миру, не позволяй себе опущений, ибо опущению, подобному опущению этих трех обязанностей, нет и нет ему прощения. Что же касается двух видов служения, предписанных лишь богатым, то там опущение при наличии оправдывающих обстоятельств допустимо. Но говорить об этом надо много и было помянуто только то, что необходимо[39].

Глава четвертая

Об умножении служения по мере возможности

Знай, о сын, что господь всевышний наложил две обязанности на имущих и избранных рабов своих, а именно хаддж и зекат, и приказал, чтобы всякий, у кого есть нужные средства, поклонился дому его. Тем же, у кого средств нет, он этого не приказывал. Разве ты не видишь, что в этом мире доступ ко двору царскому тоже имеют только люди с достатком?

А затем, условие возможности совершения хадджа — наличие средств для путешествия, неимущим же пускаться в путешествие неразумно, ибо путешествие без средств опасно.

Если же у тебя есть средства, а ты не поедешь путешествовать, ты не получишь полного удовольствия и услады от богатства. Полнота удовольствия и услада от богатств этого мира в том, чтобы повидать невиданное и поесть ранее нееденное и найти ранее ненайденное, а это все возможно только в путешествии. Люди путешествовавшие и повидавшие мир опытны, удачливы и мудры, так как они видали невиданное и слыхали неслыханное. Ведь сказано: слышать рассказ не то, что видеть своими глазами[40]. И говорят:

Стихи:

Видавших мир с невидавшими

Не равняли заслуживающие уважения мужи.

Потому-то творец и предписал богатым людям путешествовать, дабы они воздали должное богатству, извлекли из него пользу и выполнили приказ господа всевышнего и поклонились дому его. Нищему же, не имеющему достатка и дорожных припасов, он этого не приказал. Как я об этом говорю:

Если друг меня не звал и с собой не сажал

И по нищете моей так меня унижал,

То достоин он извинения, ибо творец обоих миров

Нищих в дом свой не звал.

Ведь если нищий совершает хаддж, он подвергает себя опасности, ибо нищий, совершающий дело богатых, подобен больному, совершающему дело здорового, и рассказ о нем точь-в-точь похож на рассказ о тех двух хадджи, одном богатом, другом бедном[41].

Рассказ[42]. Слыхал я, что однажды правитель Бухары задумал посетить дом божий. Человек он был крепко богатый и в караване том не было никого его богаче. Больше ста верблюдов было под его вьюками, а [сам] он сидел в носилках и ехал по пустыне, покачиваясь и нежась, со всеми припасами [и утварью, что бывают и дома][43]. Много народа, нищих и богатых, шло вместе с ним.

Когда доехал он до Арафата, попался ему навстречу нищий дервиш, босоногий, терзаемый жаждой и голодом. Все ноги у него были покрыты пузырями. Увидел он правителя Бухары в такой неге и довольстве, обратился к нему и сказал: „В день воздаяния будет награда мне и тебе одна и та же, ты же едешь в таком богатстве, а я в таких мучениях“.

Правитель Бухары ответил ему: „Избави боже, чтобы награда моя была равна твоей награде! Если бы я знал, что меня и тебя сравняют, никогда не выехал бы я в пустыню“.

Дервиш спросил: „Почему?“

Тот ответил: „Я выполняю приказ господа всевышнего, а ты нарушаешь его. Меня звали и я — гость, а ты прихлебатель. Разве может сравниться прихлебатель с почетом званого гостя? Господь всевышний пригласил богачей, а беднякам сказал: „И не ввергайте себя своими руками в опасности“[44]. Ты без приказа господа в нищете и голоде пришел в пустыню, подверг себя опасности и не послушался приказа божьего. Зачем же ты хочешь равняться с послушными приказу?“[45].

Всякий, кто имеет достаток, пусть от достатка совершит хаддж. Так он воздаст должное богатству и выполнит веление господа всевышнего.

Итак, о сын, если будут у тебя средства на хаддж, не допускай оплошности в служении богу.

А для хадджа нужно наличие пяти условий: власть, богатство, свободное время, почет и безопасность, и спокойствие. Если это все достанется тебе в удел, старайся о полноте [служения богу].

Знай, что хаддж также служение богу, что, когда у тебя есть нужные средства, если ты отложишь решение [ехать] на будущий год, греха на тебе не будет, но зекат это такое служение богу, что, если только есть возможность, не давать его непростительно[46]. Господь всевышний плательщиков зеката всегда называет приближенными своими.

Платящие зекат люди посреди других людей подобны царю посреди подданных. Он дает хлеб насущный, а другие только получают его.

Господь всевышний предопределил, чтобы одни были нищими, а другие богатыми. Ведь он мог всех сотворить богатыми, но все же создал два разряда из них, чтобы выявился сан и почет рабов [божьих] и высшие отделились от низших.

Так и царь сделает слугу кормильцем какого-нибудь народа[47], а если тот слуга сам будет кормиться, а им не даст, не уйти ему от царского гнева.

Зекат в год дается раз, и это обязательное предписание. Милостыня же, хоть и не обязательна, но подается по благородству и человечности. Если только можешь, подавай и не плошай, ибо податель милостыни всегда под защитой божьей, а защиту божью нужно признавать великим счастьем.

Берегись, о сын, и по поводу хадджа и зеката не позволяй сомнениям появляться в сердце, не думай пустого и не говори: зачем бегать да раздеваться и не стричь ногтей и волос? Зачем мне давать полдинара с двадцати динаров и что это за зекат? Зачем зекат с овец да верблюдов? Зачем мне приносить в жертву баранов? Во всем этом соблюдай чистоту сердца. Не полагай, что то, чего ты не знаешь, не благо. Занимайся выполнением велений господа всевышнего, а как да почему, не твое дело. А когда выполнишь этот приказ, знай, что почитать отца твоего — веление господа всевышнего.

Глава пятая

О почитании отца и матери

Знай, о сын, что так как творец наш, да возвысится он, захотел, чтобы мир оставался устроенным, он создал продолжение рода и сделал животную страсть причиной его. Следовательно, как на основании разумных соображений сыну обязательно уважать и почитать [причину] бытия своего, так же обязательно ему и уважать род свой и почитать его, род же его — это отец и мать. Смотри же,