Охранник замахнулся, всадил в грудь мутанта топор его собрата, словно отомстив за нанесенную этим же оружием рану. Но убить врага оказалось не так просто. Мутант издал хриплый вопль и ударил человека тяжелой рукоятью по голове. Охранник рухнул как подкошенный.

Кочевой сразу развернулся к Роди. В отсветах пламени, с торчащим из груди топором, в пыли и темной крови, мутант выглядел устрашающе. Инстинктивно отступив на шаг, Роди вдруг почувствовал, что под ним пустота, замахал руками и полетел вниз.

Ударившись спиной о землю, он почти потерял сознание. Дыхание перехватило, боль пронзила от затылка до поясницы, перед глазами поплыл красный туман. Но охватившая тело и разум горячка боя не позволила провалиться в забытье. Сквозь застившую взгляд пелену Роди увидел, как с настила вслед за ним прыгнул мутант. Плохо соображая, что делает, и действуя скорее инстинктивно, чем осознанно, Роди приподнял руку с самострелом и нажал на спуск. Пуля вошла врагу под подбородок — земли мутант коснулся уже будучи трупом.

Голову охватила резкая колючая боль, не имеющая ничего общего с падением — загорелись волосы. Роди вскрикнул, отбросил самострел и быстро, как только мог, отполз подальше от огня, сбивая пламя с головы. Развернулся, оценил обстановку: манисы сгрудились в кучу, пытаясь убежать от пожара, сцепились повозками и теперь не могли сдвинуться с места.

Выпавшие пласты породы занялись ярким пламенем, чадили густым черным дымом и вот-вот могли подпалить настил, доски и опоры которого уже местами пылали.

Но тушить пожар было некому — охранники отбивались от мутантов, надсмотрщики спешили им на помощь в обход огненной преграды. Если пламя не загасить, скоро у защитников шахты начнет гореть под ногами пол. Причем в буквальном смысле.

Еще не до конца придя в себя после падения, Роди огляделся в поисках кого-то, кто мог бы сказать, что делать. Повернулся в сторону ворот, надеясь увидеть там Чоло. Сквозь пыль и дым кое-как рассмотрел его — привратник через узкую горизонтальную бойницу палил в нападавших из длинного самострела.

— Чоло… — попытался крикнуть Роди, но в этот момент ветер направил в его сторону клубы дыма. Хватанув их ртом, парень закашлялся, и привратник его не услышал.

Огонь все ближе подбирался к повозкам. Горели уже несколько опор настила. Еще немного, и с пожаром уже невозможно будет справиться.

Взгляд скользнул в сторону и остановился на цистерне начальника охраны, в которую совсем недавно Роди собственноручно залил двухнедельный запас питьевой воды.

Идея пришла в голову сама собой как единственный возможный вариант. Цистерна стоит под настилом на небольшой возвышенности, и если пробить днище, поток воды устремится вниз и накроет почти весь горящий участок…

Не сомневаясь больше ни секунды, Роди пополз к убитому мутанту. Руки и ноги плохо повиновались, подташнивало, перед глазами плыло. Из последних сил перевернув мутанта и стараясь не смотреть на страшную морду с перекошенным ртом и торчащими клыками, Роди взял гарпунер убитого. Взвел курок, прицелился в цистерну — и выстрелил.

Заряд взорвался прямо под днищем. Емкость разворотило, куски железа полетели в разные стороны. Один попал стрелку в лоб, и Роди рухнул на землю, не успев увидеть результат своих действий — как вода хлынула из пробоины, грязным потоком прошлась по пыльному уклону и накрыла горящий участок и породу, добавив к черному дыму клубы белого пара.

* * *

Луч солнца обжигал даже через грязное стекло в окне казармы. Роди заслонился от него рукой, прищурился и попытался сесть. Скрипнула койка. Он поморгал и осмотрелся.

Ряды кроватей, тумбочки, чуть поодаль длинный стол и скамьи. Казарма охраны шахты.

