Его позабавили мои портреты – как я усилил характерные черты – на грани карикатуры.

Несколько лет спустя Ибсен написал «Когда мы, мертвые, пробуждаемся»[16]. —

Произведение скульптора не окончено – оно где-то за границей. – Я обнаружил много мотивов, похожих на мои картины во «Фризе жизни».

Мужчина из «Меланхолии», что сидит меж камней, склонив голову. —

«Ревность» – Поляк[17], лежащий с пулей в голове. —

«Три возраста женщины» – Женщина в белом, мечтающая о жизни – Ирене. – Женщина, полная жизни – нагая – Майя. Женщина скорби – ее взгляд меж стволов – судьба Ирены, сестры милосердия. —

Иллюстрация в дневнике

Три женщины неоднократно встречаются в драмах Ибсена – как и в моих картинах. – Светлой летней ночью женщину в черном видели в саду с Иреной, нагой или в каком-то купальном костюме. Объятое желанием тело белеет на фоне черного цвета скорби – в загадочном свете белой ночи – жизнь и смерть, день и ночь идут рука об руку.

В драме Ибсена «Когда мы, мертвые, пробуждаемся» упоминаются и портреты скульптора – карикатурные – звериные морды, которые заказчики получали в придачу.

Цельный образ произведения скульптора «Восстание из мертвых» распался – так случилось и с моим творением. —

Часть картин попала в Берген, в собрание Расмуса Мейера[18], часть – в Национальный музей в Осло. В те годы, когда я создавал свое творение, мне не было оказано никакой поддержки для его завершения – в результате интриг и обструкции оно было раздроблено.

– Только теперь мне удалось собрать части воедино, чтобы оно более или менее стало похоже на то, каким задумывалось двадцать лет назад – но и теперь это всего лишь торс.

Иллюстрация в дневнике

Людям совершенно невдомек, что значит название «Фриз жизни» – но соль ведь не в названии. Откровенно говоря, когда я пишу картины, я в последнюю очередь думаю о названии, и название «Фриз жизни» понадобилось мне скорее для того, чтобы намекнуть на содержание, чем для того, чтобы исчерпывающе описать его значение.

Само собой разумеется, что я отнюдь не намерен передать в нем целую жизнь.

Фриз задуман как поэма о жизни, любви и смерти. Мотив самой крупной картины – двое, мужчина и женщина, в лесу – несколько отходит от идеи остальных частей, однако без него фриз непредставим, как пояс без пряжки. Это картина жизни как смерти, леса, который питается мертвыми, и города, который вырастает за кронами деревьев. Здесь изображены мощь и плодородие жизни.

Замысел большинства из этих картин возник у меня, как уже было сказано, еще в юности, более 30 лет назад, но эта идея так захватила меня, что я с тех пор никогда ее не оставлял, хотя не получал ни малейшего поощрения к продолжению этой работы, не говоря уже о каком-либо ободрении от тех, кто, казалось бы, мог бы быть заинтересован в том, чтобы увидеть всю серию собранной в одном зале. Поэтому многие картины из серии были с течением лет проданы по отдельности – часть в собрание Расмуса Мейера, часть в Национальную галерею, в том числе «Пепел» и «Танец жизни», «Крик», «Смерть в комнате больного» и «Мадонна» (см. Иллюстрации); одноименные картины, выставленные здесь, – это позднейшие воспроизведения тех же мотивов.

Некоторые рецензенты пытались доказать, что идейное содержание этого фриза сформировалось под влиянием немецких идей и моего общения со Стриндбергом в Берлине; вышеописанные сведения, надеюсь, достаточны для того, чтобы опровергнуть это утверждение. Само эмоциональное содержание различных частей фриза напрямую вытекает из переломной эпохи восьмидесятых годов и возникло как реакция на преобладавший в те годы реализм.

Фриз задуман как серия декоративных картин, которые в целом должны представить образ жизни как таковой. Сквозь них тянется изогнутая линия побережья, за которым лежит море, вечно находящееся в движении, а под кронами деревьев разворачивается многообразие жизни, с ее радостями и печалями.

По моей задумке, фриз должен был быть представлен в таком зале, который давал бы ему подходящее архитектурное обрамление, так, чтобы каждая его часть занимала подобающее ей место, не нарушая при этом целостности впечатления; но, к сожалению, до сих пор так и не нашлось никого, кто вызвался бы осуществить этот план.

«Фриз жизни» следует также рассматривать в связи с оформлением актового зала Университета – фриз во многом предвосхитил эти работы, и без него они, возможно, вовсе не были бы созданы. Благодаря ему у меня развилось оформительское чутье. Эти работы также объединяет идейное содержание. «Фриз жизни» крупным планом изображает печали и радости отдельного человека, а полотна в ауле Университета – великие предвечные силы.

«Фриз жизни» и работы для университетской аулы пересекаются в картине «Мужчина и Женщина» (см. Иллюстрации – «Обмен веществ»), где на заднем плане изображены лес и золотой город.

Его нельзя назвать законченным, так как он все время находился в работе, с долгими перерывами. Поскольку я работал над ним в течение долго времени, он, разумеется, неоднороден по технике. – Многие из этих картин я воспринимал как эскизы и намеревался придать всей серии большее единообразие, лишь когда нашлось бы подходящее помещение.

Теперь я вновь выставляю свой фриз, во-первых, потому, что считаю его слишком хорошим произведением, чтобы о нем можно было забыть, а во-вторых, потому, что в течение всех этих лет он имел для меня, в чисто художественном отношении, такое большое значение, что я сам хочу видеть его целиком.