Эх, нам бы хоть наполовину быть такими опасными, как уверяет молва.

В Дежагоре четверо ворот, по числу сторон света. С холмов к ним ведут мощенные камнем прямые дороги. Теперь движение наблюдается лишь на южной.

Могаба завалил все ворота, кроме одних, оставив только калитки для вылазок, постоянно охраняемые нарами. Он полон решимости драться. Ни один из вислозадых таглиосских легионеров не сбежит отсюда; все полягут вместе с ним.

В живых никто не останется: будь то Старая Команда, нары, джайкури, таглиосцы, нюень бао – любой другой, имевший несчастье здесь застрять. Если только Тенекрут со своей шайкой не заскучает и не отправится изводить кого-нибудь еще. Я правду говорю. Если берешь на вылазку восемнадцать бойцов, можешь голову прозакладывать, что вернутся только девять.

И шансы привести этих девятерых обратно куда выше, чем шансы вырваться отсюда.

Укрепленный лагерь тенеземцев расположен к югу от города. Так близко, что достают наши метательные машины. Видишь, там у них бревна обугленные? Это мы попробовали сжечь лагерь в день большой битвы. С тех пор еще несколько раз нападали, но с нынешними нашими силами нельзя идти на серьезный риск.

В общем, не слишком-то это повредило Тенекруту.

Наши баллисты еженощно устраивают врагам побудку, всякий раз в другое время. Оттого тенеземцы постоянно утомлены и сонны и, когда бы ни пошли на штурм, не способны драться в полную силу. Проблема в том, что нам и самим недостает сна и отдыха. Добро бы не было у нас других забот, кроме как досаждать противнику.

Тенекрут личность загадочная. Отряд не в первый раз сталкивается с этой породой. Колдуны-тяжеловесы из нашего прошлого растоптали бы Дежагор в два счета, мы бы и пикнуть не успели. А тут сноровки и проворства таких букашек, как Гоблин с Одноглазым, вполне хватает для сведения любых потуг Тенекрута на нет.

Спрашивается – почему он такой слабый?

Если противник не предпринимает всего, на что, по-твоему, он способен, это действует на нервы. А Тенекрут стал птицей такого высокого полета отнюдь не благодаря мягкости и вежливости.

Одноглазому положение представляется в преподлейшем свете. Говорит, Тенекрут так вял оттого, что Длиннотень вцепился в него как клещ и нарочно не дает окрепнуть. Древняя как мир силовая политика, а в ее центре – Черный Отряд. Прежде чем появились мы, Хозяевам Теней было не с кем грызться, кроме как друг с другом.

По своему обыкновению, Гоблин не соглашается с Одноглазым. Заявил, что Тенекрут усыпляет нашу бдительность, оправляясь тем часом от ран, оказавшихся серьезнее, чем мы полагали.

А по мне, так что пнем об сову, что совой об пень…

Над лагерем Тенекрута кружат вороны. Постоянно кружат. Одни улетают, другие прилетают, и всегда их не меньше чертовой дюжины. А прочие день и ночь преследуют нас, но только не в помещениях. Туда они не забираются: мы не пускаем. Если какая и проскакивает, мигом оказывается в чьем-нибудь котелке.

У Костоправа имелся пунктик насчет ворон. Похоже, теперь я его понимаю. Но мне куда больше досаждают летучие мыши.

Их не так часто увидишь. Вороны им спуску не дают. (Эти вороны и по ночам летать не стесняются.) А тех, кого не ловят птицы, бьем мы. Да и чем еще тут развлекаться?

Конечно, некоторые ускользают, как же без этого. Что, конечно же, плохо.

Эти мыши – соглядатаи Хозяев Теней. Дальнозоркие глаза коварства, заглядывающие туда, где враг не в силах управлять живой Тьмой.

Из Хозяев Теней осталось только двое. Они более не властны, как прежде, над Тенями в глубине таглиосских владений.

Они блекнут.

Словно сон.

Но сны слишком легко становятся кошмарными…

Глядя с вершины башни, поневоле удивишься, как же все эти джайкури ухитряются помещаться в стенах Дежагора.

Некогда холмы, окружающие равнину, были густо усеяны фермами, садами и виноградниками. После прихода Теней крестьянские семейства бросили свои наделы. Затем явились враги Теней, Черный Отряд, здорово проголодавшиеся после победы при Годжийском броде и долгого похода. И наконец, армии тенеземцев, потрепавшие нас впоследствии, не заставили себя ждать.

Теперь холмы хранят лишь воспоминания о былом великолепии.

Самые мудрые крестьяне бежали первыми. Их-то дети и заселят эту землю вновь.

А те, кто поглупей, ринулись сюда, под призрачную защиту дежагорских стен. Могаба, когда особенно разъярится, выгоняет за ворота сразу несколько сотен. Это ведь только глотки, вопящие: «Жрать давай!» А еда – для тех, кто готов умереть, защищая стены.

Местные, не желающие внести вклад в дело обороны либо не способные на это по причине болезни или серьезного ранения, отправляются за ворота вслед за крестьянами.

Тенекрут не принимает к себе никого, кроме согласных наращивать насыпи или рыть траншеи для мертвецов. Первое подразумевает каторжный труд под жестоким обстрелом бывших друзей из города, а второе – подготовку могилы, которая тебе же и пригодится, как только перестанешь приносить пользу.

Небогатый выбор.

А Могаба никак не постигнет, отчего его военный гений не прославляется всем миром.

С нюень бао он не связывается. Пока. Они почти бесполезны для обороны Дежагора, однако и ресурсов не потребляют. И детишки их вон как упитаны, а ведь всем остальным приходится затягивать ремешок.

Сейчас на улицах редко встретишь собаку или кошку. Лошади целы только потому, что находятся под защитой армии, да их и всего-то горстка. Кончится фураж – наедимся конины досыта.

Мелочь вроде крыс или голубей стала пуглива. Порой можно услышать протестующий крик застигнутой врасплох вороны.

Нюень бао… Эти выживут.

Народ с одним-единственным бесстрастным лицом на всех…

Могаба не докучает им – по той причине, что нюень бао поднимутся на обидчика немедля и всем скопом. К драке они относятся серьезно, это для них святое.

Без крайней необходимости нюень бао ни во что не встревают, однако они вовсе не пацифисты. Пару раз тенеземцам пришлось пожалеть о своих попытках пробиться в город через их кварталы: паломники устроили незваным гостям отменную резню.

Джайкури поговаривают, что нюень бао поедают своих врагов.

Верно, находили люди человечьи кости, явно прошедшие мясницкую разделку и кулинарную обработку.

Я не верю, что эти кости со столов нюень бао, но Кы Дам отказался опровергать даже самые грязные измышления насчет его народа.

Возможно, он признает правдой любую небылицу об ужасных обычаях нюень бао. Возможно, разговоры, внушающие слепой страх перед ними, ему только выгодны.

Хочешь жить – хватайся за любую соломинку.

Если бы они заговорили!.. Наверняка порассказали бы такого, что волосы встанут дыбом.