– Я не знал.

– Чего ты не знал?

– Того, что в Зоне есть библиотека.

– А что ты вообще о Зоне знаешь?

Вопрос был откровенно риторический, поэтому Василий не стал даже и пытаться на него ответить.

Почти что вся проезжая часть улицы, по которой они шли, была взломана снизу, как будто мощным подземным взрывом. На самом деле это деревья, расколов асфальт, устремили к небесам свои кроны. А следом за ними полезли кусты, трава, злаки разные. Такого буйного роста зелени, да еще где – в Москве! Загаженном городе с утопленной в нечистотах землей и отравленным воздухом! – странно было даже ожидать. Однако именно так и случилось. Что уж тому послужило причиной – одновременная остановка всех промышленных предприятий с их отравляющими все вокруг «экологически чистыми» выбросами или выплеснувшаяся из эпицентра аномальная энергия, спорить об этом – дело ученых. Сталкеры же видели, как на десятом году существования Московской Зоны природа, будто обезумев, принялась отбирать назад все то, что некогда отнял у нее человек. Закатанные в асфальт и бетон улицы превращались в зеленые аллеи, чахлые парки становились похожими на непроходимые джунгли. И растения все были какие-то странные, незнакомые, нездешние. Будто пришельцы с другой планеты. Одни только подсолнухи оставались похожими на самих себя прежних. И даже семечки их все еще можно было лузгать. Природа очистилась и брала свое. Пройдут годы, зеленый шторм поглотит развалины домов, сметет техногенный мусор, и мир снова станет таким, каким он был до появления человека.

Перебравшись через нагромождение бетонных плит и битого кирпича на месте рухнувшей стены здания, Григ и Василий оказались перед сплошной зеленой стеной. Тонкие, прямые, зеленые стволы, суставчатые, точно бамбук, подпирали развесистые кроны, густо усыпанные жесткими, блестящими, словно глянцевые, листьями. Внизу стволы переплетали толстые вязки лиан.

– Ух ты! – тихо выдохнул Василий.

– Ты не москвич? – посмотрел на него Григ.

– Не-а, – мотнул головой Василий. – Я из Курска.

– Раньше здесь был стадион «Красный Октябрь».

Григ вытащил из ножен вакидзаси.

– Ты собираешься идти через эти джунгли? – недоуменно уставился на сталкера Василий.

– Это самый безопасный путь. Можешь мне поверить. Там, – сталкер махнул рукой направо, – завалы такие, что без специального снаряжения не пролезешь. Военные поначалу взрывали дома, рассчитывая таким образом механоидов остановить, заблокировать в одном районе и уничтожить ракетным ударом.

– Ну и как?

– А никак. Там, – указал Григ в другую сторону, – как раз на том месте, куда ракеты ударили, ядовитая топь образовалась. Дрянь такая, что к ней даже механоиды близко не подходят… Да и лианы лучше не трогать. Смотри.

Кончиком меча Григ коснулся одной из зеленых плетей. Лиана изогнулась, будто змея, потянулась вверх, свилась в петлю, на миг замерла и снова опала, приникнув к стволу дерева.

– Она живая?

– Не знаю. Но за ногу схватить может.

– И что потом?

– Не знаю – не проверял.

Григ отыскал место, где просвет между стволами был пошире, и одним взмахом меча разрубил мешавшие пройти лианы. Обрубленные концы судорожно дернулись и начали спиралями оборачиваться вокруг стволов, забираясь все выше и выше. Из обрубков сочилась светлая, прозрачная жидкость.

– Обычная вода, – сказал Григ, – ее даже пить можно.

– Как-то не хочется, – передернул плечами Василий.

– Я и не заставляю.

Григ протиснулся между стволами и оказался в зеленом полумраке.

Василий полагал, что чем дальше в глубь зеленой чащи, тем труднее будет идти. Оказалось – наоборот. Проходы между деревьями сделались шире, и Григу реже приходилось махать мечом, прорубаясь сквозь сплетение ветвей и лиан. Однако теперь нужно было внимательно смотреть под ноги. Меж вздыбивших землю корней торчали странного вида образования, как будто собранные неумехой из детского конструктора. Какие-то металлические стерженьки, пластинки, проволочки, перекрученные и переплетенные самым неимоверным образом. Вот на них-то Григ велел не наступать.

– А что будет, если наступишь?

– Лучше тебе этого не знать.

Голос у сталкера при этом был скорее насмешливый, чем мрачный. Однако у Василия почему-то не возникло ни малейшего желания проверить, где здесь собака зарыта. Да и собака ли?

– Григ, можно спросить?

– Давай, спрашивай.

– Почему ты на наемников с саблей накинулся?

– Это не сабля, а катана.

– Ну, хорошо, пусть будет катана. Так у тебя же автомат есть.

– Наемника из автомата завалить непросто. Он ведь почти киборг, все жизненно важные органы надежно защищены или продублированы. Его можно пулями изрешетить, а ему хоть бы что.

– А с катаной проще?

– С катаной вернее. Во-первых, я атакую, значит, наемник вынужден защищаться, что ставит его в неудобное положение, – он к такому не привык. Во-вторых, на расстоянии удара мечом основное оружие киберсталкеров, все эти плазменные выбросы, замораживатели и кинетические удары, неэффективно, поскольку угрохать себя можно даже с большей вероятностью, чем противника. Ну, а моя катана тут как раз при деле. Да ты и сам видел.

Василий поначалу удивлялся: почему атмосфера, царящая под зелеными сводами, кажется ему чрезмерно мрачной, почти гнетущей? Ведь вроде как обычный лес. Все, как полагается. Сыростью пахнет, прелой листвой. Ну, может быть, не совсем обычный, но все равно ведь лес. А лесов он никогда не боялся. Ему даже заблудиться как следует ни разу не довелось. И вдруг он понял – лес, по которому они шли, казался мертвым. Или, правильнее сказать, ненастоящим. Лес не умер – он никогда не был живым. Его кто-то придумал. А мастера-декораторы собрали его из искусственных материалов в гигантском павильоне киностудии для съемок фильма. В лесу не было ничего живого, кроме двух человек, делающих вид, что они куда-то идут, но на самом деле топчущихся на месте. В ветвях не порхали птицы, надоедливая мошкара не липла к лицу. Даже звуков не было слышно. Никаких. Словно они находились в огромной сурдокамере.

Василий уже собирался спросить Грига, почему в этот лес даже воронье не залетает? Но тут-то лес как раз и закончился. Они вновь оказались под открытым небом, на площадке, некогда залитой бетоном, а потом будто вскопанной гигантскими безумными кротами. Неподалеку виднелись руины здания, когда-то, по всей видимости, составлявшего часть спортивного комплекса.

Григ вдруг присел на корточки и взмахом руки велел парню сделать то же самое. Положив снятый с предохранителя автомат на колени, сталкер достал большой полевой бинокль, без цифровой обработки изображения и цветокоррекции – такими за кордоном уже и не пользовался никто, – и стал внимательно осматривать окрестности.