— Доченька, просыпайся, завтрак на столе, — заглянула в мою комнату мама.

— Мама… — протянула я, с удивлением смотря на родительницу.

— Машенька, вставай, всё стынет, — нежно улыбнулась мне помолодевшая мама.

Я бы сказала очень даже помолодевшая. Как такое было возможно?

— Мариэлла, ну что ты смотришь на меня, будто впервые увидела? — рассмеялась по-доброму такая знакомая мне женщина, или всё же незнакомая?

— Мариэлла? — протянула я, вставая, наконец, с кровати.

— Я знаю, ты не любишь, когда я тебя так называю, но дорогая, нужно поторапливаться, — озабоченно проговорила мама. — Скоро появится твой муж, а он так просто не оставит твоё появление у нас. Как бы я была не рада тебя видеть, но не хочется навлекать на тебя гнев князя Роттербурга.

— Что? Кого? — в шоке смотрела я на маму.

— Детка, ну что ты… Я понимаю не по любви вы поженились… Но на то была воля богов…

— Мам, ты про что?

— Я про твой брак, дорогая.

— Брак?.. Муж?.. — протянула я, застыв от изумления.

— Твой муж, Джеймс Блэк, князь Роттербург, — медленно произнесла мама, понимая, что я почему-то с большим трудом осознаю происходящее. — Ты его ещё за глаза Женей называла.

— Что?! — взвилась я, меня как кипятком окатило, какой ещё Женя! Хватит в моей жизни Жень!

— Ну да Женей называла, как и себя почему-то Машей, что за блажь такая у тебя появилась. Не понимаю я этого! — сердилась мама. — И где только таких имён нахваталась?

— Мам, я замужем? Но как такое может быть? — не понимала я.

— Да что с тобой сегодня, Мариэлла Элиос? — строго спросила она. — Пора приводить себя в порядок. Иди умойся, и спускайся завтракать. Папа уже заждался тебя. Они с Оленой решили не завтракать без тебя. Сестра твоя только и твердит, что ты радость в наш дом принесла. И что это может значить?

— Как много информации… — простонала я, глядя как мама выходит из моей комнаты.

“Я ничего не понимаю… Ладно будем передвигаться маленькими шагами… — рассуждала я мысленно. — Пойдем-ка мы в душ… Может это хоть немного освежит моё голову”.

Заглянув в шкаф, я опять впала в транс.

— Что за безобразие тут висит? — не поняла я, перебирая слишком откровенные платья и кофточки. — Я такое точно никогда не одела бы…”

Выбрав простой купальный халат, решила, что пока и это сойдет.

Когда зашла в ванную комнату, которой пользовались мы с сестрой, я вздохнула спокойнее. Всё как и обычно. Только шампуни какие-то новые, да гели для душа. Яркая серия масок для волос и тела стояла на отдельной полочке. Скорее всего, Оля купила, решила я, вновь отгоняя от себя непонятности этого утра.

— Всё хорошо! Всё так же, как и обычно, — убеждала я себя, снимая любимую пижаму. — Ооо!... А это что? — застыла я в шоке, уставившись на выступающий живот. — Этого точно не может быть. Я не беременна… — протянула я. — Во всяком случае, ещё вчера не была беременной… — добавила я, положив руку на животик.

И тут же получила ответ, я четко ощутила маленький удар ножкой.

— Привет… — расплылась я в улыбке, поглаживая место удара, представляя малыша, что сейчас рос у меня в животе. — Это невероятно… Я беременна… Пусть это совсем невозможно, но как же я рада… Я так давно хотела забеременеть, но никак не получалось… Я мечтала чтобы во мне появилось такое чудо, как ты, — шептала я, говоря с ребенком, что затих в моём животе. — Я уже люблю тебя, сыночек. Солнышко мамино… — после этих слов я ощутила небольшую вибрацию, словно это был мне ответ. — Да, мой хороший, я безумно рада, что стану твоей мамой! Спасибо, боже… Спасибо за это маленькое женское счастье. Для меня это так много значит… Спасибо! — сказала я, смотря вверх.

Почему-то я была уверена, что тут без божественного вмешательства не обошлось. Скажи мне кто-нибудь пару дней назад, что я буду верить в бога, я рассмеялась бы такой шутке. А сейчас я стояла напротив зеркала и гладила живот, делясь своей нежностью и любовью с ещё нерожденным ребенком. И что было ещё удивительней, то, что малыш мне отвечал. Я чувствовала его эмоции, его радость, что он, наконец-то, нашел свою маму. Ту, что предназначена ему богами.

Наверное, именно в тот момент я осознала, что нахожусь в другом мире. Тут слишком много похожего и непохожего на мой собственный мир. Но всё же главным стало наличие беременности. Какое же счастье ощущать эти мимолетные движения в животе.

Сколько я так простояла, не знаю. Но я глупо улыбалась своему отражению, когда Оля постучалась в дверь ванной, напоминая, что они меня ждут.

— Уже иду, — прокричала я, забегая в душевую.

Быстро вымывшись, я потянулась за полотенцем. Но на том месте, где обычно лежали мои, меня ждало очередное нечто. Смесь полотенца и узоров в виде драгоценных камней.

— Что за глупость… — проворчала я, разглядывая это творение, по голубому фону, россыпь бриллиантов. Причем и настоящих так же. — Какая дикость.

Пришлось воспользоваться чистыми полотенцами сестры, мягкими, приятными на ощупь, а не то, что те ледышки.

И тут меня осенило, а тело-то моё? Или я оказалась в теле своего беременного двойника?

“Шрам на ступне! — мгновенно пронеслось у меня в голове. — Как я могла забыть!” — и тут же увидела на левой ступне довольно большой шрам.

Это я в детстве случайно на стекло встала, медикам пришлось зашивать рану, насколько глубокая она была.

“Значит, это всё же моё тело… — размышляла я. — Надо как-то спросить у родных, не было ли такого шрама у меня, вернее, у той, что росла в этом доме”.

Когда же я, наконец, спустилась на первый этаж к завтраку, то за столом меня ждали мама, отчим и сестра.

— Сколько можно копаться, Мариэлла? — строго спросил папа, глаза которого светились добротой. — Мы уже поели, вот твоя порция, мама только что подогрела в магволновке.

— Папочка, как я рада тебя видеть, — выпалила я, обняв застывшего мужчину, и чмокнула его в лысину. — Спасибо, что дождались меня, — добавила я, обращаясь к сидящим за столом. — Что сегодня за завтрак?

— Греча и куриное филе, — ответила Оля, радостно улыбаясь мне. — Именно я сказала маме приготовить и на тебя то, что ели мы. Или ты предпочитаешь мюсли и кружку кофе? — как-то странно спросила она.

— Ну от кофе я бы не отказалась, а вот мюсли… — скривилась я, никогда не любила подобное, лучше овсяной каши с фруктами поем, чем сушеное что-то. — Нет, спасибо, не хочу, — проговорила я, не зная точно, что ела моя предшественница.

— Мари, с тобой всё хорошо? — занервничала мама, — Странная ты какая-то.

— Конечно, всё просто замечательно! — быстро ответила я и съела первую ложку гречи. — Ммм… как же вкусно! Спасибо… — поблагодарила я, уплетая всё, что мне положили. — А кофе мне дадут?