«Они заодно с моим маньяком!» – мелькнула мысль.

Я скинула туфли и рванула к воротам. Позади раздался женский смех. Как в фильмах ужасов. Так быстро я не бегала никогда! Ступни горели огнем. Трава была влажной и скользкой, я несколько раз упала.

Из ворот выбежал мужчина.

Маньяк?

Неловко поднялась и рванула прочь изо всех сил.

– Стоять, ведьма! – раздался резкий окрик позади.

Нас не догонят… Нас не догонят… Нас не догоня…

Ноги сковала судорога. Я стремительно полетела вперед, едва успев выставить руки, чтобы не разбить лицо. Ноги отнялись. Они не слушались, я просто не могла ими пошевелить. Неужели что-то случилось с позвоночником?! Я все еще барахталась в траве, когда ко мне неторопливым прогулочным шагом подошел мужчина.

Напряглась, твердо решив, что так просто он мою жизнь не получит.

Он стоял против света, так что виделся только устрашающе крупный темный силуэт. Маньяк был высоким и широкоплечим, вчера он не казался таким огромным. Мужчина провел по воздуху рукой, сплетая пальцы в странном жесте.

– Я лутадор первой ступени, – бесстрастным низким голосом начал он, – Михаэль Котик.

Ну, котик, только попробуй до меня дотронуться, – злобно подумала я.

– Сейчас я освобожу твои ноги. Не делай глупости, ведьма.

Теперь-то я не сомневалась, что это тот самый маньяк. Он первый начал называть меня «ведьмой». А те, другие, из полузамка, хотели заманить в его логово!

Тут я почувствовала, что подвижность возвращается.

Мужчина протянул руку, думая, что я приму его помощь.

Не знаю, откуда во мне взялось столько сил. По-моему, он не ожидал атаки. Я яростно бросилась вперед и боднула его головой в живот. Он не удержал равновесие и повалился на спину, а я упала на него. Рванулась, чтобы бежать, но оказалась в кольце сильных рук. Хватка у моего соперника была медвежья.

Знаю точно, что я дралась изо всех сил, потом кусалась и еще царапалась.

Мужчина схватил меня за рубашку в попытках оторвать от себя. Ткань жалобно затрещала, пуговицы брызнули в разные стороны.

Совершенно неожиданно я оказалась прижатой к земле. Маньяк лежал сверху, лишая меня всякой возможности пошевелиться, заблокировав мои руки. Его лицо оказалось напротив моего, и я не смогла сдержать вопль ужаса. А говорят, что, глядя на человека, трудно определить, маньяк он или нет. Этот был самый настоящий!

Слева, от уголка верхней губы, к виску тянулся полумесяцем толстый багровый шрам, от чего казалось, что мужчина злобно усмехается. Глаза болотного цвета пронизаны тонкими красными нитями сосудов. Выглядело жутко.

– Твое счастье, – зашипел монстр, – что без колдовства!

– О, как мило. Лутадор Михаэль, вы нашли ведьму себе по вкусу? Какая страсть!

А вот и его подельники подоспели.

Маньяк поднялся сам и поднял на ноги меня, больно заломив руку за спину.

– А зачем вы пытались ведьмочку раздеть? – продолжала глумиться Дама с косой.

Мужчина молча потащил меня в сторону поместья.

– Отпустите, – подала голос я.

Молчание было мне ответом.

Он втащил меня в гостиную и практически швырнул на пол. К счастью, приземление смягчил ковер с таким пушистым ворсом, что в нем можно было утонуть по щиколотку.

– Можно в ванную? – тихо спросила я. От всех переживаний страх притупился, и ситуация показалась невероятно забавной. – Иначе я за себя не отвечаю, а ваши ковры мне не жалко! – добавила, стараясь сдержать смех.

– Лутадор Михаэль, мне кажется, я смогу вам кое-что объяснить. – Дама просто светилась от счастья.

Она поводила руками у меня над головой и добавила:

– Никуда она не сбежит.

– А сразу так было нельзя сделать? – сухо спросил маньяк.

Он буравил меня взглядом своих жутких глаз, но я с некоторым удовольствием отметила, что его лицо теперь покрыто багровыми полосками от моих ногтей, а на шее красуется укус.

– А я пока помогу вам обработать раны, – мурлыкала она.

Он раздраженно сузил глаза. Я даже испугалась, что он подойдет и ударит, настолько устрашающе выглядел.

Наконец маньяк кивнул.

– Сирин, проводи! – приказала Дама.

В туалет меня конвоировал знакомый противный старикашка. Неодобрительно поджал тонкие губы, глядя на дорожку грязных следов, которые тянулись за мной.

Он привел меня в огромную белоснежную ванную комнату. Размеры были дворцовыми. В центре стояла величественная ванна на львиных лапах. Медные краны благородно поблескивали. Но главное, тут был он – белый стратегический объект. Причем стоял унитаз на небольшом подиуме, как трон. Так сказать, гордо возносился над полом. Ладно, у владельцев замка – свои причуды, а мне было не до философии.

Стоило взглянуть на себя в зеркало, как мысли о маньяке и собственной дальнейшей судьбе отошли на второй план. Тушь потекла, подводка и дымчатые тени причудливо размазались, создавая сходство с пандой, волосы взлохмачены, глаза красные и горят каким-то безумным блеском, рубашка в зеленых пятнах от травы и порвана… Из зеркала на меня смотрела самая настоящая ведьма.

Еще и пятки черные.

На стеклянной полочке стоял впечатляющий набор разнообразных баночек и флакончиков, но ни один бренд я не узнала. Как странно… Выбрала самый симпатичный флакон, открутила крышечку, принюхалась и все-таки рискнула умыться.

Без панда-макияжа в зеркале теперь отражалось уставшее бледное лицо. Мучительно хотелось принять душ, но с одеждой я добровольно расставаться не собиралась. Попробовала поискать что-то острое, чем можно было бы защититься, но дверь ванной бесцеремонно распахнулась, старикашка просунул голову внутрь:

– Готова?

В гостиной в кресле сидел маньяк. В руке была изящная фарфоровая чашечка. Дама с косой как раз протягивала ему блюдо с крошечными, буквально на один укус пирожками. После матерных кексов смотреть на маленькие, пусть даже румяные изделия из теста совершенно не хотелось.

Мужчина смерил меня презрительным взглядом снизу вверх. Щека, которую пересекал шрам, неприязненно дернулась, от чего жуткая ухмылка стала шире. Я машинально плотнее запахнула полы рубашки на груди. Зря! Только привлекла ненужное внимание.

В одном сериале видела, как агент ФБР оказался в банке, в который врываются грабители. Так вот, он говорил женщине-заложнице, что нельзя смотреть в глаза. Зрительный контакт провоцирует агрессию. А еще говорил, что в подсознании преступника всплывает информация, что его хотят запомнить, а такого свидетеля надо убить.

А сейчас я стою и открыто пялюсь на маньяка. Хотя у него очень приметная внешность. Захочешь – не забудешь. Все. Нет шансов, что меня просто так отпустят.