— Ничего подобного, Старейшая, — мягко ответила Сонель. — Я не хотела оскорбить тебя. Ты пришла ко мне за советом и спросила, помню ли я Кайлин. Разве я не имела права поинтересоваться, как она поживает?

Линни закрыла глаза и ничего не ответила. Через некоторое время она печально усмехнулась и покачала головой:

— В твоем вопросе не было ничего оскорбительного, Премудрая, просто все это… нелегко для меня. — Она подняла глаза. — Прими мои извинения.

— Разумеется, — заверила ее Сонель, улыбнувшись. — Теперь, пожалуйста, расскажи мне о Кайлин.

— Она прекрасная девочка, очень красивая, какой была и всегда, очень умная. Кайлин все схватывает на лету, любит читать и уже хорошо считает. В силе и ловкости она не уступит любому мальчику при Храме. — Линни задумчиво улыбнулась, и Сонель показалось, что она искренне волнуется за судьбу девочки. Однако улыбка тут же исчезла с лица Старейшей, и она вновь нацепила на себя маску равнодушия. — Хотя, как и можно было ожидать, в ней осталась какая-то тоска Она проявляется внезапно, при совершенно различных обстоятельствах. Кайлин может смеяться, оживленно пересказывать последнюю прочитанную книжку и вдруг замолчать, погрузившись в какую-то темную область своей души. — Хранительница отпила глоток чаю. — В последнее время эти приступы меланхолии стали сопровождаться проявлениями агрессии, чего раньше никогда не случалось.

— Именно поэтому ты и пришла ко мне? — поинтересовалась Сонель, поправляя свои светлые волосы.

Линни вяло улыбнулась.

— Я и прежде имела дело с непослушными детьми, Сонель, — спокойно сказала она. — Я бы не беспокоила тебя по таким пустякам.

— Значит, что-то еще?

— Да — Старейшая замялась на секунду. — Я не знаю, как подойти к этому издалека, поэтому скажу прямо: уже больше года в Кайлин проявляются признаки обладания Силой. Сперва мы хотели все хорошенько обдумать и не обращаться к вам до поры до времени, однако месяц тому назад она установила связь с ястребом. Она — маг.

Удивление Сонель было так велико, как если бы Линни сказала, что сама вошла в контакт с ястребом. Но в следующее мгновение изумление сменилось гневом и возмущением. Уже целый год! Месяц назад!

— Вы должны были немедленно известить Орден об этом! — обрушилась она на Старейшую.

— Я ставлю вас в известность сейчас! — оборвала ее Линни.

Сонель резко поднялась и начала прохаживаться перед камином.

— Я требую, чтобы ее немедленно возвратили в Великий Зал!

Линни бросила на нее дерзкий взгляд:

— Я не позволю сделать этого!

— Вы обязаны!

— Ничуть. К тому же это не понравится Кайлин.

— Ты не можешь этого знать! — ответила Сонель уже без прежней уверенности в своих словах.

— Я знаю, — ответила эта массивная женщина, словно почувствовав сомнение в голосе Сонель. — И я еще не все сказала, Сонель.

Премудрая остановилась напротив Старейшей, скрестив руки на груди, как будто защищая сердце от удара.

— Говори, — потребовала она.

Линни собралась с мыслями.

— Что бы вы ни думали о нас, знайте, что мы не дураки и не способны недооценивать силу, которой вы обладаете. Сейчас мы не можем позволить вам забрать Кайлин, как не можем и разрешить ей использовать Волшебную Силу в качестве игрушки. Мы объяснили ей основные принципы Ордена и рассказали о Законах Амарида. — Линни помолчала секунду. — Она отказалась им подчиняться.

— Что? — простонала Сонель.— Этого не может быть!

— Но это так. Она все еще возлагает вину за убийство родителей на Орден.

— Конечно! — воскликнула Сонель. — Я уверена, что вы позаботились об этом!

Линни вскочила, ее лицо налилось яростью. Она ткнула толстым пальцем в сторону Сонель:

— Ты не имеешь права обвинять меня, Премудрая! Орден сам навлек на себя гнев этой бедной девочки!

— Мы не убивали ее родителей и не разрушали ее дом! Вы знаете это и все-таки продолжаете лгать!

— Мы никогда не обвиняли Орден в разрушении Каэры, — возразила Старейшая, усмирив свой гнев и успокоившись. — Мы не могли бы этого сделать, даже если бы захотели.

Сонель открыла было рот, чтобы возразить, но Лин ни остановила ее резким жестом:

— Позволь мне закончить! Мы не обвиняем вас в убийстве родителей Кайлин, но считаем, что вы в ответе за то что не смогли исполнить свои обещания. Вы, маги, утверждали, что посвятили себя защите нашей страны, и целую тысячу лет вам оказывали почести, главным образом из уважения к заслугам ваших предков. Но нынешний Орден, такой, каким его узнала Кайлин за свою еще короткую жизнь, показал свою неспособность защитить народ Тобин-Сера Кайлин не считает вас убийцами родителей, хотя когда-то она и верила в это. Сейчас, спустя несколько лет, она знает, что это были чужестранцы, выдававшие себя за магов. Но всю ответственность за случившееся она возлагает именно на вас. Если честно, то и я тоже!

Линни хотела сказать что-то еще, но замолчала. Искры гнева потухли в ее водянистых глазах, уступив место какому-то странному выражению. Это не было похоже на высокомерие или на радость оттого, что ей удалось задеть Сонель. Это было выражение боли.

Сонель не нашла достойного ответа на слова Старейшей. Ее поразил необычный взгляд этой неуклюжей женщины. Уже четыре года они с Баденом так же точно думали о ситуации, сложившейся в Ордене. Линни сказала правду. Внезапно Сонель почувствовала сильную жажду, как будто только что наглоталась песку. Она отпила большой глоток чаю. Во всем ее теле ощущалась усталость, и, когда она заговорила, в ее голосе послышался какой-то надлом.

— Итак, ты хочешь знать, что теперь делать с Кайлин? — спросила она — Каким образом можно обуздать ее силы?

— Да.

— Вообще-то, вы не сможете что-либо изменить,— начала Сонель, снова поправив прядь волос на лбу.— Мы в состоянии друг друга контролировать. Объединенная мощь всех магов Ордена никогда не позволит отдельной личности нарушить клятву, благодаря которой мы носим свои мантии. В самих же законах Амарида нет ничего сверхъестественного. В его словах не заключено ничего магического, они лишь формируют честь и совесть каждого мага. Твой рассказ о Кайлин дает мне основания надеяться, что она постигнет дух Закона одной только силой своего характера и ей не нужно будет давать клятву.

— Будем надеяться, — задумчиво отозвалась Линни.

— Опасность заключается в ее возрасте и в той агрессии, о которой ты говорила. Столь юное дитя, независимо от характера, может легко пойти на поводу у своей ярости. Именно этого вам следует опасаться. Вы должны научить ее обуздывать свои порывы. Мне даже страшно подумать о том, что может начаться, когда она подрастет еще немного. — Сонель покачала головой и протянула руку к своей сове, усевшейся над камином. Птица открыла глаза и принялась чистить перья.