Память, похоже, не собиралась раскрывать секрет, как Роди здесь очутился.

Снаружи доносились чье-то неразборчивое бормотание, смех. Болела голова. Роди коснулся пальцами лба и почувствовал под ними заскорузлую грубую ткань. Сразу вспомнилось нападение мутантов. Он застрелил двоих, потом были огонь, гарпунер и взрыв. Удалось ли ему погасить пожар? Этого Роди не знал, потому что следом за взрывом увидел луч солнца, разбудивший его. Сколько же он пробыл без сознания? Получилось ли отбить нападение?

«Видимо, да, — ответил он сам себе. — Снаружи явно люди, а не мутанты».

Хотелось пить. На тумбочке рядом с койкой стояла кружка с мутной водой. Сморщившись — отвык на ферме от такого пойла, — Роди напился. Кашлянул, прочищая горло. И решил подняться. Встал кое-как, но сразу закружилась голова, пришлось схватиться за спинку койки. Повело вбок, он пошатнулся и задел ногой тумбочку. С нее посыпалась на пол жестяная посуда. Бормотание снаружи прекратилось, окно заслонила тень. Сквозь мутное стекло Роди разглядел бородатую морду охранника.

— Чё там? — спросил кто-то за спиной бородатого.

— Ветровой очнулся, — осклабился тот. — Доложи Дамиру.

Выходит, заместитель начальника шахты жив. Значит, нападение точно отбили. Хорошо.

Роди надеялся, что его манис уцелел и не сдох от испуга, как это иногда бывает со старыми ящерами, не то дядя вычтет его стоимость из причитающегося племяннику жалованья за эту поездку. Он и так будет недоволен, что Роди задержался, но этому как раз есть объяснение: пальцы снова коснулись повязки на голове, и в этот раз под тканью прощупалась припухлость, протянувшаяся через весь лоб.

«Святой мутант! Неужели шрам такой громадный?» — мелькнула мысль. Но это не так заботило, как потеря дядиного имущества. Манис, конечно, был старый, но все еще годный для работы. Поэтому Роди надеялся, что ящер цел и невредим и не придется покупать нового, чтобы добраться домой. Ведь и так сбросил цену на воду…

Он протянул руку к поясу, где прятал кошель с монетами, — и похолодел от ужаса, когда не обнаружил его там.

— А, Берс, — раздался голос вошедшего в казарму Дамира. — Очухался наконец. Три дня квартировался. Я уж думал, еще чуток — и на ферму вашу тебя отправлять. Ну, теперь, значит, сам поедешь. — Охранник подошел почти вплотную, окинул парня скептическим взглядом, потом махнул рукой: — Сойдет. Дома девки долатают. Ну чё, собирайся. Манис в стойле.

— Жив? — обрадовался Роди.

— А чё ему сделается? Конечно, надо бы с тебя за корм удержать, но мужики сказали, ты неплохо бился. Поначалу трухнул маленько, но потом двоих мутантов уложил, да еще и пожар погасил. Поэтому так и быть…

Может, в другой момент Роди что-то и почувствовал бы: гордость за себя — впервые побывал в таком сражении и сразу похвалу заслужил; или тошноту — ведь раньше ему не приходилось убивать. Но сейчас его волновало другое: деньги за воду. Если он вернется на ферму без денег, дядя с него шкуру спустит и не спасут никакие заслуги или оправдания. Роди хорошо помнил, что дядя сделал с предыдущим водовозом, когда тот потерял выручку. Водовоз тоже говорил, что мутанты напали, мол, еле ноги унес, но это не помогло. Дядя был в такой ярости, что лучше бы несчастный принял быструю смерть от лап мутантов, вместо того чтобы три дня валяться в душном сарае, медленно умирая — после того как дядя его наказал, в теле водовоза наверняка не осталось ни одной целой кости. И хотя это был наемный работник, а Роди — племянник, вряд ли родство тут будет иметь хоть какое-то значение.