— Да, Джонни, конечно! — радостно согласилась она.

— Замечательно, — произнес Джонни, посмотрев на часы. — Ой, уже так поздно. Мне пора идти. Кстати, его зовут Эндрю Уокер.

Люси поставила недопитый бокал на поднос и, слегка покачнувшись, взяла полный. «Не надо было надевать туфли на высоких каблуках, — мрачно подумала она. — Да и паркет здесь начищен так, что проще было прийти на коньках». Она осмотрелась в поисках родителей или брата, но, никого не заметив, решила, что сама может незаметно сбежать отсюда.

Но все планы Люси нарушил Маркус, который подошел к ней, сохраняя на своем лице довольно-таки мрачное выражение, и поинтересовался:

— Может, хватит?

«Хватит чего? — мысленно спросила себя Люси. — Хватит любить тебя? Хватит мечтать о тебе, в то время как рядом со мной лежишь не ты, а другой? Хватит думать о том, что ты никогда не полюбишь меня?» От этого она действительно уже успела очень устать.

— Вообще-то нет, Маркус, — заявила она, пытаясь побороть ту жуткую боль, которая мучила ее все больше с каждой секундой, проведенной рядом с ним.

Маркус смотрел на нее с обычными для него самоуверенностью и раздражением. Взволнованная, Люси тяжело дышала. Неожиданно он схватил ее за руку.

— И сколько шампанского ты уже выпила? — мрачно поинтересовался Маркус.

— Еще слишком мало, — легкомысленно ответила Люси.

Маркус пристально смотрел на нее, и с его лица не сходило выражение раздражения и нетерпения.

— Да ты еле стоишь на ногах, — заметил он.

— И что с того? — дерзко спросила она, высоко задрав подбородок и решив, что не подчинится ему. — Вообще-то мне кажется, что я должна взять еще шампанского. Сегодня у меня праздник, понимаешь ли, — услышала она свой голос и, к своему собственному ужасу, одним глотком опустошила бокал, чтобы только не дать Маркусу отобрать его у нее.

Люси стала искать взглядом официанта. Она почувствовала, что ее губы и пальцы на ногах онемели, и попыталась убедить себя в том, что между таким состоянием и выпитым шампанским нет никакой связи.

— Что празднуешь? — грозно спросил Маркус, еще крепче сжимая ее руку.

— Чудо, — ответила Люси, стараясь как можно более четко выговаривать слова.

Возможно, ей показалось, но Маркус несколько смягчился.

— Единственное чудо, которое я здесь вижу, заключается в том, что ты все еще стоишь на ногах, — пробормотал он.

К ним подошел официант, и Люси протянула руку к подносу, чтобы взять новый бокал. Но Маркус опередил ее, схватив за запястье.

— Не трогай его, — спокойно скомандовал он.

— Меня мучит жажда, — заявила Люси, думая о том, что имеет в виду далеко не пересохшее горло.

Она посмотрела на его красивые, длинные пальцы, обвивавшие ее руку, и с трудом подавила желание накрыть их ладонью другой руки, поднести к своим губам и вдыхать запах его кожи.

— Думаю, нам пора уходить, — заявил Маркус, и его слова вырвали Люси из забытья.

— Нам? — осторожно переспросила она.

— Да, нам. Я как раз собирался уходить, и, если ты, конечно, не хочешь осчастливить свою бабушку и ее гостей зрелищем пьяной женщины, растянувшейся на паркете, думаю, ты поступишь мудро, уехав со мной. Я должен тебе сказать, что настаиваю на этом.

— Ты мой попечитель, Маркус, а не охранник и не нянька.

— В данный момент я мужчина, у которого вот-вот лопнет терпение. К тому же мне нужно поговорить с тобой о «Празднике для вас».

Люси замерла, готовясь обороняться.

— Если ты снова собираешься читать мне нотации по поводу Ника… — начала она, но Маркус не обратил на нее ни малейшего внимания.

— Ты, наверное, помнишь, что моя сестра Беатрис решила организовать вечеринку-сюрприз на пятидесятилетие своего мужа?

— Да, — ответила Люси.

— Через несколько дней я еду повидаться с ней. Она предложила мне взять тебя с собой, чтобы вы могли обсудить все детали. Так что тебе следует внимательно просмотреть свое расписание и назначить дату.

Люси выдохнула. Сейчас она была рада любой работе, даже если та предполагала, что все выходные ей придется провести в обществе Маркуса.

— В принципе эта неделя у меня не очень занята, — ответила она, стараясь говорить как можно спокойнее.

Им каким-то образом удалось добраться до двери, ведущей в прихожую, где уже стояла ее двоюродная бабушка, прощаясь с некоторыми из своих гостей. Люси тотчас же поняла, что так просто улизнуть ей не удастся.

— Ты идешь слишком быстро, — заметила она, с трудом догоняя Маркуса и тяжело дыша.

Люси чуть не упала, когда он резко остановился. Теперь она стояла рядом с ним. Он держал ее за руку, а другая его ладонь покоилась на ее спине. Она с упоением вдыхала лимонный запах его одеколона и мечтала о том, чтобы он притянул ее ближе, нагнулся к ней, прикоснулся губами к ее рту и…

— Маркус, дорогой, как я рада, что ты пришел. И Люси…

Люси внезапно почувствовала, что ее лицо горит. Маркус отошел назад, но так и не отпустил ее руку.

Смешно, но, когда ее двоюродная бабушка обращалась к Маркусу, в ее голосе звучала такая теплота, что постореннему человеку могло показаться, будто старушка решила пококетничать. Обиднее всего было то, что имя самой Люси бабушка произнесла с прямо противоположной интонацией. «Неужели на Земле нет ни одной женщины, которая смогла бы сопротивляться обаянию Маркуса?» — спросила себя Люси.

— Я тоже очень рад, Элис. Спасибо за приглашение.

— Мой дорогой мальчик, разве я сумела бы не сделать этого? В конце концов, твоя семья заботится о наших финансовых делах с незапамятных времен. Конечно, здесь не помешала бы кое-какая закуска, но в этом Люси меня подвела.

— Как? Дело в том… Ой! — возмутилась Люси, почувствовав, что Маркус наступил ей на ногу.

Не дав Люси больше ничего сказать, он буквально схватил ее и потащил на улицу.

— Ты наступил мне на ногу! — возмутилась Люси.

— Иначе мне пришлось бы заткнуть тебе рот более жестоким способом, — объяснил он.

— Элис сама решила обойтись без угощения. Я тут ни при чем.

— Иногда ты приводишь меня в недоумение, — заявил Маркус. — Разве тебя не учили, что немного такта никогда не помешает ни в бизнесе, ни для того, чтобы поддерживать безупречную репутацию?

— Это просто слова. И почему-то ты сам, разговаривая со мной, никогда не пользуешься собственными советами.

— В некоторых ситуациях необходимы жесткие меры, — улыбаясь, ответил Маркус.

— Если ты имеешь в виду мой брак… — произнесла Люси и запнулась, совершенно не желая обсуждать с ним эту тему. Через несколько секунд она опомнилась: — Ты уже можешь отпустить меня!