Я задумалась. В голове пронеслась мысль, что я смогу отличить шёлк от хлопка с закрытыми глазами, попробовав на вкус.

– Я знаю вкус хлопкового платья на вкус, – решила я сообщить девушке.

– И я. И вкус льняного тоже.

– А вкус бумаги, знаешь? – спросила я.

– Да, знаю, притом вкус газеты отличается от вкуса тетрадки в клетку.

– И вкус картона тоже немного другой, – добавила я, размышляя.

– Да… а ещё я знаю вкус деревянной табуретки и вот этого железного наконечника, что на молотке, чем гвоздь прибивают…

Дочка, окончательно проснувшись, стала посасывать краешек моей куртки.

– Я поняла! – воскликнула я. В детстве, крохами, мы познаём предметы! Ребёнок же всё, ну просто всё тянет в рот, у него жажда познания мира через вкус. Потом мы вырастаем, а память вкуса остаётся.

– Интересно, – задумчиво произнесла девушка, – Ох, мне же пора! До свидания! – крикнула она, посмотрев на часы, схватила свой портфель и убежала.

Я от неожиданности ничего не успела сказать, и молча, смотрела на её удаляющуюся фигуру. Говорили, говорили по душам, а она взяла и вот так убежала. Почему? Куда ей так срочно пора? Какие дела могут быть важнее нашего столь важного разговора о бытии? Затем я заметила жёлтый кленовый лист, лежащий на скамейке. Интересно, откуда он здесь зимой? Я не удержалась и, взяв его в руки, попробовала на вкус. Да, именно такой вкус кленового листа я и помню. Такой он… горький с чуть терпкими нотками.

О, моё любимое мороженое с грецкими орехами и кленовым сиропом! Неужели его делают из кленовых листьев? Помню свой жизненный период под названием “мороженое с кленовым сиропом”. А всё потому, что тогда у меня был совершенно пустой холодильник и морозилка забитая этим мороженым. Я работала, много работала и кушала в столовой на работе. Дома сил готовить уже не было и я лакомилась мороженкой. Каждый вечер. Возвращалась домой, переодевалась в плюшевую пижамку зайки, брала полкило мороженного и включала сериал.

Я, поглотившись в воспоминания, закрыла глаза. Неожиданно я почувствовала, что легкая свежесть ветра больше не ласкает моё лицо, воздух стал статичным. Я открыла глаза. Да, я была дома. Я, в куртке, в шапке, вместе с крохой сидела на диване посередине нашей гостиной. В руке я держала кленовый листок. Мне было грустно.

Глава 4

Мне было очень грустно. Раньше я не умела грустить. Я считала, что грустить нельзя и нужно срочно искать что-то такое, что меня развеселит. Я думала, что грустить плохо. Научил меня грустить мой муж. Тогда ещё будущий муж.  Нет-нет, грустила я не из-за него, сказать по правде, с каждым днём он делает меня счастливее и счастливее. А случай был следующий.

Я была у него в гостях. Была зима. На улице пушистый снег, а мы в дома в тепле. В городе, он часто водил меня на свидания в кафе и рестораны, а здесь мы были в деревне. Я изрядно проголодалась, поэтому мы решили, что я варю суп. Чечевичный суп. Кто не пробовал чечевичный суп – очень рекомендую! Я отправилась на кухню, кашеварила там, кашеварила, хотя точнее суповарила. И вот уже всё готово, все ингредиенты намешаны, специи положены, всё сварилось. Я пробую… и понимаю, что он чересчур кислый получился. Слишком много помидоров, наверное, положила. Я думаю, ну вот, приехали. Как же так? Ну почему? Это же мой первый суп для него, он должен, просто обязан быть идеальным. Я расплакалась от безысходности.

На мои всхлипы и рыдания пришёл будущий муж. Успокоил меня, убаюкал меня и рассказал, что грустить можно. Плакать можно. Я сидела у него на ручках, он гладил меня по голове и говорил о том, что грусть – это такое же чувство как и все остальные, и его можно и нужно проживать. Конструктивно проживать, вот можно прям взять и начать грустить, грустить, грустить. Слушать грустные песни, смотреть грустные фильмы. Особенно приятно – грустно смотреть в окно, попивая сладкое какао. Он мне всё это рассказал, и скушал две тарелки супа. Ему понравилось.

Это вообще так здорово, когда разрешаешь себе испытывать все чувства. Я теперь умею не только быть счастливой, но и раздражаться конструктивно. А капризничать какое удовольствие! Со «злиться» не всегда получается, но я стараюсь. Когда я злюсь, я кидаю подушки в стену.

Поэтому, оказавшись дома, я не расстроилась на свои грустные чувства. Сейчас у меня были дела – кроха хотела любви и внимания к себе, но я решила поговорить с грустью чуть попозже. И мы с крохой играли. Приходил мишка косолапый и спрашивал где мёд. Он был уверен, что мёд прятал здесь, а теперь не мог найти. На это крольчиха ему отвечала, что закрывала морковное варенье, и ей потребовался мёд, так как сахар она не нашла. Сахар скушала я. С кашей. У меня есть любимая каша, я её сама придумала. Манкоовсяночная называется. Там манка и овсянка, а ещё много сливочного масла и сахара. Потом прилетали пчёлы и принесли горшочек мёда. Потому что это были очень правильные пчёлы. Они готовили мишке мёд, а мишка помогал им по хозяйству.

Наигравшись, кроха улеглась спать. Она совсем маленькая и спит только в обнимку. Поэтому, когда она спит, у меня тоже тихий час намечается. И я сплю или читаю что-нибудь. Спать в обед – это то ещё удовольствие. Когда я работала в офисе, я мечтала, чтобы была комната, куда можно было бы сходить да вздремнуть полчасика. Я думаю, от этого моя продуктивность только бы повысилась. В этот раз я решила заняться своими чувствами. И разобраться, что таки произошло.

Откуда взялся волшебник и почему, в принципе, думать незачем. Потому что всё равно до истины я не докопаюсь.  Это же считай, 50 на 50 по теории вероятности. Волшебника можно либо встретить, либо нет. Есть, кстати такой предмет, грозно звучит ТерВер, а помягче – теория вероятности. И значит, в этой теории вероятности изучают насколько вероятна та или иная ситуация. Я была на несколько уроков по ней. Ничего не понятно. Немыслимый предмет. Я склонна к жизненной позиции, где всё 50 на 50. Дождь либо пойдёт, либо нет. С градом тоже самое. А апельсины в магазине? Либо есть, либо нет. Вот какая мне, например, разница, что по теории вероятности, вычислится, что 88 процентов того, что в этом магазине я встречу платье своей мечты. Целых 88 процентов! И я с уверенностью