сделай это, и ты освободишь свои отношения от путаницы узлов, которые только мешают делу. Осознаешь ли ты, что твой отказ от признания в любви своей любовнице создает собственное силовое поле? Оно искажает реальность: люди, которые отказывают, становятся уродливыми и малодушными, а те, которым отказывают, впадают в безумие и отчаяние, теряя связь с действительностью.

Так что освободи себя от хлама. Не становись ни стратегом, ни жеманником. Стратегии и жеманство – для тупых ослов. Будь отважен. Будь искренен. Учись говорить «люблю» дорогим людям, чтобы, когда встанет вопрос жизни и смерти, ты мог сделать это.

Все мы смертны, Джонни. Бей в чугунный набат.

Дорогая Лапочка!

Примерно восемнадцать месяцев назад я забеременела. В порыве, который застал врасплох и меня, и моего бойфренда, мы решили, что хотим сохранить ребенка. Эта беременность была незапланированной, и мы были взволнованы перспективой стать родителями. Мы любили друг друга и хотели этого ребенка. На сроке в шесть с половиной месяцев у меня случился выкидыш. С тех пор я с трудом заставляю себя выбираться из кровати.

Не проходит и дня, чтобы я не думала о потерянном ребенке. Это была девочка. У нее было имя. Каждый день я просыпаюсь и думаю: «Моей дочери было бы сейчас шесть месяцев» или «Возможно, сегодня моя доченька начала бы ползать». Иногда единственная мысль, которая снова, и снова, и снова крутится у меня в голове, – слово «дочка».

У меня такое ощущение, что все вокруг рожают детей. Куда бы я ни пошла, везде вижу одних младенцев, так что мне приходится заставлять себя улыбаться им и скрывать свою внутреннюю опустошенность. В действительности я больше почти ничего не чувствую, но все равно окружающее причиняет боль. Большинство моих близких думает, что я уже оправилась от скорби. Как заметил один человек, «это же был всего лишь выкидыш». Так что я еще чувствую себя виноватой из-за того, что пребываю в таком тупике, скорбя по ребенку, который так и не появился на свет, в то время как мне следовало бы просто приободриться или что-то в этом духе.

Я не так уж часто говорю об этом. Притворяюсь, что этого не было. Я хожу на работу, и тусуюсь, и улыбаюсь, и веду себя так, будто все в порядке. Мой бойфренд – замечательный парень, он поддерживает меня, хотя не уверена, что он понимает, насколько мне плохо. Он хочет, чтобы мы поженились и попробовали завести другого ребенка. Он думает, что это меня приободрит. Это не так. Мне хочется стукнуть его по голове за то, что он не понимает того, что чувствую я.

А еще есть причина, по которой я потеряла этого ребенка. В больнице врач сказал, что не удивлен тем, что я его потеряла, потому что моя беременность протекала в зоне повышенного риска из-за лишнего веса. Не так-то легко было мне услышать, что выкидыш случился по моей вине. Одна часть меня считает, что этот врач был настоящей скотиной, но другая думает: «Может быть, он прав». Меня убивает мысль о том, что это была моя вина, я сама стала причиной выкидыша. Порой даже дышать тяжело, настолько виновной я себя чувствую. Выйдя из больницы, я наняла личного тренера, села на диету и начала сбрасывать вес, но сейчас совершенно не могу взять себя в руки. Иногда я ничего не ем целыми днями, а порой набрасываюсь на еду, чтобы потом все это выблевать. Часами торчу в спортзале на беговой дорожке – до тех пор, пока не перестают слушаться ноги.

Мои друзья и родственники думают, что у меня все в порядке, Лапочка, но это так далеко от истины. Единственное, о чем я могу думать, – это как я облажалась. Все кажется невыносимым. Разумом я понимаю, что если не вытащу себя из этого тупика, то плохо кончу. Знать-то знаю, но мне просто все равно.

Я хочу знать, как снова стать неравнодушной. Я хочу понять, как не жить с чувством вины и как избавиться от мысли, что это я убила своего ребенка.

Моя дочка… у нее было имя. Она была любима. Такое ощущение, что мне одной это небезразлично. А еще я ощущаю себя дерьмом из-за того, что оплакиваю «всего лишь выкидыш» спустя почти год. Я в тупике.

Всех благ,

Дорогая Застрявшая!