Я замерла, не веря своим глазам и ушам — она, что, видит меня настоящую?

И даже серьги? А ведь никто ничего про них не говорил, с кем я сегодня встречалась. Хотя должны, серьги весьма приметные и дорогие — удлиненный каскад из небольших бриллиантов. Тем более, я серьги никогда не носила, и уши были не проколоты. Обзавелась я этим дополнением ещё в Валенте, когда собиралась первый раз в театр. Очень уж подходили серьги к моему гарнитуру. Вот и проколола. А Нина их видит, несмотря на уверения "голоса", что никто ничего не заметит. И верно, в этих серьгах стоит Колина охранка. И это она видит. А может, ну ее, расскажу все, как есть? В крайнем случае, сотру это из ее памяти. Но "голос" этот допытаю, что это было. А, была-не была, расскажу!

И я приступила к рассказу. Нина слушала внимательно, задавала вопросы, вполне разумные, вскипятила чайник, достала что-то сладкое, разлила чай. И вовремя, кстати — от долгого говорения у меня уже першило в горле. Наконец, я закончила свой рассказ на том моменте, когда я проснулась на Земле.

Нина спокойно отпила чая, потом спросила.

— И что ты теперь намерена делать?

Пришлось рассказать и о беременности, и о таинственном "голосе" и даже про измену Сергея и про то, что я подала на развод. И то, что буду все это время готовиться к новому переносу — искать и скачивать любую полезную там инфу, закупать малогабаритные и необходимые там вещи. Денег у меня не так чтобы много, да и зарплата… Обнять и плакать, короче. Наверное, продам квартиру, разделю основную часть между детьми, а на остальное буду покупать. У меня ещё есть родительская однушка, проживу я там эти восемь месяцев.

Нина решительно перебила мои разглагольствования.

— Что от своего никчемушника решила избавиться — это ты молодец, правильно делаешь! Но только есть ещё и наша с Колей квартира и дача. Мы это быстро продадим, сезон покупок ещё вовсю идёт. И на все эти деньги будем покупать!

Увидев мое вытянувшееся лицо, она весело хмыкнула.

— Не думаешь же ты, что я теперь от тебя отстану? Нет уж, сестричка, хоть чучелом, хоть тушкой, но я с тобой! И пусть только попробуют меня не пропустить! Это мироздание и так мне должно за все! И Гришенька и Коля…

Голос у Нины сорвался, но она быстро справилась с собой. И теперь я вновь видела свою сестру — энергичную, решительную, собранную. Она выходила на тропу войны с мирозданием за своего ребенка! Я даже не стала лезть в ее сознание — и так было понятно, никакого сумасшествия там нет и в помине. Она выслушала, приняла информацию к сведению, проанализировала ее, и приняла решение. Теперь ее с этой дороги и танком не свернешь.

Уходила я от Нины с облегчением в душе. Сестра увидела цель — перейти вместе со мной и найти своего сына, так что медленного умирания больше не предвидится. Я обещала, что завтра с ней обязательно увижусь и расскажу, что мне удастся сегодня узнать. А для себя я решила, что вырву у этого разума мирового разрешение на перенос сестры вместе со мной. Шантажом, угрозами, любым способом, но я уже не могу оставить ее здесь.

А теперь мне надо навестить дочь Рахмона, Гулю, и посмотреть на малыша. Я не пробовала лечить лейкозы, да и прочие опухолевые заболевания, в Валенте мне такого не встречались, а на Земле это не работа скорой. Но попробовать-то можно?

В доме у Гули царствовала болезнь. Тихо ходили домашние, мама ребенка едва сдерживала рыдания, отец малыша прятал покрасневшие глаза. Малыш лежал в постели — прозрачный, худенький, с огромными глазами на бледном личике. В выписке, которую подала мне Гуля, однозначно было написано — острый лейкоз. Ремиссии достичь не удалось… да, прогноз крайне неблагоприятный, так что вариантов тут нет, надо пробовать лечить той самой магией.

Без малого два часа я провела у постели малыша — входила и выходила Гуля, Амин, отец ребенка, принес чай и сладости, что было к месту, я все сидела, всматриваясь в организм ребенка и стараясь скорректировать пролиферативные процессы в красном костном мозгу. С большим трудом удалось остановить генез больных клеток. Больше они не будут поступать в кровь малыша. На сегодня это все, что я смогла сделать для ребенка. Ну, ещё немного поддержала жизненные силы своей магией. Сегодня — завтра он будет чувствовать себя немного лучше, возможно, улучшится пищеварение — съеденная пища будет усваиваться, а не покидать организм ребенка сразу же. Завтра я приду вновь, по мановению волшебной палочки излечение не наступит. Не стала совсем обнадеживать родителей, сказала только, что шанс есть, и будем бороться.

На улице уже совсем стемнело, когда я, наконец, зашла в квартиру. Свет горел только в комнате Сергея. А, надо зайти, сказать, что я подала на развод. Не хочу делать это за его спиной, надо быть честной, хотя бы в своих глазах.

Драматического объяснения не случилось — я просто сообщила свое решение и ушла к себе в комнату. Ломиться следом Сергей не стал. Это и к лучшему, мне сейчас предстояло важнейшее дело — сеанс общения с другим миром.

Началось так же, как в ванной — короткая дурнота, серое нечто — туман, посторонняя мысль в голове: — Ты готова?

Я тут же мысленно громко завопила. — Нет!! Проблемы есть! Вы сказали, что изменений во мне никто не увидит. А моя сестра, мать Николая, все увидела, и что в моих серьгах есть охранные артефакты изготовленные Николаем.

Я даже мысленно почувствовала изменение в чужой мысли. Я бы даже сказала, что некоторая неуверенность в ней появилась.

— Возможно, магия крови? Николай ее сын? Поэтому видит сквозь охранные плетения своего сына и чувствует его ауру на вещах?

Я заторопилась, надо успеть высказать все, что я хотела.

— В первый раз перенос моих спутников и нашей машины получился случайным. В этот раз я просто настаиваю, на таком же варианте, но только не случайно, а осознанно. Нельзя оставить здесь Нину! Она погибнет!

Я представила ту картину, какой я увидела сестру, когда пришла к ней сегодня. И тут же торопливо "пересказала" историю жизни Нины, умоляя, объясняя, уговаривая взять со мною сестру. Угрожала, что из-за переживаний о сестре беременность может пойти не так благополучно, как хотелось бы.

Посторонняя мысль. — Твоя сестра не имеет отношения к оружию, которое может уничтожить людей?

— Нет, нет, Нина далека от этого! Она обычный человек! А если надо машину разбить, то я сама могу ее разбить на том месте у дерева!

Мысль хмыкнула. — Разбивать необязательно, а найдешь то дерево?

Я горячо уверила, что найду обязательно! В те минуты у меня даже ни разу не возникла мысль, и это к счастью, наверное, что Нине, как химику, скорее всего, известны многие отравляющие химические вещества и технологии получения химического оружия.

А тип предполагаемой к разбитию машины я не уточняла. Не КАМАЗ, конечно, но "шишигу"- то я могу купить списанную? То есть ГАЗ — 66. У нее и проходимость высокая, внедорожник, всё-таки, и объемный кунг для груза. Все эти мысли пришли потом. А пока я внезапно почувствовала как будто совсем рядышком, Варю. И тихонько позвала.