То, что происходило дальше, не поддалось логике. Если бы он отстранился, оттолкнул, я бы поняла. Если бы… Но этого «если бы» не случилось. Его губы — теплые и мягкие раскрыли мои, углубляя поцелуй, а мир стал рассыпаться на снежинки. Метелочка моя потрепанная, да в этом ледяном мужчине огня и страсти было столько, что растопят вечный снег в горах Аритайнга!

Я застонала, отвечая, увлекая, не осознавая происходящего. Почему-то сейчас был важен только этот мужчина, вжимающий меня в стену, властно и требовательно пивший мое дыхание, сносивший все границы, которые я так давно и тщательно возвела.

Он целовал, будто наступал конец света. И я плавилась, выгибалась в его уверенных руках, куталась в тепло, которое он щедро отдавал. И делилась в ответ своим жаром. Это был не поцелуй — целое падение в ледяную бездну, когда вроде бы и страшно, но любопытство не дает остановиться. И до мерцающих звезд, до сбившегося дыхания, до опухших губ не хочется останавливаться.

Я никогда и ни с кем такого не испытывала. Никогда и ни с кем так не целовалась!

— А теперь потрудитесь объяснить, что это такое было? — хрипло велел он, не отпуская меня.

— Ну… испугалась и… Вам не понравилось? — вспылила я. — Вы, между прочим, ответили.

— Шанская, я про портьеры спросил. И поверьте, только любопытство сейчас меня удерживает от вашего увольнения.

Я покраснела, выпуталась из его рук, отодвинулась. Потом смущенно опустила глаза и невинно шаркнула ножкой.

Что еще оставалось делать-то?

— Вы знаете, маг Ранской, я предпочту оставить это в секрете. Тогда у меня есть шанс тут остаться.

— Вы в этом так уверены?

— Вам же любопытно…

Он вздохнул, отошел и посмотрел на царящий вокруг бардак.

«Уволит!» — поняла я и взгрустнула.

Маг неожиданно хмыкнул и уточнил:

— Тимку не обижать, если встретите.

— Это кто? — опасливо уточнила я.

— Кот.

М-да… Ни за что не сознаюсь, как этого прохвоста чуть не прибила.

— К утру чтобы вызубрили основные швейные заклинания. Проверю. Торчащие нитки по кромке и разодранные когтями Тимки ламбрекены — не являются фирменным стилем моего магазина.

Потом оглянулся на замершую меня.

— Паучков-то как сотворили?

Я шмыгнула носом и опустила голову. Сдается, Каю не стоит знать, что гоняла его любимца по всей комнате.

— Заказ графа Ирийского должен быть готов к сроку. Лично отвезете. Ясно?

Кивнула, но глаз так и не подняла.

Кай подхватил со стула свои вещи и вышел. Практически сразу послышался звучный мужской смех, а потом голос старшей швеи.

— У нас семь заказов на шторы с пауками! — выпалила она.

— Все отдайте Ярославе. И помогите ей со швейными заклинаниями, — отозвался маг.

Вскоре шаги стихли, а ко мне влетела Ларинда.

— Вы что натворили?

— Что? — невинно уточнила я.

— Он смеялся! Кай Ранской смеялся! — выдохнула Ларинда. — Впервые с того момента, как я его знаю, а это без малого шестнадцать лет!

После она замерла, словно ждала от меня ответа, но я лишь пожала плечами. Вскоре Ларинда ушла, чтобы отдать распоряжения, пообещав вернуться через полчаса и помочь освоить швейные заклинания, а в дверях показался Тимка.

— Ах ты, поганец мелкий! Пакостник! — возмутилась я, решив закрыть глаза на слова Кая «не обижать Тимку».

— А я что? Я, между прочим, помог!

— Да чем? Ламбрекены разодрал!

— Бахрома красивее смотрелась, — довольно вытянул он когти. — У тебя бы все равно ничего путного не вышло.

— Это почему же? — не утерпела я, отмечая, что нагловатый кот мне начинает нравиться.

— Так ты длину стежков приняла за ширину портьер.

— Чего?

— Так Кай сказал, когда разговаривал с Лариндой.

Твою ж… И даже кикиморки болотные не помогут и не спасут меня несчастную.

Ну да ничего, главное продержаться три дня, а потом… получу свое золото и решу, как жить дальше. И да, обязательно выкину из головы мерцающие голубые глаза беловолосого мага, который невзначай пробрался в самую глубину моего сердечка.

Я проснулась среди ночи, ощутив неясную тревогу. День выдался настолько сложным, что сил не хватило не то чтобы умыться, но даже раздеться и расстелить постель. Я так и рухнула на нее, накрывшись пледом, и тут же заснула.

Но сейчас вскочила и села, прислушиваясь. Послышался шум, чей-то рваный стон, а потом все стихло. Я поднялась, не зажигая светлячка, выглянула за дверь и обнаружила прислонившегося к стене Кая Ранского. Бледного, зажимающего на груди кровавое пятно.

— Идите к себе и об увиденном молчите.

Я опять не думала, действовала. Подхватила его и втащила в свою комнату.

— Что вы творите… Я вызову целителя. Это всего лишь…

— Магический удар с ожоговой составляющей, — закончила я. — Ложитесь, я приготовлю нужную мазь.

— Вам запрещено колдовать, если нет диплома. Исключение — разрешение работодателя на использование определенных заклинаний. А я вам на целительские его не давал.

— Но вы ведь никому не скажете, — нашлась я, все ж таки впихнув сопротивляющегося мужчину на кровать.

Он застонал и ничего не ответил. Я зажгла светлячок и обнаружила, что Кай потерял сознание.

На кухню, где хранились нужные травы, я не шла, бежала со всех ног. Необходимую мазь сотворила быстро, за четверть часа. Все же ведьма из меня получилась бы гораздо лучше, чем швея. Хотя количество заказов на шторы с паучками к вечеру достигло трехсот штук. Ларинда приняла на работу еще десять девушек, которые занимались кройкой и шитьем, а в мои обязанности входило теперь создание паучков из бисера. Новенькие помощницы по началу визжали и таращились, когда те ползли по ткани, а потом ничего, втянулись и привыкли.

Когда я поднялась с мазью, маг уже пришел в себя и попытался встать. Я заперла дверь, шикнула на него и решительно направилась к кровати.

Кай ругался сквозь зубы, шипел и пытался не дать к себе прикоснуться. В конце концов, мне так это надоело, что я пригрозилась его привязать веревкой к кровати.

— Вы не осмелитесь.

Он резко встал, тут же рухнул на постель, а мое терпение закончилось. Я наколдовала веревки, и те намертво привязали его к основанию спинки кровати.

— Ярослава! — зарычал он.

Видимо, сил сопротивляться у мага не осталось. Сколько же он их потратил!

— Ярослава, я же ваш работодатель!

— Вы ранены! — зло прошипела я.