Джеймс кружил над сестрой и кричал: «Сюда, Харриет!»

Она вслепую полетела сквозь облако пыли на его голос.

Внизу, в переулке, крановщик вскинул голову вверх и, вглядываясь сквозь висящую в воздухе пыль, от удивления часто-часто захлопал глазами:

— Птицы, — промямлил он. — Нет, это точно должны быть птицы!

Позже, пожёвывая бутерброд с ветчиной из жестяной коробки для завтраков, он спросил у приятеля, который присел тут же на куму кирпичей:

— Ты видел когда-нибудь птиц с усами? И мохнатыми лапами?

— Нет, — ответил тот. — Никогда такого не видел! Что за чушь?

Поначалу котёнок висел неподвижно и послушно, позволяя Харриет себя удерживать. Но так как он был уже далеко не крошкой, то вскоре принялся барахтаться и выкручиваться, пытаясь освободиться. Харриет же была кошечкой небольшой. Ей пришлось очень тяжело — тащить по воздуху котёнка-подростка. Котёнок боролся, Харриет шатало из стороны в сторону, и она с трудом махала крыльями, стараясь не сбиться с пути. Потом котёнку всё-таки удалось вывернуться и вырваться на волю. Но он тут же начал падать вниз, прямо на улицу с несущимися на огромной скорости автомобилями! Харриет в отчаянии бросилась за ним, Джеймс самоотверженно пытался подлететь под котёнка, чтобы смягчить его падение, но тот стремительно нёсся к земле. Вдруг котёнок раскинул маленькие чёрные крылышки, принялся бить ими в воздухе и стал подниматься. Выше и выше. Над машинами, над телеграфными проводами. Выше крыш. И полетел!

Благодарные судьбе, но разъярённые, Джеймс и Харриет помчались за ним.

— Стой! — кричали они. — Котёнок! Подожди!

Совсем скоро, запыхавшись и выбившись из сил, котёнок начал сдавать и полетел медленнее. Джеймс подлетел снизу, позволив ему присесть к себе на спину между крыльями, и плавно заскользил к крыше ближайшего дома. Туда они и опустились все трое — тяжело дыша и абсолютно без сил.

Скворец, чьё гнездо располагалось в самой верхней части дымохода, смотрел на них неприветливо:

— Эй! — закричал он гневно. — Брысь отсюда! Нам не нужны тут на крыше всякие сумасшедшие кошки!

— Кошки? — оживился Джеймс. — Скажи нам, где найти других кошек, и мы уйдём!

— На следующей улице, — сообщил скворец, склонив голову набок. — С цветочными горшками, — грубо просвистел пернатый собеседник, который на самом-то деле оказался скворчихой.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила Харриет. — Котенок, летим прямо сейчас! Нам нужно отыскать маму.

Улица, на которую указала птица, оказалась тихой, но не столь заброшенной, как их старый переулок. Маленький пудель печально тявкнул за закрытым окном, когда кошки пролетели мимо. Тротуары были пусты.

— Мама! — позвал Джеймс.

— Мамочка! — позвала Харриет.

Котёнок, смело летевший между ними, тоже пискнул: «Мяя-ма!»

Откуда-то сверху им ответил мягкий, чистый, хорошо знакомый голос:

— Дети?

Они посмотрели вверх и полетели на голос.

На крыше жилого дома, самого высокого на этой улице, была небольшая, похожая на домик пристройка с садиком, занимавшим всю крышу. Это был самый настоящий сад, только растения здесь росли в горшках и кадках. Среди цветочных горшков и кадок, леек и поливочных шлангов сидела их мама, Миссис Джейн Тэбби, полосатая кошка, и радостно мурлыкала.

— Джеймс, дорогой! Моя милая Харриет! Бедный мой, несчастный, потерявшийся малыш! — Миссис Джейн никогда не плакала, но, когда она целовала своих деток, её мурлыканье было гораздо более прерывистым, чем обычно. Полосатая кошка сразу принялась намывать шею и ушки младшего котёнка, расспрашивая при этом старших:

— Всё ли с вами в порядке, мои хорошие? Вы замечательно выглядите! Какие же вы выросли красивые! А как Тельма? Что с Роджером?

— У нас всё прекрасно, мамочка!

— Мы живём на чердаке в сарае за городом.

— Туда никто не ходит. Я имею в виду из людей.

— Только два очень хороших ребёнка. Они нас кормят и балуют.

— Мамочка, а как ты? Почему ты ушла из переулка?

— Как вышло, что котёнок остался там один?

Харриет и Джеймс не сразу решились задать маме эти вопросы. Мама начала рассказ, свернувшись калачиком подле чёрного котёнка, который настолько устал, что уже заснул.

— Да, мои дорогие. Это был самый ужасный день в моей жизни. С того дня я места себе не находила — всё время думала о своей потерянной крошке! Я родила только одну малышку. Случилось это незадолго до того, как начали рушить нашу улочку. Её папа — Мистер Том Джонс. Я уверена, что вы его помните.

Харриет и Джеймс закивали.

— Она — вылитый отец, — с гордостью произнесла мама. — Тогда Мистер Том Джонс ушёл по важным делам на другой конец города. Но прежде, чем он вернулся, произошли ужасные вещи. Мусорный контейнер, мой родной дом, увезли. Пока я расположилась отдохнуть за мусорными баками, люди заметили мою детку. Увидели, как она пытается освоить свои крылышки, взбираясь на крышки баков и слетая вниз, совсем, как вы когда-то. Люди всполошились, ужасно зашумели, закричали, завопили. Бросились её ловить — я кинулась защищать малышку. Тут судьба нас и развела! Бедняжке страх придал сил. Она взмыла вверх и влетела прямо в разбитое окно под самой крышей дома. Мне было за ней не подняться. Люди в дом попасть не смогли — там было заперто. Они страшно разозлились и погнались за мной. Я бросилась наутёк, и от страха сама потерялась.

— О, мамочка! — прошептала Харриет. Джеймс, слушая эту историю, весь дрожал.

— Я бродила часами, звала моего котёнка. Собаки преследовали меня. Однажды, когда я, обессиленная, почти умирала, меня неожиданно подняли чьи-то руки. Я почти ничего не осознавала: как меня принесли домой, подняли по ступенькам и как я в конечном итоге оказалась здесь. С тех пор тут я и живу! У меня появился настоящий друг — добрая старушка. Это она меня подобрала. Она кормит и заботится обо мне, и у неё самые удобные колени. В моём возрасте уже не просто жить на улице. И я была бы абсолютно счастлива, если бы не мысли о моём несчастном потерянном котёнке. Дверь на лестницу заперта, и я не знала, как выбраться, чтобы разыскать её. Но теперь, мои дорогие, мои замечательные дети, вы спасли её и вернули мне!