— Ничего, тогда в другой раз, идет? Пока. — Дэви оглядел комнату и направился к дверям.

— Я провожу тебя, — вызвался Руперт.

Он вернулся минуту спустя, широко улыбаясь.

— Ты покорила его. Бедный ботаник совсем потерял голову…

— Не смей смеяться над ним! — воскликнула Люси. — Дэви хороший.

— Кроме того факта, что у него нет друзей и он живет вдвоем с мамочкой.

— И куда вы собираетесь? — поинтересовалась Джинни с улыбкой и радостью в голосе, глядя во все глаза на Джем. Для того чтобы увидеть дочь, ей пришлось проделать путь в три с половиной часа.

— На день рождения Зельды. Она учится на нашем курсе, — объяснила Джем. — Мы начнем с коктейля в баре на Парк-стрит, и мне надо поторопиться. В котором часу тебе надо быть в Бате?

— Не волнуйся, это не срочно. Я могу подвезти тебя до бара, если хочешь.

— Спасибо, мама, но не нужно. Миа за рулем. Она заедет за нами, и мы подберем по пути еще кое-кого.

— Джем! — послышался из спальни голос Люси. — Тот черный топ, который ты обещала дать мне, я что-то не вижу его…

— Он на полу, рядом с плейером.

— Единственное, что есть на полу, — это ковер. — Высунув голову в дверь, Люси добавила: — Все твои вещи исчезли.

— Они в шкафу, — извиняясь, проговорила Джинни. — Я их туда убрала.

Кажется, Руперту все это доставляло явное удовольствие.

— О, мама! — покачала головой Джем. — Осталось только, чтобы ты застелила мне постель.

Люси усмехнулась:

— Она уже постелила.

— Проверяла простыни, — шепнул Руперт на ухо Каро.

— Что ж, пожалуй, мне лучше вас оставить. — Понимая, что девушки спешат и она только мешает им, Джинни поманила Беллами. Она обняла Джем и убедилась, что больше не нужна ей. — И вас, — добавила она, помахав приветливо Руперту и Каро, потому что нравится ей или нет, но они часть жизни ее дочери.

— Как некстати, — нахмурилась Джем, — я видела тебя две минуты, и ты уже уезжаешь.

Джинни удалось изобразить беззаботную улыбку. Как ей хотелось провести уик-энд с дочерью, которую она любит больше жизни!

— Я позвоню тебе на днях. Пока, дорогая. Иди, Беллами, попрощайся с Джем.

На улице накрапывал дождь. Весело помахав Джем, стоявшей в дверях, Джинни нажала на газ. Горло перехватило, и она закусила губу. Но когда она выехала на Уайтледиз-роуд, чувство разочарования и крушения иллюзий стало таким сильным, что она испугалась и решила, что лучше остановиться. Резко затормозив, вытерла слезы. И несколько раз глубоко вздохнула, ухватившись так крепко за руль, что думала, он переломится надвое. Это так несправедливо, так несправедливо…

И вдруг почувствовала, что за ней наблюдают. Она повернулась и встретилась глазами со взглядом Дэви Стоукса. В следующую секунду Джинни поняла, что остановилась на остановке автобуса. А между тем холодный дождик превратился в настоящий ливень, и, видимо, Дэви подумал, что она хочет подвезти его.

Что ж, прекрасно.

Уже слишком поздно, чтобы уехать. И по крайней мере она не тонет в слезах. Опустив стекло и высунувшись наружу, Джинни прокашлялась и предложила:

— Это вы? Вы промокнете. Может быть, я подвезу вас?

Он был кем-то вроде друга ее дочери. Она была мать девушки, с которой он дружил. И, сделав предложение, Джинни поняла, что он намерен принять его.

— Хенбери вам не по дороге? — спросил он, смущенно поглядывая на нее.

Джинни понятия не имела, где находится Хенбери, но после того, как она проехала двести миль сюда и предстояло проехать еще столько же обратно, могли ли ее остановить какие-то лишние несколько миль?

— Без проблем. Вы будете показывать дорогу — и не пугайтесь, если Беллами лизнет вас в ухо, он очень добрый.

— Я люблю собак. Привет, парень. — Усевшись и накинув ремень, Дэви убрал длинные темные волосы со лба. — Можно вас спросить кое о чем?

— Ради Бога… — Черт, если только не о контрацепции.

— Они говорили обо мне, когда я ушел?

Джинни сделала паузу.

— Нет.

Он быстро улыбнулся.

— Вы не сразу ответили. Значит, да. Они говорили, что я влюбился в Люси?

— Хмм… возможно, — с неохотой допустила Джинни. — А что? Это не так?

— Да нет, почему… Она красивая. Но я ничего не понимаю в этом. И знаю, что я не в ее вкусе. — После некоторой паузы Дэви продолжил: — Я надеялся покорить ее своим убийственным остроумием, что-то вроде Пола Мертона, знаете? Несчастье в том, что каждый раз при встрече с Люси мое остроумие куда-то исчезает и я превращаюсь в тупого осла.

Бедняга! Джинни была тронута его откровенностью.

— Дайте себе время, — с сочувствием сказала она. — Сначала все очень зажаты.

— Если быть честным; она девушка не моего круга. Вы ведь не расскажете об этом, да? Пусть это останется между нами, — попросил Дэви. — Я сам свалял дурака, вот что.

— Не скажу никому ни слова.

— Обещаете?

— Обещаю. Можно сказать вам кое-что в ответ? Я бы не связывалась с Рупертом.

Нижняя губа Дэви дрогнула от отвращения.

— Руперт — настоящий придурок и хам. Извините, но это так. Он на всех смотрит свысока. Прет напролом, не выбирая дороги.

— А вы все еще живете дома, как сказал кто-то из них? — Счастливые родители, подумала Джинни, когда повернула на Хенбери.

— С мамой. Отец умер несколько лет назад. Мама не хотела, чтобы я уезжал, — сказал Дэви. — Поэтому я только занимаюсь в Бристоле. А живу дома.

«Счастливая, счастливая мать. Она попросила сына не уезжать, и он не уехал. Как просто, — подумала Джинни. — Как я не додумалась до этого?»

— Она может передумать. Может быть, Руперт переедет, и тогда вы сможете занять его место. — Джинни просто пошутила, но было бы неплохо, если бы это случилось.

— Руперт не переедет, — ответил Дэви, — это его квартира.

— Его? — Она не знала этого. — Я думала, они вместе ее снимают.

Дэви покачал головой:

— Отец Руперта специально купил ее для него, пока он учится в этом университете.

— Что ж, это разумно, я думаю. Если вы можете себе позволить такое, почему нет?

— Из того, что я слышал, отец Руперта может позволить себе все, что хочет.

— Значит, остальные просто помогают выплатить аренду и составляют ему компанию?

— Пожалуйста, здесь поверните направо. Они все учатся на одном курсе. — Тон Дэви был сухим. — И пишут за него реферат. А теперь следующий поворот налево. Ну все, наш дом вон тот, с голубой дверью. Прекрасно. Спасибо большое, может, еще когда-нибудь увидимся. — Повернувшись на сиденье, он добавил: — Пока, Беллами. Дай мне лапу.