труп, который совсем недавно пытался его ухватить. – Это еще не худший вариант. Нравится?

Я пожала плечами. Выглядит и пахнет, как и полагается трупу на этой стадии разложения – навскидку я дала бы ему неделю. Но действительно далеко не худший вариант.

– Нравиться здесь нечему, конечно. – Как же его убедить? Нужно его убедить, иначе мне конец! Хорошо, голос не дрожит, может, снаружи и не видно, как меня трясет от одной мысли, что в самом деле у меня отберут дар и вышвырнут на улицу. – Но и поводов падать в обморок не вижу. Все мы такими будем, в конце концов.

Он хмыкнул.

– Я – нет. Я в завещании велел себя кремировать…

Завещание? В твоем возрасте?

Он снова хмыкнул.

– Ладно, допустим, у тебя в самом деле крепкий желудок. Но есть еще одно. Ты – девушка. Смазливая – с такими личиком и фигуркой найдется тот, кто возьмет замуж и без приданого. – Голос его звучал при этом так, словно он не со «смазливой» девушкой разговаривал, а теорему Пифагора пересказывал. – И ты в самом деле предпочтешь общение с мертвяками семье и детям?

Какая семья? Какие дети? Тут под мостом бы не сдохнуть! Но вместо того, чтобы объяснять это и упрашивать, я брякнула – не иначе, как на нервах:

– А что, одно другому мешает? Маги дают обет безбрачия?

Мужчина расхохотался. Да так искренне и заливисто, что я сама едва не рассмеялась вслед за ним. Вот теперь, когда он не злился и не ехидничал, стало видно, что улыбка у него просто невероятная. Смотрела бы и смотрела. Да и сам он очень даже…

– Нет… Еще как нет. И женщин-магов немало. – Он посерьезнел. – Но ты – некромант. Более того, ты – единственная за последние сто лет женщина – некромант. От парней-то девчонки шарахаются…

От тебя-то? С таким лицом? С фигурой греческой статуи, которую и одежда не скрывает? Да ладно!

– А на тебя и вовсе будут смотреть как на… – Он помедлил, подбирая слова.

– Как на бородатую женщину из цирка уродов? – подсказала я.

Мужчина усмехнулся.

– Понимаешь, значит.

Я кивнула. На меня всю жизнь так смотрели – не привыкать.

– И все равно хочешь учиться?

– Да. Очень. Если только смогу заплатить

Учеба – это шанс оттянуть момент, когда я окажусь на улице совсем одна. Да и вообще, в любом мире лучше работать головой, чем руками. А к тому, что на меня смотрят, как на ненормальную, я привыкла. Женщина-судмедэксперт едва ли лучше женщины-некроманта. Но что поделать, если общаться с себе подобными я так и не научилась? Нормальному врачу приходится очень много общаться – и далеко не всегда с адекватными людьми. Так вот и вышло…

– Платить не придется, но, если справишься с дипломом, нужно будет пять лет отработать на корону, – прервал мои мысли мужчина.

Я выдохнула, едва не перекрестившись на радостях. Да плевать, что и тут придумали распределение выпускников. Время летит быстро, порой – даже слишком быстро.

– Щедро, – не удержалась я.

Интересно, кто это у них тут нашелся такой продвинутый, что додумался до бесплатного образования за казенный счет? Еще интересней, есть ли тут общежития и стипендии? Если нет, то у меня по-прежнему проблемы… Подумаю об этом потом. И так себя накрутила. Когда буду знать точно – тогда и стану думать, что делать.

– Это все равно дешевле, чем восстанавливать разрушенное теми, кто не совладал с даром. Да и выпускнику, задолжавшему короне, можно платить меньше.

Мужчина снова внимательно оглядел меня с ног до головы, и я все-таки спрятала руки в складки юбки. Поежилась под цепким оценивающим взглядом. Молчание затягивалось, становилось таким невыносимым, что, казалось, сгустился даже воздух, мешая дышать. Что он решит? Что мне делать?

– Что ж, разрешите представиться. – Он коротко поклонился, и я, наконец, смогла вдохнуть. – Винсент Оркан, профессор некромантии и ваш будущий наставник. Пойдемте, коллега, я вас провожу.

– Будущая коллега. – Я вернула поклон, надеясь, что все сделала правильно. В меде нас тоже называли «доктора» и на «вы», хотя не все доучились до выпускных госов. И все же стоило уточнить.

– Это неважно.

– Имя вы уже знаете, фамилию я не помню.

– Судя по вашей одежде, фамилии у вас и нет, как и у всех из низших сословий. – Он жестом пригласил меня следовать за собой. – Ничего страшного, к диплому придумаете. Если дотянете до него.

Да назло тебе диплом получу! Даже если сутками придется зубрить!

Шагал он стремительно, точно торопился покинуть это место, я со своими юбками едва за ним поспевала. Надеюсь, тут женщинам позволены брюки, хотя бы магам. Это ж невозможно, то и дело спотыкаться, наступив на подол!

– Вы всегда так неуклюжи? – поинтересовался профессор, в очередной раз подхватив меня под локоть и не позволив ткнуться носом в могильный холм.

– Нет, только после того, как меня вырубят, – огрызнулась я.

Он не остался в долгу:

– Никто вас сюда на аркане не тащил, так что сами виноваты. И потеря памяти – не оправдание. Образ мыслей-то остался прежним. Чувствую, вы еще доставите мне хлопот.

Глава 3

Кажется, это чувство взаимно. Но выбирать не приходится. Либо усердно учиться и сделать новую жизнь по крайней мере терпимой. Либо оказаться на улице, среди незнакомых людей «низших сословий».

Нужда меня не слишком пугала, еще с полуголодных студенческих времен я умела обходиться немногим. Но если жизнь здешнего простонародья похожа на то, что было в нашем мире – а с чего бы ей быть непохожей – то перспективы у меня незавидные. Даже если удастся как-то устроиться, придется работать от рассвета и до заката. Выйти замуж за того, на кого укажут – и скажи спасибо, если лупить будет только по праздникам, а не каждый день. Родить дюжину детей, половину похоронив во младенчестве, и умереть от очередных родов или какой-нибудь чахотки. Так себе будущее.

Значит, придется как-то искать общий язык с этим профессором. И постараться им не увлечься… или не убить.

За воротами кладбища оказалось полно народа. Правда, вели себя все слишком тихо и на зевак вовсе не походили. Внимательные лица, настороженные позы. Кирасы, шлемы, дубинки. Стража? Десятка два. Ничего себе, похоже я – то есть та девица, которая теперь я – действительно наделала немало шума.

При нашем появлении все заметно расслабились.

– Все в порядке, капитан, беспокоиться больше не о чем, – сказал профессор, обращаясь к седоусому крепышу с внимательным взглядом.

– Деваха, что ли, такого переполоха наделала? – поинтересовался