Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внизу Озорник выкатил из пещеры своего механического коня. Из двух коротких, скошенных назад труб валил густой дым. Фонарь — «летучая мышь» был теперь укреплен на развилке руля; его свет заставлял снег сверкать и искриться.
— Могу себе представить, как себя чувствуют жители Снежной Страны, когда ты подъезжаешь к их стойбищу! — задорно крикнула Ласка.
— О да, это незабываемое зрелище! — усмехнулся Озорник. — Из чумов выскакивает всё племя, женщины визжат от страха, мужчины хватаются за оружие… И вот, наконец, вперёд выходит шаман. Если удаётся с ним поладить — считай, дело в шляпе. Я представляюсь духом, посланным в помощь его народу, и намекаю, что радушный приём принесёт племени удачу…
— Да ты, мил человек, авантюрист! — фыркнула девушка.
— Ну почему же… Мне ведь не так уж много надо — остаться в живых, получить кров и пищу, приготовить топливо для моей лошадки… И я за всё честно расплачиваюсь.
— Чем же это?
— Когда как… Даю полезные советы, лечу хворых, чиню всякие вещи — я довольно ловок в этом…
— Неужели на тебя ни разу не осмеливались напасть? — поинтересовалась Ласка, спустившись с утёса.
— Ни разу… Должно быть, я очень везучий! — усмехнулся собеседник.
— Понятно… И куда ты теперь?
— Отвезу тебя в Крепость, а там видно будет… — Озорник достал из-за пазухи чёрную тряпицу и повязал голову, прикрыв своё жуткое око. — Знаешь, у меня к тебе будет просьба: не рассказывай никому про мой глаз, хорошо? Не люблю, когда люди обсуждают это… Давай, устраивайся сзади. Будешь подсказывать направление.
Чудной механизм разгонялся медленно. Сначала он еле полз, пыхтя и выбрасывая облачка пара — но постепенно движение становилось всё быстрее и быстрее. Чёрные утёсы и синие барханы сугробов величаво уплывали назад. Минут через десять их скорость уже не уступила бы самой быстрой собачей упряжке. Колючие искры снега жалили щёки Ласки. Машина Озорника и впрямь напоминала диковинного зверя: двигатель пыхтел и постукивал — равномерно, словно сердце. Упругое кожаное седло было тёплым: очевидно, одна из паровых магистралей хитроумного механизма использовалась для его подогрева. Крепость приближалась. Быстро темнело, но девушка не сомневалась, что часовые заметили их: яркая точка керосинового фонаря в снежной пустыне должна быть видна издали. Ожидания не подвели её: вспыхнувшие прожектора заключили бегущий по снегам аппарат в перекрестие лучей.
— Ты бы помахала им, что ли, — с беспокойством заметил Озорник. — А то ещё дадут по нам залп… Так, на всякий случай.
— Ну, это вряд ли! — хмыкнула Ласка, но всё же последовала совету спутника и поприветствовала невидимых часовых. Один из прожекторов замигал: теперь девушка была уверена, что её опознали.
***
— Давайте всё же внесём ясность, полковник, — улыбнулся Озорник. — Кто я — гость или пленник?
Полковник Шолт-Норт вздохнул.
— Поймите меня правильно, господин, гм, Озорник… Уральское Атаманство — страна небольшая. А по ту сторону хребта — Орда, Поволжский директорат и ещё с полдюжины не слишком-то дружественных государств… Единственная причина, по которой мы ещё не стали добычей алчных соседей — это Крепость. Здесь, на перевале, мы можем сдерживать их армии сколь угодно долго: крепостные пушки — гарант суверенитета моей страны… Увы, гарант практически единственный. А я, будучи комендантом, обязан обеспечивать неприкосновенность этих стен, любыми доступными методами… Особенно теперь, когда мы со дня на день ожидаем вторжения.
— Что ж… — понимающе склонил голову Озорник. — На вашем месте я и сам бы с подозрением отнёсся к искателю приключений, путешествующему на странной машине по просторам Сиберии… Вот сейчас вы наверняка задаётесь вопросом: а не шпион ли этот малый? Да и само нападение на патрульный отряд…
— Ну, подобное здесь не редкость, — усмехнулся полковник. — Дикари, к сожалению, понимают только один язык — язык силы. Стычки случаются по нескольку раз за год… Даже «мирные» племена, те, что ведут с нами торговлю, время от времени посылают воинов испытать на прочность наши ряды… Как правило, патрулям хватает пары добрых ружейных залпов, чтобы отбить охоту к подобным эскападам… На некоторое время. Однако вы правы: если без обиняков, ваша личность представляется мне весьма странной и загадочной. Учёный, изобретатель, путешественник… И то, с каким упорством вы не желаете назвать своё подлинное имя… Нет-нет, я не настаиваю! Но это весьма необычно, понимаете? И поэтому настораживает…
— Стало быть, всё-таки пленник… — сокрушенно вздохнул Озорник.
— Гость, — поправил полковник. — Гость, свобода передвижения которого слегка ограничена, не более.
— Другими словами, выйти за пределы Крепости я не могу?
— Пока, увы — нет…
— Какая ирония! — рассмеялся вдруг Озорник. — Подумать только… Очутиться на острие противостоящих друг другу государств… И это после долгих месяцев вполне безмятежного существования в краю, который большинство образованных людей, не сговариваясь, считают дикарским и смертельно опасным! Вот так возвращение к цивилизации!
— Таковы реалии, — развёл руками Шолт-Норт. — Наша основная проблема — Орда. Уже не в первый раз татары пытаются завладеть уральскими территориями…
— Это что, одна из тех распрей, где претензии каждой из сторон уходят вглубь времён?
— Увы, всё гораздо проще. Причина нынешнего конфликта — руды и уголь… Месторождения Орды скудеют с каждым годом. О, их вполне хватило бы для собственных нужд — ещё на многие десятилетия; но наш сосед весьма активно продаёт богатства своих недр Британской Империи.
— Значит, Орда вынуждена будет расплачиваться уральскими железом и медью за военные кредиты…
— Для начала, нас ещё надо завоевать! — сурово сдвинул брови Шолт-Норт. — Это не так-то просто, смею уверить… За последнее столетие этот перевал штурмовали четырежды — и каждый раз враги умывались кровью.
— Но тогда за ними не стояла мощь имперской военной машины… — тихонько возразил Озорник.
— Не думаю, что Британия снизойдёт до прямой интервенции, — губы полковника скривились в презрительной усмешке. — Тут может вмешаться Московия, и тогда сам черт не скажет, чем это всё обернётся…
— Что ж, пожалуй… Могу я, с вашего позволения, воспользоваться здешней механической мастерской? Хотелось бы слегка отремонтировать моё средство передвижения, заодно внести некоторые изменения в конструкцию…
— Разумеется… — кивнул полковник. — Я распоряжусь.
По возвращении в Крепость у Ласки практически не осталось свободного времени. Офицеры вдруг стали невероятно требовательны: учебные стрельбы, строевая, чистка и ремонт амуниции занимали весь день, от подъёма до отбоя. Никто не роптал: приносимые телеграфом вести с каждым днём становились всё тревожнее. Торговые операции были заморожены. Дорога через перевал опустела. Грязная каша из растаявшего снега и угольной пыли, ежедневно перемалываемая колёсами подвод, покрылась девственно-белой пеленой — и было в этой непорочной чистоте что-то призрачное, нереальное… Последними,